Маккой X. Целуй — и прощай! Кокс Дж. X. Безутешная вдова. Пайк P. Л. Побег из Синг-Синга - Хорас Маккой

Несчастный случай отнял у нее то, чем она гордилась больше всего: ее физическую привлекательность. Другой несчастный случай отнял любимого сына. И теперь она осталась в одиночестве, страдая от несправедливости судьбы и отчаянно цепляясь за все, что осталось. Самым же невероятным было то, что она доказала, что хотела, и создала при этом мотив для убийства. Не забывая этого, Мердок все же невольно чувствовал симпатию к глубоко несчастной женщине.

— Хорошо, вы доказали свою правоту, надеюсь, это даст вам какое-то удовлетворение. Теперь можете послать чек поверенному Брейди, я вам дам его адрес, как только вы об этом попросите.

— Уходите!

Она выпрямилась, и Кенту показалось, что старается сдержать непрошенные слезы, только он не знал, горя или стыда.

— Впрочем, позовите Гендерсона! За день я натерпелась такого унижения, что нервы больше не выдерживают.

— Я на вашем месте стал бы более терпимым, если вы этого не сделаете, близкие вам люди, узнав, что вы с ними сделали, отвернутся от вас, и останетесь вы с Гендерсоном в пустом доме.

Он подождал, не возразит ли она, но когда она просто молча подняла на него глаза, повернулся и вышел из комнаты.

Теперь он уверен был, что знает убийцу Тома Брейди, но понимал, что имевшихся у него доказательств для полиции недостаточно.

Глава 20

Возвращаясь домой, Мердок думал о многом. Мысленно он вновь посмотрел отчет Брейди, вспомнив при этом лейтенанта Бекона. Впрочем, угрызений совести он не испытывал. Да, действительно, он утаил от полиции ценные сведения, но сомнений у него не было — теперь отчет утратил свое значение.

Появился он как результат желания Гарриет Олдерсон покопаться в подноготной членов своей семьи. Раз копии документов, собранных Брейди, остались у него, что будет делать Гарриет с отчетом, его не касалось. Несомненным был тот факт, что Рита забрала портфель у Брейди после его смерти.

— И что дальше? — спросил он себя.

Ответов могло быть несколько, но постепенно в его голове стал вырисовываться совершенно четкий план действий, для которого ему нужна была помощь, и причем неофициального характера. Первым делом подумав о Керби, Кент позвонил тому, едва вернувшись домой.

Ответили ему из бюро обслуживания, сообщив, что Керби должен вернуться в течение получаса. Кент назвал свое имя и номер телефона, попросил передать, что ждет звонка, сам отправился в спальню за снимками, достал их из-под матраса и стал просматривать. Он все еще занимался этим, когда раздался телефонный звонок.

— Кажется, я взял след, Френк, — сообщил он. — Вы сейчас заняты?

— Нет, — ответил Керби. — Заплачу по счетам и освобожусь. Скажем, часа в четыре… Что там с Данхемом? Я прочел в газете, он допрыгался?

— Расскажу обо всем при встрече. Где предпочитаете — у меня или у вас?

— Лучше у меня. Буду ждать вас ровно в четыре.

В четвертом часу Кент приехал в редакцию с окончательно созревшим планом действий. Привез с собой снимки, решив, что пора показать их лейтенанту Бекону. Дальнейшее будет во многом зависеть от его решения, от его настроения и умения Мердока убедить его в своей правоте.

Подготовку он начал с того, что позвонил в управление полиции и убедился, что Бекон у себя в кабинете. Отправившись потом в отдел информации, взял на время магнитофон размером с ладонь. К тому прилагался чувствительный микрофон и кассета с лентой на час записи. Несколько минут ушло на тренировку, чтобы незаметно сунуть руку внутрь и включить магнитофон, не открывая чемоданчика.

Бекон рылся в бумагах на своем столе, когда в половине четвертого в кабинет вошел Мердок. Буркнув что-то вместо приветствия, тот всем видом показал, что очень занят и ему не до глупостей. Потом спросил, что ему нужно, но Кент ответил вопросом на вопрос:

— Вы все еще стережете Салли Фишер?

— Да, она в отеле. И пробудет там еще не меньше суток, пока мы не будем за нее спокойны.

— Вспомнила она что-нибудь?

— Да, кое-какие подробности.

Бекон снова уткнулся в бумаги, дав понять, что разговор окончен. Но Кент всегда был упрям и такой поворот его не смутил.

— Эти сведения помогли?

— Разумеется.

Немного выждав и не добившись продолжения, Кент сменил тему.

— Что удалось узнать про Данхема — Дантона?

— Многое. Запросили Вашингтон. У него уже бывали неприятности с полицией. В Лос-Анджелесе на него заведено дело, из армии уволили с плохой характеристикой. И актером он никогда не был. Младшая миссис Олдерсон, ну, та блондинка…

— Рита?

— Да, она должна была это знать.

— Она знает гораздо больше, — сказал Мердок. — Потому я и пришел сюда. Я хочу заключить с вами сделку…

— Никаких сделок!

— Ладно! — Мердок поднялся.

Уходить он не собирался, просто они с Беконом были так давно знакомы, что он ждал именно такой реакции и сделал вид, что спорить не намерен. Демонстративно сунув под мышку пакет с фотографиями, на который Бекон еще не обратил внимания, он пошел к выходу.

— Я думал, стоит спросить, — с деланным равнодушием пробормотал он.

У порога Бекон его остановил.

— Минуточку! — Он подозрительно покосился на пакет. — Что это у вас?

— Вам не все равно?

— Если это имеет отношение к убийству — нет.

— А кто сказал, что имеет?

— Не валяйте дурака! Не пришли бы вы толковать о сделке, не припася козырей.

Кент пожал плечами и вернулся, с недовольным видом сел, снял с пакета резинку и неторопливо стал его разворачивать, испытывая терпение Бекона. Тот не выдержал и стал подгонять.

— Живее, живее!

Достав снимки, Кент стал ждать взрыва, и дождался. Взглянув на верхний снимок, Бекон развернул остальные веером. Не сводя с них глаз, возбужденно спросил:

— Черт возьми, Мердок, это все время было у вас?

— Нет.

— Где же вы их раздобыли? Кто-то подсунул под дверь?

— Вы хотите знать или будете разговаривать сам с собой?

Мердок объяснил, что случилось с пленками.

— Нашел я их только вчера вечером. А когда отпечатал, было очень поздно, и я лег спать, а вы давно уже были дома. Утром я не мог ими заняться, потому что вы меня подняли с постели из-за Данхема.

— Ладно, ладно, — Бекон почти не слушал. — Фотографии подтверждают нашу версию насчет Данхема — Дантона. Есть тут и мотив для Артура Андерса и для Глории Олдерсон, и для Джерри, но прежде всего нужно заняться этой стервочкой Ритой.

— Когда вы ее найдете!

— Не волнуйтесь, найдем!

— Дайте мне возможность с ней поговорить, и я вам скажу, где она прячется.

— Все равно не скажете.

— Ну да?

Бекон заерзал на стуле, лицо у него покраснело.

— Какого черта, Мердок? — повысил он голос. — Мои люди уже заняты этим делом! Через полчаса, час максимум, ее найдут, но вам непременно надо быть первым! Прославиться хотите?

Продолжал он в том же роде, но Кент не обижался — он понимал, что испытывает лейтенант. Он обязан был действовать по правилам и бороться с любыми от них отступлениями, чем и занимался, пока хватало сил.

— Я ведь не обязан был приходить сюда, — заметил Мердок, — и прямо сейчас отдавать эти снимки. Мне не следовало также говорить, что я знаю, где скрывается Рита Олдерсон. Раз я это делаю, значит, у меня есть веские причины, и вы знаете, какие. Том Брейди был моим другом, куда ближе мне, чем вы. Я стараюсь разобраться не для газеты, просто хочу помочь и принести пользу.

Искренность Мердока произвела впечатление. Бекон растерялся, но сдаваться не хотел.

— Раньше вы никогда не пытались играть в детектива, — сердито бросил он.

— И сейчас не пытаюсь.

— Но хотите добраться до Риты Олдерсон раньше нас!

— Но ведь я мог быть уже там!

— Это верно, — вздохнул Бекон. — Но тогда зачем вы пришли?

— Полагаю, мне удастся узнать от нее больше, чем вам. Вы ее привезете сюда, а согласится ли она отвечать на ваши вопросы — неизвестно. Вот со мной она будет говорить, потому что меня она знает. Дайте мне шанс, а через полчаса забирайте ее и приступайте к допросу…

— Если она будет говорить без свидетелей, это ничего нам не даст. Потом просто откажется от своих слов.

— Свидетель будет.

— Кто?

— Френк Керби. Я заеду за ним в четыре.

— Все продумали, да? — насмешливо спросил Бекон.

— Нет, действую почти вслепую, в надежде, что мне повезет.

— Ладно, — недовольно буркнул Бекон, — но никакой сделки я не признаю. Официально — вы мне сообщили о ее местонахождении в 4.30. Я приеду за ней.

— Хорошо.

— И где же она?

— В «Гарвей-хаус».

Бекон продолжал недовольно морщиться, но, будучи человеком слова, взглянул на часы и заметил, что Кенту пора поторапливаться.

— Вы с ней можете любезничать сколько угодно, — добавил он, — но в любом случае я остаюсь полицейским. И ее красивые глаза на меня не действуют.