Охотники Смерти, или Сказка о настоящей Верности - Джезебел Морган

— Девочка моя, — ласково обращаюсь к ученице, не обращая внимания на её кислое лицо, — надеюсь, ты сможешь накинуть на нас всех Вуаль Госпожи?

Девушка закрывает глаза, погружаясь в воспоминание Кира. Затем медленно и неуверенно кивает.

— Надо ведь чтоб нас не замечали? — Получив моё молчаливое подтверждение, она заметно успокаивается. В своих силах она уверена, это хорошо.

— Что ты придумала? — пытаясь сохранить маску величественного достоинства, интересуется Кэта.

Оскаливаюсь в довольной ухмылке, показывая клыки. В конце концов, у меня осталось не так много времени, чтобы вдоволь наиграться.

— Рида прикроет Вуалью всех троих. Мы выйдем с постоялого двора, и где-нибудь в городе (желательно, в том районе, где тебя "потеряли" из виду), ученица снимет с тебя маскирующие чары. Дальше — дело техники: как только почувствуешь слежку, дашь нам знать каким-нибудь способом. Ну там чихнёшь три раза подряд, или ещё что придумаем…

— Какой точный и подробный план! — издевательски растягивает звуки магичка. — Осталась прояснить несколько маленьких моментов: во-первых, почему я; во-вторых, с чего ты взяла, что они будут околачиваться именно там, где отстали; и в-третьих, как я могу знать, где вы будете находится в момент чиханья?

— В-четвёртых, — подаёт свой голос Рида, — где будем устраивать горячую встречу?

Задумчиво провожу ладонью по волосам и лицу, словно смахивая невидимую паутинку.

— Последнее действительно является вопросом, — вынуждена согласится я.

— А остальное? — изумлённо вскидывает тонкие брови женщина.

— Ну… идёшь ты, потому что тебя они всё-таки больше видели. Это ты, в отличии от нас, все три дня гуляла по городу, что чуть ли его не наизусть выучила…

— Ты преувеличиваешь мои способности, — бурчит Кэта.

— … так что тебе и выбирать относительно нейтральное место. Так как ты использовала магию, и слежка отстала в определённом месте, то, думаю, они будут обшаривать близлежащие дома и закоулки. И находится мы будем всегда рядом с тобой. Чиханье, во всяком случае, услышим. — По пунктам отвечаю на вопросы нудным лекторским тоном.

— Выглядит довольно хорошим планом, для придуманного на ходу, — вежливо замечает магичка. Довольно хмыкаю. Хотя я никогда не преувеличивала и не преуменьшала свои способности, похвала пожилой женщины мне польстила.

Оборачиваюсь к ученице, вопросительно приподняв брови. Та снова ныряет в глубины чужой памяти, выискивая нужное нам заклинание. Неожиданно её лицо озаряется азартным, почти безумным предвкушением, так знакомым всем сёстрам крови. Тени в комнате наливаются смоляной тьмой и тяжёлым плащом опускаются на плечи, скрывая наши фигуры в сплетении бликов и теней. Озадаченно верчу головой из стороны в сторону, пока не изменяю зрение к восприимчивости чужой крови. Довольная и недоумевающая Рида стоит посреди комнаты, пытаясь разглядеть свои руки. Девочка решила, что раз нас не видно, то она всё сделала правильно… Ага, аж два раза, применив вместо Вуали какую-то разновидность Плаща. Разница между ними была как между двумя вышеозначенными предметами гардероба. Вуаль лишь отводила внимание, не позволяя кому-либо сфокусироваться на человеке. Плащ же прятал его среди теней и тьмы полностью, превращая в зябкий силуэт на свету.

Спешно вношу в свой план правки, вызванные импровизацией Риды. Подойдя к ней, с тихим "Бу!", кладу руку ей на плечо. Девушка чуть не подпрыгивает, еле удержавшись, чтобы не развернуться и не влепить мне в нос что-нибудь из тяжёлой магии.

— Дикая, ну нельзя же так! — стонет она, пытаясь найти меня, вертясь на одном месте. Я хожу вокруг Риды, иногда сжимая круг, иногда отходя дальше, когда девушка начинает "ловить призрака" — размахивать руками во все стороны, пытаясь меня задеть. — Я же так поседеть могу!

— Ты уже поседела! — подкравшись к нервно озирающейся девушке сзади, дёргаю за серебристую прядь, и тут же отскакиваю — ученица резко разворачивается, но едва заметная алая сеть находит лишь воздух.

— Может, — бесстрастный голос женщины напоминает нам, что мы не играть в химеры-птицы собрались. — Вы перестанете дурачится, как дети малые, и вспомните о деле?

Виновато кашляю и излагаю небольшие поправки. Выслушав, что мне с ней нельзя выходить из тени, Рида послушно кивает. Что-то мне подсказывает, девушка найдёт способ всегда оставаться в тени, даже если там, где она соберётся ступить, её не будет. Кэта благосклонно кивает и отправляется к двери.

— Дика-а-ая… — жалобно зовёт ученица. Оборачиваюсь и приподнимаю брови, а уже потом соображаю, что она меня не видит.

— Ну и?

— А почему я тебя не ви-ижууу???

— Зрение перенастрой, — душевно советую ей я, бросаясь догонять магичку. Тихий писк за спиной, быстро сменившейся приглушённым топотком, сообщает, что Рида с заданием справилась и бросилась за мной.

Особо не скрываясь, тенями проносимся по лестнице. Вряд ли в дымном и густом воздухе нижнего зала кто-то обратит внимание на три мелькнувших смутных силуэта, которые можно принять за изломанные и искорёженные тени людей в неверном свете огней. Застываем на пороге, аккуратно хлопнув за собой дверью — сквозняки, в отличии от прячущихся людей, двери тихо не закрывают. Найдя взглядом ушедшую вперёд фигуру Кэты, стремительно крадёмся следом за ней, стараясь держаться в тени. На одной из многочисленных улиц, похожих друг на друга как в дурном вязком сне, женщина останавливается и начинает оглядываться, словно ища нас. Проходящий по своим делам человек удивлённо прислушивается и обходит магичку по большой дуге, что-то бормоча себе под нос. Убедившись, что прохожий уже далеко и больше никто на нас не смотрит, знаком показываю ученице сбросить с Кэты Плащ. Девушка едва заметно кивает с другой стороны улицы, и спустя пару мгновений на до этого совершенно пустынной улице из серого воздуха возникает магичка. Убедившись в своей видимости и материальности, она благодарно кивает, как бы в раздумьях и сама себе, и отправляется заниматься своем любимым времяубивательством — без смысла и цели бродить по лабиринту городка.

Уныло бредём следом, иногда переговариваясь знаками, но чаще просто пиная подвернувшиеся под ноги камешки. Ветер лениво пощипывает мерзким холодком, сердце тоскливо сжимается. Отчего — непонятно. Глупо. Я ведь никогда не буду скучать по материку и всему находящемуся на нём. Скорей бы убраться отсюда подальше… От предательств, интриг, глупой жестокости и слепой возможности урвать свою долю выгоды. Конечно, я не строю детских иллюзий, что на архипелаге дело может оказаться лучше — это печать мира, где тепло бывает только на погребальном костре. Но я надеюсь на безопасность.