Мечты, ставшие явью - Александра Первухина

Поэтому, поспешив заверить девочек в том, что она просто счастлива получить такой подарок, и, самое главное, получить его именно от них, жрица с удовольствием занялась домашними хлопотами, приводя дом в порядок после длительного отсутствия хозяев. И за всеми свалившимися на нее сюрпризами благополучно забыла, что с утра ей нужно отправляться в долгую и утомительную дорогу, так что неплохо бы было отдохнуть перед этим событием. В результате, открыв на рассвете глаза в храме Элары, девушка чувствовала себя не лучшим образом, что вместе с вернувшейся жгучей болью не способствовало хорошему настроению, как и необходимость будить ни в какую не желающую просыпаться Светлану.

У Снеары даже появилось сильное искушение оставить сестру в храме, позволив ей тем самым выспаться вдосталь. И лишь подозрение, что в таком случае эта упрямица самостоятельно отправится за ней следом и, естественно, погибнет под каким-нибудь придорожным кустом, умудрившись съесть что-либо изначально для еды не предназначавшееся, вроде ягод кула[7], заставило девушку продолжить попытки вернуть Светлану из так полюбившегося ей мира снов.

В конце концов жрице даже это удалось. Наскоро запихнув зевающую и трущую кулаками глаза сестру в подошедшее по размеру одеяние меча богини, Снеара полностью экипировалась для дальнего похода, прихватив столько оружия, сколько можно было с собой унести без ущерба для скорости и маневренности. Она от души поблагодарила верховного служителя храма за то, что тот вовремя сообразил вручить ей еду для Светы, и взяла с него обещание присмотреть за детьми и Сашином, нисколько не смущаясь тем, что, собственно, девочек в храме уже нет, и, когда это обнаружится, локальный апокалипсис этому дому богини обеспечен. В поисках тех, кого поручила их заботам жрица, служители перевернут все вверх дном.

Жестоко, конечно, но девушке так будет гораздо спокойнее: чем меньше людей догадываются о том, что представляют собой богини, которым они поклоняются, тем меньше вероятности, что девочки пострадают. Снеара давно не заблуждалась насчет человеческой природы и очень сомневалась, что слабые боги смогут рассчитывать хотя бы на признание, не говоря уже о поклонении и так необходимой им вере, поэтому старалась сохранить истинное происхождение своих подопечных в тайне. И если ради этого она вынуждена будет осложнить жизнь паре десятков человек, что ж, она это сделает не задумываясь.

Жрица, воспользовавшись своим положением, экспроприировала лучшего тьшера храма. Звучало это, конечно, очень внушительно... Если не брать во внимание тот факт, что в конюшне небольшого заштатного святилища обитало всего два ездовых животных и одно из них по причине своего более чем преклонного возраста годилось только для того, чтобы в дни немногочисленных праздников в изукрашенной попоне стоять у дверей храма на тот случай, если богиня почтит святилище своим присутствием и пожелает проехаться по миру смертных. Если верить хроникам, за всю историю Сиали такого не случалось ни разу, и поэтому верховные служители храмов обычно беззастенчиво экономили на этой части церемонии, оставляя у дверей святилища самого негодного тьшера и самое неприглядное на вид оружие и доспехи. Все равно их не видел никто, кроме служителей, так зачем переводить деньги на содержание дорогих, а самое главное, непригодных для боя церемониальных животных и вооружения.

Погрузив на несчастного тьшера провизию и оружие, Снеара с трудом водрузила на его спину Свету, которую перспектива проехаться на жутком монстре совсем не напоминающем милых лошадок из ее мира, привела едва ли не в состояние истерики. Кое-как справившись с этой непростой задачей, девушка убедилась, что все необходимое с собой она взяла и в пути не придется отвлекаться на всякие мелочи вроде срочного поиска нужного направления либо источника чистой воды. Благо магическая карта в сокровищнице храма все-таки нашлась и после непродолжительных уговоров и напоминаний верховному служителю о долге перед королевством перекочевала в седельную сумку жрицы. Выяснив, что ничто не мешает ей отправиться в путь немедленно, Снеара вскочила на несчастное животное, слегка ошарашенное перспективой дальней дороги, и, дождавшись пока служители откроют ворота, пустила его в галоп.

Света сдавленно пискнула и вцепилась в ее предплечье так, что побелели пальцы. Жрица порадовалась про себя тому, что предусмотрительно посадила сестру в седло перед собой и сейчас, по крайней мере, не нужно волноваться о том, что после нескольких лоттов такой хватки у девушки занемеют пальцы и она свалится с тьшера, не сумев удержаться за свою спутницу. Снеара лишь вздохнула про себя и констатировала, что в скором времени ей снова потребуется сила исцеления, поскольку в противном случае Света двухдневной скачки не выдержит. Впрочем, тут же напомнила она себе, тьшер ее тоже не выдержит и сдохнет гораздо раньше, чем они доберутся до Тошима.

Жрица заставила себя отвлечься от размышлений на тему: а что будет, если она все-таки опоздает, и сосредоточиться на дороге. Впереди ее ждали новые сражения, интриги и постоянная боль. Но с этим девушка уже привыкла справляться без особых для себя последствий, а вот в очередной раз взваленная на нее упрямой судьбой забота о совершенно беспомощном в этом мире человеке могла сильно осложнить ей существование. Однако после недавних событий жрица зареклась спорить с судьбой по таким пустякам, на собственном опыте убедившись, что это зловредное порождение высших сил, а может быть, и вовсе неизвестных злоумышленников в конце концов все равно выиграет или превратит свое поражение в катастрофу для победителя.

Снеара решила не тратить силы на бессмысленные битвы и сосредоточилась на том, что ее окружало в настоящее время. Дорога, по которой они ехали, была на удивление пустынна, хотя Северный лес уже остался позади и в этой местности не было ничего, что могло бы напугать людей достаточно сильно для того, чтобы они забыли о выгоде и прекратили торговлю. Это наводило на неприятные размышления о том, как далеко вражеское войско от этих мест и не придется ли с ним встретиться в чистом поле. На уже заметно уставшем тьшере и думать было нечего скрыться от погони.

Девушка начала еще более внимательно прислушиваться и принюхиваться к происходящему вокруг, не надеясь особенно на зрение, всегда бывшее слабее остальных органов чувств. Вокруг стояла благостная тишина природы, не потревоженной присутствием человека, и Снеара ощущала нарастающую тревогу, прекрасно осознавая, что такая тишина в центре королевства скорее признак надвигающихся неприятностей, чем подтверждение безопасности. Жрица покосилась на сестру – она тревожилась за девушку, не привыкшую к подобным нагрузкам и из-за своего ослиного упрямства вынужденную переживать серьезные для нее испытания. Снеара ожидала увидеть все что угодно – тихую истерику, обреченную апатию, но открывшееся ей зрелище заставило бы ее озадаченно фыркнуть, если бы еще раньше она не избавилась от боли и заодно от всех своих эмоций. Света безмятежно спала, свернувшись клубочком в ее объятиях и, видимо, совершенно забыв, что едет на страшном животном, которое еще совсем недавно считала опасным хищником, непременно желающим ее съесть.