Приезжайте к нам на Колыму! Записки бродячего повара: Книга первая - Евгений Вишневский

20 августа

Погода по-прежнему великолепна: яркое солнце, на небе ни облачка, нет ни ветра, ни тумана.

— Такие дни в Магадане, — сказал нам шофер (он, чистый и свежий, разбудил нас ни свет ни заря), — можно по пальцам пересчитать. И пальцев для этого хватит одному человеку.

Магаданский морской порт расположен километрах в пяти от города, в основании знаменитой Нагаевской бухты, и, похоже, эти пять километров — самая худшая дорога, по которой я ездил в своей пестрой жизни.

В морском порту мы разгрузили нашу колымагу (отдельно те вещи, которые мы отправим контейнером, отдельно те, что возьмем в самолет), и шофер с вещами попутчицы поехал на другой конец порта (там загружают контейнеры частники, мы же — организация!). Договорились с шофером, что, как только он там разгрузится, сразу же заедет к нам сюда, чтобы потом забросить наши вещички в аэропорт.

— Только давайте, ребята, все документы здесь оформим, — почему-то улыбаясь, говорит шофер (мы так и не узнали за всю дорогу, как его зовут), — мало ли что по дороге со мной может случиться — а без документов как я в Сусуман вернусь? Да вы не волнуйтесь, я вас не брошу...

Саня подписал ему все бумаги, и шофера как ветром сдуло.

— Вернется он, держи карман шире, — говорит Юра, — по роже видать, что прохиндей!

Контейнер достали без особого труда, в полчаса загрузили его и совершенно неожиданно столкнулись с непреодолимой трудностью: у нас нет своего пломбира[39] и где можно его достать — непонятно. Без пломбы же морской порт контейнеры для перевозки принимать отказывается, поскольку не может отвечать за сохранность груза. Саня, поймав такси, ринулся в город в СВКНИИ[40], надеясь там раздобыть вожделенный инструмент.

По бездельной своей привычке я отправился шляться по порту, наблюдая окружающую жизнь. «Припортовые царевны» громко выясняют отношения со своими «временными ребятами»[41]. Возле одного из причалов со ступенек железной лестницы, которая ведет вниз, на дно бухты, пацаны ловят навагу. Рыба жадная и ловится бойко. В вокзале морского порта прохлада и пустота: ближайший пассажирский пароход придет только завтра (расписание здесь составлено не на часы, а на сутки). Проехала поливальная машина. Струя воды, пущенная ею, смешавшись со слоем пыли, образовала довольно мощный грязевой поток, который сразу же устремился к вещам пассажиров, сложенным у забора, где стоят пустые контейнеры. Пассажиры с проклятиями кинулись спасать свое имущество, что весьма развлекло водителя поливальной машины.

Начинается прилив. Ступени лестницы одна за другой исчезают в море, конопатые и вихрастые рыбаки переселяются вверх, все выше и выше.

Пока я ротозейничал, Юра не терял времени даром: он сумел перезнакомиться с половиной грузчиков и экспедиторов в порту, один из которых и предложил нам свой пломбир. Только мы опечатали наш контейнер, только проставили в отгрузочных документах его индекс, как на такси в порт влетел взмыленный Саня с совершенно ненужным теперь пломбиром в руках. Впрочем, он не в претензии, даже доволен и хвалит Юру за расторопность.

А вещевки нашей все нет и, похоже, не будет (да, прав был Юра!). Решаем ее больше не ждать и, поймав какую-то попутку, грузим свое немногочисленное теперь имущество и отправляемся в город.

Магадан — небольшой, довольно уютный городок, состоящий из белых каменных домов, приятно освещенных солнцем. Бухта Нагаево, на берегах которой он стоит, придает городу нарядный и даже, пожалуй, праздничный вид. В сравнении с мерзким Якутском Магадан выглядит просто каким-нибудь Лиссом или Зурбаганом из романа Александра Грина.

Сложили наши вещички возле агентства Аэрофлота на клумбу чахлого скверика и стали думать, что делать дальше. Теперь нам надо их как-то переправить в аэропорт, приобрести билеты до Новосибирска на ближайший рейс, зарегистрировать и отправить тем же самолетом наш багаж, а Сане попытаться улететь в Сеймчан в авиаотряд: очень мы боимся, что нам понаписали там черте-те что и впоследствии сдерут три шкуры. Конечно, лучше всего туда лететь нам было бы вдвоем (и веселее, и в документах я разбираюсь хорошо), но я уже говорил, что опаздываю на работу. Пока ребята решали, как жить дальше, я отправился гулять по Магадану (более всего мне охота покопаться в развалах здешних книжных магазинов).

Вернулся я через час и на условленном месте застал лишь Саню: и ребята, и все наши вещи уже в порту — Саня встретился наконец со своим однокашником по Московскому университету, Германом, тот мигом организовал грузовик и вообще решил все наши проблемы, кроме, правда, сеймчанских. (Билетов на Сеймчан достать не смог даже он — будем в порту пробиваться сами). Кроме того, мы с Саней приглашены нынче вечером в ресторан. (Кольке в ресторане вечером делать нечего; Юра себя все-таки еще неважно чувствует; Гена решил остаться с ним: во-первых, из солидарности, во-вторых, надо же кому-то и вещички наши в порту сгружать.)

Ресторанов в Магадане очень много. По числу ресторанов на тысячу жителей этот город занимает, я полагаю, одно из первых мест в нашей стране, а может, даже и в мире. В условленном месте нас уже ожидали Гера с супругой. Гера — здоровенный детина с обветренным лицом и значком мастера спорта на лацкане пиджака (Саня говорил мне, что Гера — в прошлом чемпион Москвы по борьбе самбо).

— Нас с Саней ни за что не пустят, — в панике говорю я, когда мы наискосок пересекаем дорогу, подходя к ресторану «Приморский». — Во-первых, оба мы в рваных штанах, черте-те сколько не брились, а я к тому же в кедах.

— Еще как пустят, — смеется Гера.

— Если не вас, так кого и пускать, — добавила его жена.

Я не понял, почему это, хотел переспросить, но мы уже входили в двери. Швейцар распахнул их настежь, отдал честь, а с Герой поздоровался за руку.

«Понятно, — про себя решил я, — швейцар знакомый».

За столиком, который был покрыт крахмальной скатертью, нас уже ждали Санины и Герины друзья (все геологи) с женами. Официантка, казалось, все внимание решила обратить только на нас: она проявляла чудеса распорядительности — каждое наше желание моментально исполнялось.

— Тоже ваша знакомая? — спросил я Геру, указывая взглядом на нее.

— Нет, — пожал плечами тот, — похоже, вообще новенькая. Первый раз вижу.

— Это она для вас старается, — пояснила Герина жена.

— Для нас? — вытаращил глаза я.

— Ну да, — сказал Гера, — про вас думают, что вы старатели-золотишники, прямо с поля... Чего же здесь непонятного?

— Старатель, как в Магадан прилетит, первым делом куда? В ресторан, — рассказывает нам геолог Володя. — Свои робы прямо в примерочной кабинке универмага — долой! И все новенькое — от трусов до пиджака и ботинок — на себя. А наиболее нетерпеливые мимо универмага сразу сюда. Вот за этих-то мужичков вас и принимают.