Вспоминая Владимира Высоцкого - Анатолий Сафонов

Это — комедия, главную роль там играет Анатолий Папанов, которого я очень люблю и с которым много снимался. Он сначала все пытался мне подражать, все время звал меня в театр — чтобы я его учил, как петь. Я два дня ходил учить, Папанов нарочно срывал голос, пытался хрипеть, как я, делать такие же интонации — почему-то хотел добиться такого же эффекта. Но потом смотрю, из этого ничего не выйдет, — и мы бросили эту затею. И, по-моему, это смешно — учить Папанова, как сделать, чтобы песня была смешная. Он сам кого хочешь научит. Я ему сказал: «Знаете что, Толя, я писал это для вас, так что вы пойте так, как вы хотите, а я — давайте договоримся так — присутствую условно». Что он и сделал — и это было достойно и интересно.

Но они хотели, чтобы все-таки мой голос там тоже прозвучал. Мы долго ломали голову — думали, как сохранить мое присутствие, каким образом вставить песню, чтобы я имел возможность ее спеть, но чтобы она не была вставным номером: ну если я сам не могу играть, то хотя бы — голос. И мы нашли такой способ: когда моряки во главе с Папановым пришли из плаванья, — несколько месяцев без захода в порты, — их встретили друзья, они крепко выпивали, утром встали — у всех головы болят. Они думают: похмеляться или нет? Ну и только ринулись к столу, где стояли напитки, а в это время кто-то включил радио, и оттуда — голос: «Передаем утреннюю гимнастику!» Театр — искусство условное, и вместо упражнений я своим голосом пою песню, музыку и текст которой написал специального для этого спектакля.

Ну им стало стыдно — и они решили не опохмеляться, а заниматься гимнастикой, чтобы взбодриться, — и как три полосатых черта (Папанов, Державин и Ткачук) в тельняшках бегают по сцене и делают под эту песню всякие движения. Что я и рекомендую всем мужчинам.

Это такая антиалкогольная песня-шутка, вроде пародии на некоторые упражнения утренней гимнастики, что ли, — со всевозможными поворотами…

Вдох глубокий, руки шире,Не спешите — три, четыре! —Бодрость духа, грация и пластика!Общеукрепляющая,Утром отрезвляющая,Если жив пока еще, —гимнастика!Если вы в своей квартире,—Лягте на пол — три, четыре!Выполняйте правильно движения!Прочь влияние извне —Привыкайте к новизне,—Вдох глубокий до изне-можения!Очень вырос в целом миреГриппа вирус — три, четыре! —Ширится, растет заболевание.Если хилый — сразу гроб!Сохранить здоровье чтоб —Применяйте, люди, об-тирания!Если вы уже устали —Сели-встали, сели-встали,—Не страшны вам Арктика с Антарктикой!Главный академик ИоффеДоказал: коньяк и кофеВам заменит спорта профи-лактика.Разговаривать не надо —Приседайте до упада,Да не будьте мрачными и хмурыми!Если очень вам неймется —Обтирайтесь, чем придется,Водными займитесь проце-дурами!Не страшны дурные вести —Мы в ответ бежим на месте,—В выигрыше даже начинающий.Красота — среди бегущихПервых нет и отстающих,—Бег на месте общеприми-ряющий!

Потом эта песня была записана на пластинке — теперь ее слушают в санаториях, домах отдыха, пансионатах. В этой песне, правда, есть один куплет, которого не было на пластинке. Я боролся с редактором… Это как раз было время, когда шла повсеместная борьба с пьянством. Но велась она — каким образом? Как только на экране пьют — так это вырезать, как только разговор об этом идет — значит, это вышвырнуть… Они вели борьбу тем, что просто отовсюду это выбрасывали. И куплета «Главный академик Иоффе…» в пластинке нет. А я им очень дорожу.

В фильме у нас вместе с альпинистами в горы приезжает врач — писать диссертацию о перегрузке спортсменов на больших высотах. Она тоже не понимает, зачем идти в горы, куда-то лезть и что-то покорять. Ее играет актриса Лужина. Когда все ушли на восхождение, мы остались вдвоем, природа, романтика, горы, и я по сценарию должен был к ней приставать — я никогда себе этого не позволяю по отношению к женщинам, — а тут очень настаивал режиссер, и вот была у нас сцена приставания. Было очень даже приятно, в общем, но в фильме этого ничего не осталось совсем, все это вырезано; мы там только ходим по камушкам, я очень скромно себя веду, и текста почти никакого нет. Я только говорю: «Посмотри, как красиво», — и звучит музыка, а в конце этой сцены я предлагаю: «Ну тогда я тебе спою песню», она отвечает: «Ну спой», — но все равно это не помогало ничему, и песня в фильм тоже не вошла. Песня называется «Скалолазка» и посвящена она альпинистке одной. Скалолазка — это женщина, которая лазает по скалам.

Я спросил тебя: «Зачем идете в гору вы? —А ты к вершине шла, а ты рвалася в бой.—Ведь Эльбрус и с самолета видно здорово…» —Рассмеялась ты и взяла с собой.И с тех пор ты стала близкая и ласковая,Альпинистка моя, скалолазка моя, —Первый раз меня из трещины вытаскивая,Улыбалась ты, скалолазка моя!А потом за эти проклятые трещины,Когда ужин твой я нахваливал,Получил я две короткие затрещины —Но не обиделся, а приговаривал:Ох, какая же ты близкая и ласковая,Альпинистка моя, скалолазка моя, —Каждый раз меня по трещинам выискивая,Ты бранила меня, альпинистка моя!А потом на каждом нашем восхождении —Ну почему ты ко мне недоверчивая?! —Страховала ты меня с наслаждением,Альпинистка моя гуттаперчевая.Ох, какая ж ты не близкая, не ласковая,Альпинистка моя, скалолазка моя, —Каждый раз меня из пропасти вытаскивая,Ты ругала меня, скалолазка моя!За тобой тянулся из последней силы я —До тебя уже мне рукой подать,—Вот долезу и скажу: «Довольно, милая!» —Тут сорвался вниз, но успел сказать:Ох, какая же ты близкая и ласковая,Альпинистка моя скалолазковая,—Мы теперь с тобой одной веревкой связаны —Стали оба мы скалолазами.

ОСТАЛОСЬ В СЕРДЦЕ

Юрий Трифонов

ОН БЫЛ ОЧЕНЬ РУССКИМ ЧЕЛОВЕКОМ

Думаю, можно сказать, что творчество Владимира Высоцкого — биография нашего времени. Конечно, биография — это нечто связанное, последовательное, а он в своих сюжетах и темах как будто разбросан, он в огромном числе песен, пропетых в разные времена. Высоцкий затронул очень важные или, лучше сказать, очень больные моменты нашей истории. Он рассказывал нам почти обо всем, чем жили мы, чем жил народ — при нем и до него. Пел о войне, о трудном послевоенном времени, когда он был мальчиком, но, как оказалось потом, все хорошо ухватил, почувствовал и понял… Пел о больших делах и стройках и о тяжких временах тридцать седьмого, о космосе и космонавтах, спортсменах и альпинистах, моряках, пограничниках, солдатах, поэтах, шоферах — о ком угодно, обо всем. Великая, фантастическая его популярность, возникшая так неожиданно, объяснима: Высоцкий вошел в самую гущу народа, он был понятен многим, почти всем. Я думаю, Высоцкий не смог бы стать столь популярным человеком, если бы не соединил в себе таланты большого поэта и большого артиста, певца. Но и это не все, еще очень важно, что он взял на себя смелость выражать самое насущное и никем не выражаемое: то истинное, чем народ на самом деле болел, о чем действительно думал, что было предметом повседневных разговоров простых людей между собой.