Синдзи-кун и его попытка прожить обычную жизнь - Абанов Виталий

– Майко, а обязательно это делать в облике моей учительницы? – спросил я. – А если у меня рефлекс на нее выработается? Что я в школе делать буду?

– А как иначе ты сможешь усваивать знания? – спрашивает Майко в облике Сатоми. – Ну, хочешь, я блузку сниму?

– Я так точно ничего не усвою… а снимай!

Майко скидывает блузку и, к моему разочарованию, остается в белом бюстгальтере.

– Итак, продолжим, – сделав вид, что не замечает моего разочарования, сказала она, повернувшись к доске, – ты уже понял, что настоящая классификация магов или суперов основана на так называемой системе Штенгера. Не знаю, кто это был, у Акиры спросишь. Там, короче, маги делятся по типу воздействия – мгновенный, продленный, отсроченный и с условием. Мгновенный – это вот когда Зажигалка по площади своим инферно запулит – хоть стой, хоть под лавку ныкайся. Я тебе, Син, серьезно говорю, наша Акира – сущий кошмар, ежели ее спрятать, да линию огня дать. Ее можно как раз на головы врагов сбрасывать с парашютом – пока летит, все внизу выжжет, чище напалма. Только вот она не может долго так. Пять минут и все – тушите свет, тащите Акиру в койку. В смысле, если большие порции огня выдаст, так потом дня три болеет. Так. – Майко все еще в образе, почесала затылок и задумалась. – Так что в паре с ней вы просто Матерь Драконов будете. Есть продленный эффект – вот я, например, свое тело преображаю и так оно и остается. Огонь у Зажигалки погаснет и все, а мне силы прикладывать, чтобы поддерживать изменения, не надо. Отсроченный – тут тоже понятно, это проклятия, их еще как-то смешно называли, малефик… чего-то там. Ну и магия, для исполнения которой требуется условие – полнолуние там, кровь девственницы, кал летучей мыши и смерть агнца. Тоже понятно, хотя я с таким не встречалась.

– Понятно, Сатоми-сенсей, – киваю я, уважая Майко в образе. Она подбоченивается.

– А то! Я прирожденный педагог. Хочешь, я тебе Сатоми-сенсея на полную выдам?

– Так ты сейчас не на полную?

– Ну, смотри, неверующий! – Сатоми-сенсей немного поплыла в воздухе, словно подёрнулась легким маревом в жаркий день. Грудь у нее стала меньше, прическа – аккуратнее, однако сверху на ней все еще оставался только белый бюстгальтер.

– Ах! – закрылась руками она. – Что это за безобразие! Ямасита-кун! Не смотри!

– Ничего себе, – сказал я. Если бы мы не сидели в квартире у Майко, если бы я встретил такую Сатоми-сенсей в школе, я бы искренне поверил, что моя учительница расхаживает в таком непотребном виде.

– То-то же. – Образ расплылся, и появилась Майко. Тоже в одном бюстгальтере.

– Супер. А скажи, вот бюстгальтер твой – он тоже часть магии? Преображения?

– Когда как, – пожала плечами Майко, – иногда да, иногда нет. Одежду мне трудно преобразовывать, и она может потом назад перекинуться.

– Уу… ясно.

– Далее, еще есть разделение по дистанции – маги, которые воздействуют на расстоянии, маги, которые горазды в ближний бой, и те, которые воздействуют на себя. Ну вот, я, например. – Майко развела руки в стороны, демонстрируя себя любимую, и я только в ладоши захлопал. Уж есть от чего быть в восхищении, да.

– Отдельно идут менталисты, сволочи такие. Ненавижу. Вот знаешь, что нужно делать, чтобы маг-менталист перестал задыхаться?

– Нет, – пожал плечами я. – Ментализм повреждает собственные дыхательные пути?

– Надо перестать давить сапогом ему на горло, – оскалилась в довольной улыбке Майко. А, шуточки за триста подъехали. Эти вот приколы говорят о том, что в сообществе магов есть и свои паршивые овцы. Никто не любит, когда в мозгах копаются. Вон, в прошлый раз один довел Акиру (Акиру, на секундочку!) до истерики. И это он только на наши тела воздействовал, или вернее – на импульсы от мозга к телу. А если бы он воздействовал напрямую на мозг? Брр… подумать страшно. И как от такого защититься, и возможно ли это в принципе?

– Хорошо, что таких ублюдков мало. Вымирают, видимо… – опять кровожадно оскалилась Майко, – ибо не хрен у людей в мозгах копаться. Был один такой, лет пять назад. Ничего с ним поделать не могли, у него тип воздействия был – внушение. Внушит тебе, что ты любишь его больше жизни и все для него сделаешь – и так внушение это и остается. Был бы он чувак с фантазией, туго бы пришлось. Мы бы сейчас всей Японией его как верховного бога и императора почитали. Пятки бы лизали наперегонки. Но… оказался чувак без тямы в голове, да и амбиций тоже не завезли. Ну вот, все что ему надо было – это денег и женщин. Вот скажи, на хрена ему деньги? Он же все просто так мог брать? А неважно. В общем собрал он себе гарем из сотни девушек, закинулся таблетками для потенции и… ну и умер от избытка положительных эмоций, – хмыкнула Майко. – Видишь, Син, способности в разном возрасте могут открыться. У него в зрелом возрасте, вот и снесло крышу ублюдку. И хорошо, а то непонятно, как такого брать.

– Хм. Способы найдутся, – сказал я. Действительно, если есть организация, которая знает о самом факте существования такого мага – СКПУ, например, то это будет нетрудно. Камеры наблюдения помогут вычислить… ах, тут же еще нет камер наблюдения на каждом углу. Хорошо, устанавливаем скрытые камеры в местах «охоты», выявляем вкус самого «охотника» – блондинки там, брюнетки и через некоторое время вычисляем его внешность. Идентифицируем объект, а дальше – выстрел из снайперской винтовки, нервнопаралитический газ в вентиляцию, яд в заказанную еду, отравленная игла на теле агента-«приманки», что угодно. Люди такие хрупкие. Тут главное – знать, что такая угроза есть. А потому главная глупость, которую может совершить такой маг, стать известным публике и спецслужбам.

– Наверное, только трудно с таким – близко не подойдешь, ну и, если что, может даже со своими союзниками заставить драться, – заметила Майко.

– Да уж. Ужасно, – поежился я. В прихожей раздался шум, грохот, кто-то чертыхнулся, что-то упало.

– Акира пришла, – прислушалась Майко, – вот она-то лучше меня объяснит…

В комнату, прихрамывая, вошла Акира в своем модном ярко-красном костюме, если бы не цвет, то типичная офисная леди – белая блузка, неброский макияж, длинные прямые волосы.

– С-с-с… – шипела Акира, напоминая сердитую скороварку, – кто навалил какие-то тяжеленные коробки в прихожей? Я палец отшибла!

– Это мебель. На кухню, – сказала Майко, всем своим видом выражая полное отсутствие эмоций по поводу отшибленного пальца.

– С-с-с… Ай…

Вот и оказия проверить одну мысль, которая довольно долго крутилась у меня в голове. Я оглядываю Акиру с головы до ног, отмечаю, что на ней сегодня нет чулок, и решаю действовать. Отворачиваю лацкан рубашки в сторону и провожу по нему большим пальцем. Вшитое сегодня утром под лацкан лезвие бритвы режет палец до крови. Тут же шлепаю Акиру по бедру, стараясь как следует помять, полапать, почувствовать…

– С-с… Ай! О… спасибо, Син, не болит больше, – немного удивленно говорит Акира. Вывод – кровушка работает и как обезболивающее. Что приятно. Значит, я смогу…

– Син! – окликает меня Майко.

– Да, что?

– Ты уже вылечил ее. Ногу отпусти, – говорит Майко и скалится.

– А? – Я действительно держу Акиру за ногу. Вернее, за бедро, немного выше колена. Акира внимательно смотрит на меня, не убирая моей руки.

– Эм-м… задумался. Извини. – Убираю руку я сам.

– Да ладно, – говорит Акира, – это же медицинская процедура.

– Угу, – вставляет Майко, – и врач – малолетний извращенец.

– Чего это я извращенец? Хотеть секса в моем возрасте – это нормально, – говорю я, – это вот не хотеть секса – вызывает вопросы.

– С учетом возраста и того, что ты ведешь себя как психопат, удивительно, что у тебя сохранились обычные человеческие реакции, – говорит Акира, – а ну-ка схвати меня еще раз… для полноты эксперимента.

– Нечего тут друг друга хватать… У нас вопросы Син задает. – Майко переводит разговор в другую плоскость.

– Да и какие же?

– Как классифицировать суперов, ну типажи там и все такое…