Бракованный герой - Влад Войце
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Да, впрочем аристократы в принципе не любят, когда им навязывают решения, тем более их вассалы.
— Сложные времена, приходится принимать непростые решения. Если уж милорд не стал брать оруженосцем никого из наших родичей — этим сильно усиливая одну из семей, то выбор очевиден. Взять со стороны, но не абы кого.
— Это так, и этот Лиам очень в тему подошёл. Никто за ним не стоит, воин дельный, довольно молод, но уже опытен и долго сможет выполнят обязанности оруженосца. Неизбалован и неглуп. Смел, но опрометчиво. Гнили за ним, опять же, не замечено, а я хорошо поспрашивал. Плюс для него это очень серьёзный карьерный рост и за статус Лиам будет держаться. Но…
— Но?
— Кажется мне, при всём былом положительном отношении милорда к нам, мы сегодня сильно в этом потратились.
— Согласен, в следующий раз стоит говорить прямо и обращаться с подобными предложениями сразу к милорду — пусть он решает. В конце концов он после плена, как мне кажется, изменился — повзрослел. Но кроме того стал жёстче. Как он лично Прауду бошку отсёк?
— Да, отцова кровь. Не только сам исполнил, но особо показательно. Кстати, не думаешь, что он на что-то намекал, когда секиру Хармса выставил всю в крови торчать у всех на виду?
— Имеешь ввиду не в целом, а конкретно? Тоже заметил, что наш «доблестный» проныра шериф напрягся тогда?
— Был за ним какой-то грешок, ох чую, и милорд ему на него намекнул.
— Пользы от него конечно немало. Собратьев своих бывших он хорошо знает и сильно поприжал криминал, как его Ульрик шерифом сделал. Но натуру бандита так просто не изжить.
— Ну, Эстебан же изжил, а у него прошлое, как бы не сомнительней, чем у бывшего каталы. Да и не совсем Эд бандитом был. Катала, альфонс, иногда дуэлянт, ещё раньше наёмник. Среди дворян я встречал и более сомнительную предысторию.
— Эстебан, кроме того, что хитёр, как лис, но ещё и умен. Не зря его Ульрик безопасником уже на всех своих землях поставил. К тому же одно дело катала и альфонс, пусть и пронырливый и без меры хитрый, а другое — головорез из лучших. А вот Эд… — замялся Дункан, подбирая слова и резюмировал, — для него лояльность к сеньору, не говоря уже о дворянской чести — понятие неоднозначное. Пока выгодно и за сеньором сила — он весь твой, но стоит недоглядеть или ослабнуть, жди от него подвоха.
— Ну, ты «дуешь на воду», после делах последнего года.
— Я не говорю, что шериф в них был замешан, тут скорее область ответственности Эстебана.
— К нему у меня претензий нет. Дельный малый и явно, когда ещё Ульрик его назначил, доверив серьёзный пост, решил начать жизнь по новому. А вот дон Хармс нет-нет, а по мелочи шустрит по старой привычке.
— Ладно, приглядимся повнимательнее к Эду, — резюмировал Дункан.
Они снова замолчали, теперь уже повернувшись к залу. Видно было, что при внешней невозмутимости обоих, они начали испытывать лёгкий дискомфорт, от затянувшейся аудиенции их сеньора у сильных мира сего.
— Если там всё пройдёт хорошо, — Дункан взглядом указал на вход в малую императорскую залу, где недавно скрылся Ричард Блэк, — то он ещё выше подымется.
— А с ним и мы. А помня о молодости Ричарда, голодного до успехов, и явно подступающих временах перемен, очень многие пути станут открыты и ему, и всем пошедшим за ним.
— Да. И согласен — в столице просто густейший запах зреющих перемен, — пробормотал сэр Хок, намекая на поразивший их вид Императора и массу последствий, очевидных для обоих.
— Но станет ли проблем от этого меньше?
— Простых, вроде этого ублюдка Стайла — станет, правда наверняка появятся куча других, которые так просто не решить.
— Жизнь — постоянное движение.
— Да ты философ, — подколол Дункан.
— Или я просто привык передвигаться на лошадях, а это постоянное движение, — саркастично проявил самоиронию лейтенант кирасиров Блэка.
— Смотри, похоже, закончили, — напрягся Хок, увидев вышедшего церемониймейстера, несколько секунд спустя объявившего:
— Приготовиться следующим на очереди посетителям.
Напрягся рыцарь неслучайно. Сразу за слугой из огромных створчатых дверей из черного дуба показался лорд Блэк, и отстающий за ним на шаг новый оруженосец, принятый в таковые накануне — сэр Лиам Нельсон. Молодой лорд был, похоже, немного раздражён и в растерянности.
А опыта жизни среди столичных интриганов, не хватало чтобы это сразу скрыть. Но вот он взял себя в руки, и лицо ненавидимого тут много кем основного семейства Блэков — из-за дел его отца, как Дункан успел уже понять из слухов, разгладилось.
Ричард снова стал выглядеть, как породистый красавец аристократ думающий о чём-то легковесном. Харизматично и обманчиво. Юноша чуть замедлился, оглядывая зал, быстро нашёл взглядом своих вассалов и широко шагая, устремился к ним.
— Милорд? — негромко уточнил Хок, чувствую, что что-то пошло не так, как они предполагали.
— Не здесь, домой, — бросил сухо Ричард.
— Подготовка к возвращению займёт время, а уже вечер и…
— Не в тот дом — не в старлордство. В местный дом, надо поговорить. К тому же через часа полтора аудиенции закончатся, и будет пир. Надо отметиться там, но на полноценный праздник не рассчитывайте. Час — максимум. И особо не пить и не есть, — тихо уточнил лорд, поворачиваясь к выходу и таким же быстрым шагом направившись наружу.
Троим рыцарям и спустя несколько секунд подошедшей, с вопросительно поднятой бровью Айной, осталось лишь проследовать за своим сеньором.
* * *
Вообще, принимал меня весь цвет власти Империи. Обе императрицы на малых тронах и сидевший за ними на возвышении Император. Был там и маршал — глава значимой части военных сил нашей страны, который мне не понравился сразу. Впечатление, что крепкий старикан, видит себя следующим на троне после доживающего последние годочки Императора. И хорошо если года.
Младшая жена Анантеса Бранна — Анжелика, выглядела сучкой и эмоции у неё во многом были соответствующие. Хотя меня позабавило всё же некоторое несоответствие. Неуверенность и, кажется, пониженная самооценка, что сидели внутри неё, и которые она пыталась скрыть, своим вызывающем поведением и имиджем.
И ещё она опасалась многого. К конкурентке же за место подле мужа — Виктории, Анжелика испытывала двойственные чувства. Зависть и презрение. Похоже, что первое связано с тем, что та, в отличии от самой Анжелики, смогла родить Императору нескольких сыновей. С презрением же сложнее и больше догадок — мало
