Мятежный рыцарь - Дебора Макгилливрей

– Джон… – Голос Амброза дрожал. – Что случилось? Они мертвы! Все мертвы!

Старший Пендегаст рявкнул:

– Заткнись!

– Шеллон. Шеллон случился, – заявила Тамлин. Голос ее звучал уверенно и громко. – Если вы сейчас же опустите меня на землю и исчезнете, то, возможно, останетесь живы.

– Джон…

– Я велел тебе заткнуться, болван!

Тамлин посмотрела на приближавшийся к устью перевала туман. Им пришлось бы скакать до него, чтобы добраться до Кинмарха.

Обе лошади перепугались, когда в небо неожиданно поднялась огромная стая воронов. Они били крыльями по обеим сторонам троп, их крики сливались в оглушающий гвалт. Рыцари еще больше перепугались.

– Один последний шанс. Отпустите меня, или вы приговорены к смерти, – предупредила Тамлин.

Шеллон рядом, нашептывал внутренний голос.

Туман сгустился, а потом словно расступился, открыв одинокого всадника в черном на полуночном коне. В вытянутой руке он держал меч, направленный острием в землю. Тяжелый черный плащ струился позади него. Подняв руку, он расстегнул пряжку на плече, и плащ упал на землю, оставив его свободным для боя.

Крики воронов стали громче, когда Шеллон пустил Язычника вперед, прямо к Пендегастам, которые стояли словно завороженные. До чего же они глупы, что подпустили Шеллона так близко.

Тамлин, затаив дыхание, смотрела на него.

Металлические пластины, покрывавшие его руки и ноги, кольчуга, плащ и накидка были черными. Абсолютно черными.

Подстриженные не в строгом норманнском стиле, его локоны, тоже черные, были длиннее, гораздо длиннее, чем когда он впервые приехал в Гленроа, они мягко вились, вокруг ушей и на затылке падали на металлический латный воротник.

Красивый, – нет, прекрасный – Шеллон. Аура, окружавшая этого темного воина, казалось, двигалась, как обжигающая энергия, исходившая от него с шипением и искрами. Едва заметное движение черных, как сажа, ресниц говорило о безграничном презрении к этим двоим негодяям.

Все его внимание сосредоточилось на Тамлин. Пронзительный, взгляд заставил ее затрепетать, но не от дурных: предчувствий. Она любила этого мужчину, знала, что он стоит того, чтобы за него сражаться, даже умереть за него. Но что еще важнее, он стоит того, чтобы жить для него.

Великое, колесо повернулось… и воспоминания ожили.

У него были глаза цвета густого леса, оттенка священных зеленых гранатов, которые, как говорят, украшал и чашу Святого Грааля. Их окаймляли ресницы такие длинные, что любая женщина позавидовала бы, но ничего женственного в Шеллоне не было. Внутренний обжигающий свет пульсировал в его колдовских глазах. Тяжелые черные брови подчеркивали их пронзительность. Когда она смотрела в его глаза, весь мир переставал для нее существовать.

Оставался только этот рыцарь в черном.

Шеллон.

Чары вдруг разрушились.

– Мои приказы были не ясны, Тамлин? – Он осуждающе поднял бровь, прежде чем обратить внимание на двух рыцарей. – Шотландцы! Их женщины в лучшем случае тупоголовы. Эдуард с лихвой исполнил свое наказание, связав меня брачными оковами с этой невыносимой женщиной. Я устал бить ее. Благодарю вас, что вы нашли и привезли ее обратно. Я часто уезжаю охотиться за мятежными шотландцами, чтобы ликвидировать их. Но стоит мне отлучиться, как она убегает. Вы оба далеко от дома. Если отдадите ее мне, мы отправимся в мою крепость. Не та роскошь, что достойна Дракона Шеллона, но я намереваюсь перестроить замок Кинмарх, а потом снести эту древнюю груду камней. Я предлагаю вам горячую еду, теплую ванну и хороший ночной отдых после долгой скачки.

Шеллон положил меч на колени, как будто эти люди не представляли для него никакой опасности. Тамлин почти поверила его словам, если бы он не сказал, что его приковали к ней.

Охваченных чувством вины рыцарей терзали мрачные предчувствия. Тамлин видела, что Амброз посмотрел на Джона, молча спрашивая его, что делать. Старший брат был, похоже, захвачен врасплох предложенным Шеллоном гостеприимством. Но в тот момент, когда она почувствовала, что хватка на ее талии ослабла, как будто он мог принять, предложение и прожить еще один день, на холм галопом въехали человек двадцать всадников под флагом с золотым орлом.

Амброз самодовольно ухмыльнулся и выпрямился в седле, ободренный прибытием подкрепления.

Джон наконец заговорил:

– Шеллон, нам не нужно твое гостеприимство. Мы пришли именно за этим. Несмотря на твой спектакль, мы слышали, что ты получил большой куш от своей кельтской наследницы. Поскольку мы должны отомстить за потерю нашего любимого брата, мы придумали средство получше. Леди Шеллон едет с нами. Через пять дней приезжай один в Каслрок-Кип. С тобой должна быть хартия на фьеф Торкмонд и два сундука золота.

Шеллон улыбнулся:

– Так вот какова все-таки цена братской любви. Надеюсь, мои братья дадут за мою жизнь большую цену.

– Если не придешь в назначенный срок… – Джон улыбнулся и сжал рукой грудь Тамлин. – Ну, ты, меня понял, Дракон, на шестой день мы, вернем то, что от нее останется.

Шеллон глазом не моргнул, его эмоции были скрыты за железной волей.

– За прошедший год я научился говорить по-шотландски. Is leam fhein an glean, ‘s gach nit a ann. Ты знаешь, что это значит?

– Какое мне до этого дело, Шеллон? – фыркнул Амброз, когда всадники приблизились. – Ты слышал наши условия.

Шеллон продолжал, проигнорировав слова Амброза:

– Эти слова означают: «Эта долина и все, что есть в ней мое». Старое шотландское изречение. Не трогай то, что принадлежит мне. Твой слабоумный брат совершил ошибку, посмев дотронуться до моей жены. Дирк мертв. Вас обоих ждет такая же участь.

– Ты самодовольный ублюдок, Шеллон. Нас двое против одного. – Амброз смотрел, как их всадники приближаясь, замедлили ход и развернулись веером. – Сейчас будет двадцать против одного.

– Ты забыл Язычника. – Джулиан похлопал жеребца по шее. – Он уже убил одного Пендегаста. – Священные туманы расступились, и со стороны троп как из воздуха появились Саймон, Гийом и Деймиан. – Что ж, теперь преимущество на моей стороне. Четыре Дракона Шеллона. Мы порубим на куски вашу кучку негодяев и скормим кости свиньям, даже не вспотев. Не имеет значения, даже если бы шансы были сто к одному, Джон. Вы покойники. Кто прикоснется к моей жене, того ждет смерть.

Он бросился в бой так быстро, что никто не успел опомниться. Его колени дали сигнал Язычнику накинуться на коня Амброза. Жеребец издал грозный рык и вонзился зубами в шею чалого коня, из раны хлынула кровь. В то же мгновение Шеллон поднял рукоять меча и обрушил округлую головку эфеса на челюсть Джона Пендегаста:

Тамлин попыталась освободиться; но брат Дирка крепко держал ее, одновременно пытаясь совладать со своим конем. Деймиан, Саймон и Гийрм проскакали мимо него, когда Шеллон развернул Язычника, чтобы сразиться с Амброзом. Подстегивая вороного жеребца, оба, человек и конь, бросились в бой. Язычник снова напал на коня Амброза, а огромный меч Шеллона опустился, скрестившись с клинком младшего Пендегаста.