Минька, или Операция «Возмездие» - Александр Абердин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Полковник Денисов вздохнул и честно ответил:
— Ничего, Пётр Иванович. Мы только-только приступили к самому осмыслению того факта, что воевать по старинке нам точно нельзя, а как воевать по новому ещё не придумали, но мы уже над этим работаем. Во всяком случае нам сейчас ясно только одно, — нам нужно провести тотальную разведку на всей планете, обыскать каждый островок, каждую кочку и найти всё, что только может представлять из себя хоть какую-то опасность для людей. Сейчас мы прорабатываем всего только две операции, — на острове Элсмир, забрать оттуда Джульетту наша главная задача, и на тех островах в Карибском бассейне и около него, где находятся дети-супериндиго. Их тоже нужно вырвать из лап Избранных. Ну, а потом мы начнём раскручивать маховик пси-войны. Во всяком случае мне представляется, что всех воинов-магнусов, число которых с каждым днём всё растёт и растёт, нужно будет разбить на отряды по двадцать пять, тридцать человек, дать им транспортное средство, экипировать по последнему слову военной науки и техники, и пинка под зад. Пускай начинают трепать врагу нервы для начала, пишут на стенах их дворцов мене, текел, фаресы и прижигают задницы всяким негодяям вполсилы. В общем бей мелкую сволочь, чтобы крупная испугалась и попряталась. Попутно мы будем продолжать вести разведку, а когда мы добьёмся нужного нам результата, то я думаю, что уже хорошенько насобачимся в таком деле, как пси-война.
Полковник Завгаев, как только его друг умолк, добавил:
— Пётр Иванович, лиха беда начало. Я хотя всего три недели, как стал магнусом, уже кое-что умею. Раньше я думал, что меня из-за моей бороды враги так боялись, а теперь точно знаю, — Он постучал пальцем себя по лбу — У меня отсюда исходит волна, вгоняющая врага в панику и теперь она будет распространятся не на пятнадцать, двадцать человек, а на десятки тысяч тех шакалов, которые прячутся за живым щитом.
Генерал Синельников встал из-за стола и подошел к окну, из которого открывался прекрасный вид на пролив Малое Море. Это секретное, закрытое совещание происходило даже не в штабе корпуса, а в небольшом двухэтажном особняке, в котором когда-то жил командующий другим корпусом, в кабинете на втором этаже. Теперь в этом доме, расположенном на берегу озера, жили Семён, Лариса и Минька. Впрочем Минька, который каждый божий день сдавал по пол литра крови, побивая все донорские рекорды, в дом возвращался поздно ночью, чтобы утром снова отправиться в госпиталь и продолжить там работу вместе с ещё полутора дюжинами таких же магнусов, как и он сам, кому было даровано кем-то или чем-то иметь «кровь преображения». О том, что происходит на острове Ольхон в республике кроме тех, кто здесь находился, её президента и ещё нескольких его доверенных лиц больше не знал никто. Генерал, глядя на озеро, вдруг сказал:
— Парни, а ведь этот город стал колыбелью рождения новой цивилизации. Именно из Хужира станут расходиться во все стороны, во все страны магнусы, чтобы сделать в конце концов такими всех людей на планете. Вы об этом когда-нибудь думали?
— Делать мне больше нечего, Пётр Иванович, как думать о всякой ерунде. — Хмуро отозвался Семён.
Хазрет, который теперь выглядел даже моложе, чем в тот день, когда впервые встретился с юным лейтенантом Денисовым, рассмеялся и воскликнул:
— Не слушайте его, Пётр Иванович! Думает он об этом, и думает самым серьёзным образом. Не зря же он на этот остров столько штатских собрал. Хужир теперь станет для всех магнусов, как Мекка для мусульман, и я думаю, что после того, как мы покончим с войной, сюда многие будут приезжать, чтобы испить воды из Байкала. Вы правы, Пётр Иванович, это будет совсем другой мир, действительно новая цивилизация.
Президент вернулся к письменному столу, сел в кресло и пристально посмотрев на обоих воинов-магнусов спросил:
— Что нам делать с Избранными и их лордами?
Полковник Денисов нахмурился и ответил:
— Пётр Иванович, я считаю, что вам нужно будет сделать так, чтобы люди со всей Земли смогли создать международный трибунал и пускай он их судит. Да, этих Избранных довольно много, а лордов и того больше, и в их число входят даже наши сограждане, ну, и что с того? Очень многим из Избранных можно задать весьма непростой вопрос, — где твой народ? Что ты с ним сделал? За что ты убил стольких людей? Только знаете, я думаю, что этот трибунал не должен принимать половинчатых решений. Любой телепат может выудить из сознания человека все его мыслишки, да, к тому же очень скоро в наших руках будет машина, способная читать мысли человека, так что в нужный момент мы предоставим трибуналу исчерпывающие сведения об этом чудовищном злодеянии и не упустим никого. До каждого мерзавца доберёмся и посадим его на скамью подсудимых, ну, а потом, когда те люди, которые остались в живых, не мы, не россияне, вынесут им свой приговор, то мы найдём способ, как привести его в исполнение без лишней волокиты и без варварства.
Президент вздохнул и сказал:
— Боюсь, что счёт пойдёт на десятки, если не сотни тысяч человек, Семён. Как быть с этим? Ознаменовать вхождение в новую эпоху убийством такого числа людей?
Полковник Завгаев вздохнул и ответил:
— Если этого не сделать, то в новую эпоху мы точно никогда не войдём потому, что всё в этом мире останется по старому. Даже после всего того, что произошло, найдётся такие люди, которые заходят выступить на этом суде адвокатами и вы, Пётр Иванович, не должны этого допустить. Хотя я ещё не очень умелый телепат, но знаете, даже я способен прочитать человека и рассказать о нём всё. Поэтому на этом суде не будет ни одного адвоката. Адвокаты нужны там, где ещё можно что-то подвергнуть сомнению, а в тот день перед судом предстанут только те люди, которые сознательно пошли на преступление. Знаете, тем грузинам, эстонцами, латышам, да, и многим другим малым народам, которые умерли в своих странах все до одного, на том свете будет всё же легче, чем некоторым другим. В России ведь осталось немалое их число и потому на этих языках люди ещё будут говорить, но ведь есть такие народы, которые истреблены под корень, зато те нелюди, которые этому поспособствовали, сейчас живут во всяких Лондонах и Парижах. Вот их-то и нужно спросить, — где твой народ, шакал? Почему они все умерли, а ты живёшь?
Генерал Синельников вздохнул и спросил:
— Хазрет, но ведь у них тоже есть жены, дети, внуки. Как нам быть с ними? Их что, тоже нужно ставить к стенке?
Полковник Завгаев взмахнул рукой и резко возразил:
— Э, люди же будут их судить не суду шариата! — После небольшой паузы он прибавил — В одном живом журнале я как-то прочитал про племянника Гитлера. Он не был военным преступником и его никто не судил, но он сам стал палачом Гитлеру и всему его роду тем, что не оставил после себя детей. Поэтому и у их детей и внуков тоже не должно быть детей. Они пусть живут, но умрут они последними в своём роду.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});