Между честью и истиной (СИ) - Аусиньш Эгерт

   А в пятницу вечером у меня началась длительная увольнительная. Наша магесса Агнис грохнула очередного оборотня и решила проставиться, обмыть хвост. У нее уже была очень милая коллекция, занимавшая одну из стен в ее комнате, да так, что казалось - это ковер такой. Но каждому новому хвосту она радовалась, как первому. Гулять нас отпустили на три дня, так что теплой и не очень трезвой компанией мы поехали сперва в Приозерск, потом, слово за слово, двинулись в Выборг, где я пообещала экскурсию по настоящему замку со страшными легендами, а потом - пьянку в Башне.

   Как-то так само сложилось, что поехали мы чисто женской компанией. Кажется, причиной были планы на ночное купание голышом, а приличия наша магесса блюла строго. Замок, Башня, слово за слово - и я ненароком вспомнила про свою нычку с паспортами, под Светогорском. Одну из, которой я не пользовалась ни разу после аварии. Магесса заинтересовалась, и мы, еще менее трезвые, чем были в Приозерске, но куда более довольные жизнью, поехали к границе. Кажется, даже песни пели. К моему удивлению, схрон оказался в целости и сохранности. Девочки передавали друг другу паспорта, удивлялись, смеялись над несхожестью физиономий и над визами. Магесса не вовремя сказала, что, мол, даже если личину цеплять, через границу не пройдешь, там же бдят, и я все вру, что так можно кататься. А замаскироваться иначе, гримом, не выйдет, мол. "Дел-то с рыбью ногу", - ответила я и прямо на песке стала рисовать, как именно смотрит чувак на границе, заодно объясняя, когда и почему он невнимателен, когда и на что погранцы отвлекаются, как увести взгляд финнов и что делать с полицейскими, если им трезвость водителя не понравится. Не помню, кто первый сказал, что типа обидно будет вот все это добро обратно закопать и поехать на базу. До темноты, когда границу закрывают на замок, оставалось еще несколько часов, так что идея напрашивалась сама собой.

   Мы совместными усилиями свинтили номер с нашей машинки, заменив на один из моей коллекции, а дальше магесса под моим чутким руководством начала ваять сперва документы на машину, чтобы и у нас пройти, и финны не особо дергались, а потом и новые личины для всех авантюристок. В общем-то, получилось неплохо. Я критично оборзела... то есть обозрела документы, потом тачку, подсказала, как ее сделать еще более приличной и соответствующей техпаспорту, и мы отправились в путь. Куртки от формы мы свернули и запихнули в багажник, закопав в них оружие: не голыми же по лесам кататься. Без магии этот багажник теперь не увидеть. Ну и я на всякий случай посмотрела в сети, не изменилось ли чего, вдруг документы уже не годятся. Но нет, все было чисто. Чувствовала я себя просто волшебно, и, пока мы ехали последние километры, трындела, обещая и водохранилище в Иматре, и кафе "Майорша" в Лаппеенранте. Зачем возвращаться здесь же, лучше через другой пункт пропуска, надежнее будет, потом крюк за номерами сделаем, и все. Деньги из моего схрона мы выгребли подчистую, там как раз было на четверых, если без вопросов, и с красным коридором, если тащить в одну морду. Не доезжая границы, почистили машинку, выкинув весь мусор: пустые бутылки, банки и пачки от сигарет. Обе границы прошли как по маслу, проинструктированные девочки отвечали на вопросы четко, ясно и понятно для погранцов с обеих сторон. А погранцы спешили закончить рабочий день и особо не докапывались. Да и кому хочется застрять на всю ночь с углубленным досмотром, если можно вот сейчас всех проштамповать и разойтись. А так-то все и ежику понятно: девочки на старой развалюхе едут за контрабандой и потусить, брать их надо, если надо, на обратном пути, а не сейчас.

   Потом была Иматра и тихий еще бар, гонка по шоссе с песнями и радио на финском языке, ночные клубы Лаппеенранты и похмельное пробуждение на берегу озера вместе с рассветом. С машины местами пооблезла маскировка, и Агнис, чертыхаясь на головную боль и дыша перегаром, ее подновила. На нас личины держались как влитые, сажала она их на совесть. Деньги мы потратили даже не все, так что, дождавшись открытия магазинов, еще и шопинг устроили, как положено хорошим девочкам. Я вспомнила, что Полина вроде что-то говорила о нижнем белье и спортивных штанах, и прикупила ей джинсиков и футболочек, авось что и подойдет. Чего деньгам пропадать, у меня все равно форма. Себе я позарилась только на совершенно шикарное коктейльное платье изумрудно-зеленого цвета, расшитое бисером и какими-то камушками. Магесса его горячо одобрила, отсыпав из своих денег недостающее. Потом мы попили чаю в "Майорше", оставив там последние евро. И еще где-то на заправке купили плюшевого кота в тельняшке. Агнис посадила его на переднее сиденье и пристегнула, чтобы было прикольно, и мы двинулись в обратный путь, решив все же гулять следующую ночь по ту сторону границы, где-нибудь в Выборге, что и сделали. Ну а следующим вечером я заскочила к Полине, отдать пакет - точнее, вызвала ее к проходной школы, потому что кто бы меня внутрь, такую хорошую, пустил, - приняла душ, пристроила вместе с девочками кота на окно, вручив ему несколько хвостов и поставив игрушечную миску, типа с молоком, и уснула, довольная и счастливая. Впереди было очередное дежурство, на этот раз в городе.

   Судебный процесс, инициированный наместником, шел своим чередом. Формат заседаний определился окончательно, они шли два раза в неделю, и каждый понедельник и четверг подсудимых доставляли в зал судебного заседания "сааланскими лифтами". Попытка одного из подсудимых заявить о плохом самочувствии и отложить заседание закончилась вызовом в зал суда скорой и досточтимого с каким-то сааланским круглым камушком. Врачи сказали, что ничего определенного сказать не могут, а вот досточтимый был более конкретен. Дав в руки мужчине каменный шар, он задал только один вопрос: "Ты правда болеешь?" - услышал еле слышное "да", после чего мужчина закричал и выронил из рук этот камень. Досточтимый повернулся к коллегии, сказал: "Подсудимый лжет", - и суд после короткого совещания продолжился заслушиванием свидетелей обвинения.

   Кроме уже знакомых журналистам Ксении Кучеровой и Юлии Векшиной, показания давали другие жертвы рассматриваемых преступных схем, найденные в борделях Европы и Московии. Заслушали и эпопею Стаса Кучерова, отправленного наместником вскрывать преступные схемы за пределами края. Во многом благодаря именно его работе удалось найти и вернуть девушек, вывезенных из края, но не покинувших Землю. Рассказанное ими тянуло на сценарий для детективного сериала или даже боевика, но когда начали выступать эксперты из саалан, сюжет сместился в сторону политического триллера с фантастическим уклоном.

   Журналисты, присутствовавшие в зале суда, глядя на цветные графики и схемы и слушая совершенно непереводимую чушь в абсолютно сааланском духе, с отсылками на их повеления Пророка и священные книги, с изумлением отмечали, что и для судей из саалан, и для присяжных весь этот бред является приемлемыми доказательствами. Более того, сааланские технические эксперты с сертификатами на самостоятельную работу и практиканты, только готовящиеся к сертификации, были готовы объяснить своим менее сведущим коллегам и вообще любому, кто захочет слушать, все доводы экспертов. Именно эту абстрактную живопись, окруженную образцами сааланской каллиграфии, предлагалось считать доказательствами авторства "лифтов" саалан как на их родине за звездами, так и на Земле. Все попытки адвокатов подозреваемых исключить из дела показания экспертов и заключения экспертиз успехом не увенчались. Они не преминули поделиться с журналистами своими подозрениями о фальсификации доказательств, но и без авторства "лифтов" подсудимые из саалан были достаточно замараны в преступных схемах внутри края.

   Публика было задумалась, насколько саалан соблюдают международные договоренности о неприменении своих технологий за границей аннексированной территории, если отследить факт их применения земляне все равно не могут, и насколько вообще можно полагаться на обещания этих инопланетян, но возник еще один вопрос. Кто-то внимательный пригляделся к подсудимым и обнаружил, что среди сааланской их части нет ни одного человека, связанного с наместником близкими или деловыми отношениями, что для саалан, как все успели уяснить, было почти одним и тем же. Поверить, что в громкой истории, заставившей Димитри да Гридаха перетряхнуть весь город, половину края и еще дотянуться до столицы за звездами, замешаны только чужие ему люди, казалось невозможным. В конце концов, схемы вывоза леса за пределы края существовали и до саалан, было бы логично вовлечь в них новую власть. Да и кто когда отказывался от лишних денег? С точки зрения авторов расследования, графы Новгородский и Псковский, да и графы марок Ленинградской области просто не могли не быть замешаны в криминальном бизнесе, а бароны, державшие приграничье, неизбежно участвовали в торговле живым товаром. В качестве доказательства предъявлялись путешественники по подземной железной дороге, покидавшие край. Если эти законопослушные граждане смогли беспрепятственно уехать, то и у организаторов траффикинга не возникло бы ни малейших проблем, тем более что договориться с соотечественниками им было бы всяко легче, чем землянам, убегающим от власти оккупантов. И значит, наместник просто прикрыл от судебного преследования своих вассалов, воспользовавшись лазейками в архаичном и диком праве саалан, и именно поэтому решил судить своих соотечественников исключительно по законам империи.