История Османской империи. Видение Османа - Кэролайн Финкель

На протяжении большей части XVII столетия Московия по-прежнему не горела желанием восстанавливать против себя Османскую империю, поскольку она была в большей степени обеспокоена своими взаимоотношениями со Швецией и с Речью Посполитой. Политика Московии изменилась только в 80-е годы, во время войн Османской империи с государствами Священной лиги, когда московиты предприняли неудачные походы на юг через степь и когда в 1696 году Петр Великий напал на Азов. Продолжавшаяся с 1632 по 1633 год осада расположенного к юго-западу от Москвы и удерживаемого Речью Посполитой Смоленска закончилась унизительным разоблачением военной слабости Московии. Для армии, которая не смогла достичь столь скромной цели, бросать вызов самой мощной в военном отношении державе региона было бы настоящим самоубийством. Московия продолжала платить дань крымским ханам, точно так же как она это делала в средние века, когда платила дань их предшественникам, ханам Золотой Орды. Это служило напоминанием о ее статусе, но то, что теперь она посмела называть эту дань «подношением», указывало на то, что в их взаимоотношениях произошел заметный сдвиг. В широком смысле, борьба за власть в степи, которая началась в XV веке с распада Золотой Орды, не слишком отличалась от той борьбы за власть в юго-восточной Малой Азии, которую более чем за столетие до этого вели между собой Египет Мамлюков, Иран Сафавидов и Османская империя. И Московия и Речь Посполитая делали первые шаги в направлении распространения своего влияния на те степные земли, которые турки так долго считали буферной зоной, где крымские татары, действуя от их имени, поддерживали порядок.

Почти так же часто, как черноморские берега Османской империи, становились объектами нападений казаков средиземноморское и адриатическое побережье империи, а также судоходство в этих водах, подвергались нападениям корсаров с берегов Северной Африки и Адриатики (последних называли «ускоками» и их поддерживали Габсбурги), которые нападали и на торговые суда Мальты, Венеции и других итальянских республик, а также на суда, перевозившие мусульман, совершавших паломничество в Мекку, или доставлявшие рабов из Африки в Стамбул. Время от времени, когда коммерческие потери были слишком высокими, а нанесенные оскорбления недопустимыми, турки применяли ответные жесткие меры, но обычно подчеркнуто любезные отношения, которые существовали между Османской империей и Габсбургами, сохранялись, если только местные власти не действовали сгоряча и не пытались решить вопрос по своему собственному усмотрению. В 1638 году (в самый разгар Багдадской кампании) карательные меры, предпринятые Венецией в ответ на действия корсаров в Адриатике, привели к опасному инциденту, когда североафриканская эскадра из шестнадцати кораблей напала на побережье Калабрии.

Это встревожило венецианцев, которые в погоню за корсарами послали свою эскадру. Когда североафриканские корсары укрылись в османском порту Влёра, на побережье Адриатики, венецианцы блокировали порт, обстреляли из своей артиллерии крепость и захватили корабли корсаров. Пятнадцать кораблей они пустили ко дну, а один отправили в Венецию в качестве трофея. Возникла угроза применения репрессивных мер в отношении венецианцев, находившихся на территории Османской империи, а также сокращения торговли между двумя государствами, но восторжествовало мнение мудрых советников, и в конечном счете инцидент нашел разрешение с помощью дипломатии. Старшина купцов вышел на свободу после десяти месяцев тюремного заключения, а Венеция заплатила туркам компенсацию, как это уже было в 1573 году.

На востоке мирный договор 1639 года, заключенный с Сафавидами в Зухабе, положил конец длительному противоборству Османской империи и державы Сафавидов, которое началось в 1514 году с битвы при Чалдыране. Теперь турки могли сосредоточить свое внимание на других регионах, а мир на восточных рубежах империи сохранялся вплоть до падения династии Сафавидов в 20-х годах XVIII столетия. По условиям этого договора Сафавиды сохраняли за собой Ереван и прилегавшие к нему территории на Кавказе, а турки удерживали Ирак и Багдад. Восстановление равновесия, нарушенного в 1555 году после заключения мирного договора в Амасье, стало одним из величайших достижений Мурада IV.

Глава 8

Паши мстят

В феврале 1639 года изгнавший Сафидов из Багдада и возвращавшийся в Стамбул султан Мурад прибыл в Диярбакыр. Он был болен, и ему пришлось задержаться там на два месяца, чтобы восстановить силы и продолжить свой путь в Стамбул. Не прошло и года, как он скончался (в возрасте 29 лет) и был погребен в уже переполненной династической усыпальнице своего отца, Ахмеда I. Незадолго до этого умер его дядя, несведущий в государственных делах, но дважды становившийся султаном Мустафа I. Вопреки недавно установленной практике, Мурад лишь по возвращении домой после окончания многочисленных военных кампаний расправился со своими братьями: Баязидом[31] и Сулейманом (которые для него были братьями только по одному из родителей, а для султана Османа II — родными братьями). Они были умерщвлены во время празднований в честь Ереванской кампании 1635 года. Родной брат Мурада Касим был убит по возвращении Мурада из Багдада.

Мурад пощадил только одного брата (вероятно, в ответ на мольбы своей матери, Кёсем Султан), и султаном стал Ибрагим, которого называли «безумным» Ибрагимом. Впервые с того времени, как Сулейман I стал наследником своего отца, Селима I, не оказалось ни одного претендента-соперника: Мурад не оставил после себя ни одного сына, а все прямые наследники мужского пола были уничтожены. Возможно, психическое состояние Ибрагима внушало сомнения, но можно было только догадываться о том, к каким последствиям привел бы полный отказ от политического курса Османской империи. Когда Ибрагима вызвали из внутренних покоев дворца, он не мог поверить, что Мурад мертв, и предполагал, что сам он вот-вот разделит судьбу своих несчастных братьев.

Ибрагим оставил людей, назначенных еще Мурадом, таких как шейх-уль-ислам и великий визирь. Зекерьязаде Яхья-эфенди оставался главой духовенства вплоть до своей смерти в 1644 году. Он находился в этой должности целых восемнадцать лет, при правлении трех султанов. Последний великий визирь Мурада, Кеманкеш Кара («Черный лучник») Мустафа-паша, заключил мирный договор, положивший конец иранским войнам, и насладился относительно долгим пребыванием на своем посту (около пяти лет), прежде чем пал жертвой фракционной борьбы и был казнен в том же 1644 году. Будучи матерью султана, не проявлявшей особой склонности к участию в государственных делах, Кёсем Султан снова выдвинулась вперед и вновь воспользовалась властью, от которой она отказалась после кровавых событий 1632 года.

Соперничество между великим визирем и валиде-султан было неизбежным, но в первые годы царствования Ибрагима силовую борьбу на высших уровнях власти удавалось сдерживать.

Кеманкеш Кара Мустафа-паша продолжил реформы, начатые при Мураде IV и его бывшем великом визире Табаниясси Мехмед-паше. В последующий период стабильности продолжалась передышка, на время которой прекратились фракционные распри, что было обеспечено законодательными актами, принятыми в течение четырех с половиной лет пребывания Табаниясси Мехмеда на своем посту. Казначейство было вынуждено признать, что переселение крестьян на их прежние земли несет массу неразрешимых проблем, и вместо этого было предписано провести новую перепись налогоплательщиков, согласно которой их следовало регистрировать там, где они находились в момент переписи. Кеманкеш Кара Мустафа сократил численность янычар и кавалеристов до 17 000 и 12 000 соответственно. Он укрепил государственную валюту и требовал, чтобы при внесении сумм и их снятии со счетов казначейства предпочтение отдавалось наличной валюте, а не векселям, и ввел в обращение детально разработанную систему цен. Он также принял меры, направленные против одной из самых трудноразрешимых проблем того времени: увеличения численности тех, кто, не представляя явной ценности для государства, тем не менее получал казенное жалованье.

Действия столь решительно настроенного великого визиря не могли не вызвать противодействие, и в 1642–1643 годах вспыхнуло очередное восстание. Губернатор Алеппо, Насухпашазаде Хусейн-паша, который был сыном великого визиря Ахмеда I, Насух-паши, находился в очень плохих отношениях с Кеманкеш Кара Мустафа-пашой. Насухпашазаде Хусейн укрыл одного смутьяна, которого разыскивало правительство, сделав это вопреки указаниям Стамбула, и ставил вензель султана в верхней части своих посланий, что было незаконно, так как визирям в провинциях запрещалось пользоваться привилегией ставить этот вензель. Кроме того, он жаловался на то, что пост губернатора обходится ему настолько дорого, что с доходов, которые дает ему эта должность, он не может оплатить свои колоссальные долги. Катиб Челеби сообщал, что приблизительно в этот период на высшие государственные должности стали назначать тех, кто мог за них заплатить. Тогда Кеманкеш Кара Мустафа назначил Насухпашазаде Хусейна на должность губернатора провинции Сивас, но тайно приказал исполнявшему обязанности губернатора этой провинции оказать ему вооруженное сопротивление. Несчастный губернатор был убит во время стычки, а Насухпашазаде Хусейн направился в Стамбул, чтобы там высказать свои жалобы. По мере того как он двигался по Малой Азии, численность его армии росла. Возле Измита, расположенного в какой-то сотне километров от Стамбула, он разбил наголову высланные против него силы и продолжал двигаться в направлении Ускюдара. Сведения современников о том, чем это для него закончилось, весьма противоречивы. Согласно одной версии, Насухпашазаде Хусейн сел на корабль, совершил плавание по Черному морю, а потом был схвачен агентами правительства неподалеку от города Русе, на Дунае, и убит. Согласно другой версии, великий визирь, сделав вид, что он его прощает, пообещал ему пост губернатора Румелии, а потом направил на другой берег Босфора палачей, чтобы привести в исполнение приговор.