ТАЙНЫ РУССКОЙ РЕВОЛЮЦИИ И БУДУЩЕЕ РОССИИ - Г. Курганов

В довоенные годы в Маньчжурии на японской службе находился русский легион, во главе которого стоял полковник генерального штаба Смирнов. После объявления войны Советским Союзом Японии, этот легион был отведен в тыл и нес охранную службу в районе Харбина. При наступлении Советской Армии на Харбин русский легион, объятый «внезапным порывом патриотизма», напал на японцев с тыла и помог Советской Армии занять город. За это оставшиеся в живых легионеры получили от Сталина щедрую награду: по двадцать пять лет в закрытых лагерях Сибири. Полковник Смирнов в начале был награжден по настоящему, а затем получил десять лет. Этот мягкий, по сравнению с другими, приговор вызвал взрыв негодования в рядах уцелевших легионеров.

Всю эту историю рассказал мне в Бутырках генерал Семенов, а затем, позднее, и сам Смирнов.

В закрытых лагерях Сибири встречал я многих офицеров из армии Жукова. В 1946 году, когда Жуков был отозван в Москву, многие чины его штаба были арестованы и рассеяны по лагерям. Обо всем этом рассказали мне бывший первый комендант Берлина полковник Берник и его сослуживцы полковники Ровенский и Гусев, сосланные в спецлагеря Сибири.

Там же в Сибири пришлось мне повстречаться с несколькими польскими офицерами, чудом спасшимися в Катыни, а также с офицерами польской армии краевой. (В каком смысле здесь упоминается Катынь, если вся Польша точно знает, что Катынь – это дело рук бериевского НКВД. Прим. Стол.).

Встречал я в спецлагерях и много евреев. Их число, особенно в закрытых режимных лагерях, доходило до 10—12 процентов всего лагерного населения. Были это, главным образом, ни в чем неповинные люди. Одна группа заключенных евреев — это евреи, присутствовавшие в московской синагоге на докладе прибывшей из Израиля делегации, рассказавшей собравшимся о возможности эмиграции и о государственном устройстве страны. Происходило это в 1951 году «с благословения» самого Сталина. Газеты, радио и городская милиция широко оповестили еврейское население Москвы об этом докладе. А через некоторое время все присутствовавшие на докладе в синагоге были арестованы.

Арестованы были даже те, кто не получил места в синагоге, но читал о докладе и позднее сознался в этом на допросе. Всякий интерес, проявленный к этому собранию, вызывал допрос, арест и затем отправка в «Озорлаг». И только те, кто с самого начала заявил, что «ничего не видел, не слышал и ничего не знает» — уцелели. (После 1991 года мы все окончательно убедились, что Сталин был по отношению к ним либералом. Прим. Стол.)

Встречаются в лагерях Сибири и троцкисты. Их в живых осталось очень мало. Гримберг, Кац и Белах — одни из последних. Они сидят с января 1924 года. Не успеют отбыть одного срока, как им сообщают о новом.

Особую группу составляет так называемая «ленинская гвардия». Назовем Рома, комиссара 8 армии или Андреева — комиссара Кавказского фронта, Розенберга — бывшего начальника снабжения фронта и комиссара обороны Когана.

Далее в лагерях находятся сотрудники МГБ — полковник Бердычевский, Яковлевич, Грич, Гофман и инженер Гербер, слишком много знавшие о делах диктатора и его сподвижников. Здесь же евреи фронтовики — участники последней войны: полковник Баринов, Гусев, Ровенский Шульц и другие.

Значительную группу составляют евреи, верные своей религии, главным образом раввины: Пинхасов, Борух, Ладаев, Каминский и так далее.

(Теперь эти фамилии «пострадавших» читать просто смешно. Прим. Столешникова. А.П.)

Много сидит евреев сотрудников Берии (Очень важный факт, что «У Берии много сотрудинков евреев». Кто бы сомневался. Проф. Стол.). После ареста своего начальника они были арестованы и сосланы в Сибирь. Сюда относятся генерал Эккерт, полковник Гребенщиков, полковник Дулин. Все они в мое время сидели в пересыльной тюрьме Свердловска. Они рассказывали много интересного о внутренней борьбе в правящей верхушке, о тайных планах, разрабатывающихся в ЦК КПСС и ведущих к одной цели — мировому господству.

За последнее время, как мне известно, из лагеря Потьмы были освобождены некоторые старые русские эмигранты. Отдельные из них добровольно остались в Советском Союзе, уехав к родственникам. К таким относятся известный по первой мировой войне летчик ген. Ткачев и ген. Саломахин, уехавшие на Кубань. Полковник Егоров, Ф. Лазарев, И. Мазанов, П. Шевырев, Б. Сутулов — уехали на Дон. Генерал Рубашкин, полковник Шмелев, Яеезич, войсковой старшина Кудинов — ожидали отправки в Болгарию. Игорь Кравченко, Ф. Вяткин, Б. Дабижа, Петрович-Странич, Новак — должны были выехать в Югославию. Ламзаки, Борисенко и Баран отправлялись в Румынию. Старый эмигрант из Маньчжурии Удачный выехал к сестре в Казань. Отец и сын Наумовы остались в Новосибирске. Старый дроздовец Михайлов, проживавший как эмигрант в Болгарии, выехал в Саратов.

Многие старые эмигранты попали в инвалидный дом в Потъме — Сомов, Погульский, Телегин, Серии, Писарев и другие.

По имеющимся у меня данным, из Советского Союза в Европу вернулись: в Германию 11 человек, в Австрию — 9, в Бельгию — 2, во Францию — 6, в Грецию — 3. Старые эмигранты, бывшие не в состоянии доказать свое иностранное подданство, задержаны в СССР.

Группа, в которой находился я, выехала из СССР в средине февраля 1956 года. Сначала мы были отправлены в Быково, где просидели до мая 1956 года. Там группа была погружена в поезд и отправлена через Брест-Литовск в Берлин. В восточном секторе Берлина была сделана попытка нас задержать: нам чинили всякие препятствия в отношении дальнейшей поездки. Однако, действуя твердо и настойчиво, мы добились своего.

А. Протопопов («Свобода»

45. СУДЬБА РЕНЕГАТОВ

Следующая статья называется: «Судьба ренегатов». Автор В. Самарин.

«Время от времени в печати появляются сообщения об очередном случае возвращения эмигрантов в Советский Союз. Подавляющее большинство возвращенцев исчезает без следа, имена некоторых появляются на страницах листка «За возвращение на родину», чтобы затем также навсегда кануть в небытие. Только отдельные, особо выслужившиеся, всплывают иногда снова на поверхность, чтобы, подобно пузырям на гнилом болоте, лопнуть с шумом, распространяя зловоние пресмыкательства перед КГБ и низкопробного ренегатства.

Так, в «Литературной газете» от 11 марта, за подписью «высокопоставленного» ренегата, сына камергера, Льва Любимова, помещена статья с претенциозным названием — «Долларовая роса на болоте».

Содержащая заведомую ложь и нелепые инсинуации, статья Любимова, выполняющего задание «органов», преследует одну цель: оклеветать эмиграцию, извратить те задачи, которые ставят ее политические организации в борьбе против коммунизма.

В центральной части статьи рассказывается о том, как председатель НТС Е. В. Поремский (Еврей) якобы «время от времени» направляется в лагери вывезенных из Советского Союза «против их воли» перемещенных лиц, «чтобы там . . . угрозами, провокациями и насилием удержать их в повиновении». Сочинив эту небылицу, Любимов, не замечая, очевидно, что противоречит сам себе, заявляет далее, что «американские монополисты» просто засыпают долларами указанных перемещенных лиц и тут же возводит нелепую клевету еще на Б. И. Николаевского, в том же стиле инсинуаций выступает против А. Ф. Керенского.

Бывший эмигрант, ныне ренегат Лев Любимов, не без рвения выполняет пропаганде задания КГБ в борьбе против эмиграции, нисколько не уступая профессиональным лжецам из печатных органов типа убого листка «За возвращение на родину». (Чего «убогого», как евреи изволят выражаться, в возвращении на родину? Сами они возвращаются даже на «историческую родину»… Прим. Стол.)

Истоки возвращенченства (?) а вообще уходят в «седую» эмигрантскую историю, к первым годам, может быть, даже месяцам эмиграции. (А истоки «возвращенчества в Израиль» уходят в чью седую историю? Прим. Стол.)

В истории эмиграции было два основных периода, когда возвращенчество принимал более или менее массовый характер: в двадцатых годах и сразу же после окончания второй мировой войны.

В двадцатых годах под возвращенчество подводилась даже «ИДЕЙНАЯ база», над чем хлопотал небезызвестный профессор Устрялов, довольно долго шумевший в эмиграции, а затем вернувшийся в Советский Союз и разделивший судьбу всех возвращенцев: сгинувший там вместе со своей «идейной базой». В те времена возвратилось не мало эмигрантов из разных стран. Незадолго до войны выехали в Советский Союз многие служащие КВ.ж.д., которые, собственно, и не были эмигрантами, никакой политической деятельностью не занимались, а между тем разделили судьбу всех остальных: частью погибли в подвалах НКВД, частью в концлагерях.

(Пишущие подобные «солженицевского типа отчёты» совершенно не отдают себе отчёта, в том, какую часть от общего числа, в еврейской формулировке, «жертв сталинского режима», составляли сотни Иегудов Ягуд и Берий, а какую миллионы гойских Сидоровых. Еврейские демагоги, чтобы скрыть истинную сущность перманентной еврейско-гойской войны, в которой они благодаря тайности одерживают постоянные победы, валят все потери в одну отнюдь «НЕ Братскую могилу». В 1980-егоды в троцкистском журнале «Новый Мир» печатались лагерные мемуары бывшего следователя НКВД Льва Разгона. Этот еврейский обер-садист до того как его посадил герой русского народа нарком Ежов, лично замучил и отправил в лагеря многие тысячи гойских россиян. За годы отсидки Лев Разгон «резко перевоспитался» и в 1980-е годы вышибал слезу у доверчивых россиян своими лирическими лагерными воспоминаниями. Однако позвольте мне им не поверить. Если этого Льва Разгона снова сделать следователем НКВД, то такие как он снова будут раздавливать людям половые органы, сажать голым задом на лёд, засовывать в задний проход раскалённый шомпол, ссать в лицо, вырывать ногти, делать из человеческой кожи перчатки и абажуры, варить людей на мыло и другие подобные же еврейско-пуримские штучки-дрючки, которые они потом сразу же приписали «сталинистам» и «немецко-фашистским захватчикам». Прим. Столешникова.)