Вирус войны - Дайре Грей

— Вижу, она тебя утомила. Хочешь, отошлю ее прочь?

Опасный вопрос. И рабыня, принесшая поднос со сладостями, замирает. Слушает. А потом расскажет той, кому служит. Жене ли эмира или кому-то еще? И, конечно, служанки обсуждают между собой все, что происходит в Домах. Слуги знают все. Это известно еще из истории.

Филис пригубила напиток, рассматривая довольного мужчину. Он хотел показать ей, что она значит больше, чем думает. А еще донести до всех во дворце, что дорогая гостья крайне ценна для него. И даже, возможно, претендует на нечто большее…

Дешевый фокус, который может стоить ей жизни. Ведь в гареме всякое случается. Необдуманно или сознательно? Данияр хочет вынудить ее принять некое решение?

Проводив взглядом удалившуюся рабыню, женщина заметила:

— Я и не знала, что на Этре есть представители другой расы.

Она отметила темный цвет кожи и отличия в строении черепа. Происхождение у двух народов явно различалось. И вставал лишь один вопрос: почему до сих пор об этом никто не знал?

— Этори примитивны. Они верят в старые сказки. Живут по заветам предков. Города не строят. В море не выходят. До тех пор, пока мы не начали исследовать планету и не наткнулись на них, племена представляли жалкое зрелище. Это теперь они умеют пользоваться технологиями, но сами почти ничего не изобретают. И верят, что их хранительницы владеют некими древними знаниями. По сути же все это чушь и суеверия…

Пренебрежение к чужой культуре. Расовые предрассудки. Порой кажется, что ниже падать уже некуда, но жизнь всегда способна удивить. Филис не знала, какими именно знаниями могут владеть так называемые хранительницы, но не отказалась бы поговорить с одной из них. Ведь каждая культура начинается с древних легенд и сказок. И порой в метафорических образах кроются весьма интересные знания…

— Я видела в гареме юную девушку. Этори. Она точно не рабыня.

— Батима? — Данияр усмехнулся. — Давным-давно мне было любопытно узнать, что из себя представляют этори. Я взял ее мать в жены. Она оказалась… обычной.

Глаза его оставались холодными, а сама фраза говорила больше, чем ей хотелось бы услышать. Так будет и с ней, в том случае, если придется принять предложение шейха. Каким бы оно ни было. Рано или поздно он потеряет интерес и… Убьет? Придумает иной способ избавиться? Та девочка. Она не сказала ни слова правды. И так умело притворялась, вытаскивая мачеху… Несчастное дитя, которое никогда не станет своей в мире Этры. Той Этры, которую Филис знала.

— Великий шейх любит экзотику…

— Что-то необычное. По своей сути я искатель. Исследователь. Мне интересно познавать новое. И применять знание на практике. Полагаю, ты уже это поняла.

О да, она достаточно услышала в тронном зале, когда шейх говорил с эмиром. И о странной болезни, убивающей оба материка и их жителей, и о поражении этроссов при Пескаре, и о планах направить оставшуюся часть флота в наступление на Киорис. Тогда она думала, что живой из зала уже не выйдет. Ибо тех, кто так много знает, не оставляют в живых. И теперь, надежно повязав ее этим знанием, шейх решил перейти в уверенную атаку.

— Я искренне восхищаюсь вашим умением находить выгоду для этроссов в любой малости.

Рассказ об Археосах — вовсе не малость, и для этроссов открывает большие возможности, но… Она уже устала ждать и решила несколько подстегнуть беседу.

Данияр усмехнулся, а затем что-то сделал со своим браслетом. Личный коммуникатор служил не только средством связи, но и индикатором жизненных показателей. Такие носили в основном мужчины, облеченные властью. Если что-то случалось, тревожный сигнал немедленно поступал ближайшим охранникам или стражам порядка, и они являлись нести справедливость и спасение, как говорили на Этре.

— Эмир болен, — он отставил чашку и встал. Потянулся, распрямляя спину. Прошелся по комнате. — Скоро он отправится следом за сыновьями. А его наследник… избалован. Никто не думал, что ему достанется трон, поэтому… не готовили. Не воспитывали. Эмир призвал дочерей и их мужей. Теперь все ждут, что на празднике он назовет наследником кого-то из них.

— И тебе это не нравится…

Несложно понять, куда клонит амбициозный мужчина.

— Не нравится… До праздника еще полторы декады. Флот вооружен и готов к вылету. Силы Киориса разделены между Пескаром и Землей. Не говоря о стычках с Раххом, в которые им пришлось ввязаться. Идеальные условия для удара. Если я вернусь с победой…

Смена династии. Новый, овеянный славой правитель Этры. Умный. Сильный. Опасный. Тот, с кем придется считаться. И тот, кто сможет согнуть Совет Безопасности на свою сторону. Но только если победит…

— Эмир доверит тебе флот после… Земли?

Мужчина ожег ее недовольным взглядом. Напоминания о собственных ошибках он не любит. А ведь стоило бы уже понять, что не нужно воевать с Киорисом. Путем переговоров и дипломатии можно добиться куда лучших результатов. Ведь, узнай императрица о сложностях Этры, и гуманитарная экспедиция гиатросов немедленно прибыла бы на планету для исследований и поиска лекарства. Но этроссы не умеют просить о помощи.

— Военачальник, потерпевший поражение при Пескаре, является отцом мужа старшей дочери эмира. Из кораблей, отправившихся туда, не вернулся еще никто. И вряд ли вернуться. Зная уважаемого Тармида, предположу, что он предпочел погибнуть в бою, нежели вернуться с позором. Его сына трона не видать. Семьи, в которые вошли младшие дочери, поддерживают меня. И… зависят от моих решений. Остальным пока не удалось набрать достаточно союзников для превосходства. К тому же эмир привык ко мне. А он, в силу возраста, не любит перемены.

Что ж… Отношение, как и положение, не возникают на пустом месте. Амбиции тоже. И все действия уважаемого Данияра уже давно подчинены лишь одному стремлению — забраться как можно выше. Править. Сначала планетой, затем — Советом Безопасности и далее всем, до чего дотянуться руки.

История Киориса уже знала военачальника с такими же стремлениями. Деяния его подробно разбираются и изучаются. А сам он является первым императором и основателем династии.

— И ты уверен в победе?

— У меня есть твоя подопечная, — этросс улыбнулся. Неприятно, но искренне. — Избранница принца.