Адские существа - Кэролайн Пекхам

Отражение не изменилось, несмотря на то что теперь оно было обращено ко мне. Андвари засмеялся, затем потянулся к стеклу. Когда его пальцы коснулись зеркала, они проскользнули сквозь стекло так легко, словно оно было жидким.

Я ахнула, когда из рамы высунулась рука и ледяные пальцы коснулись моей щеки, прикосновение было подобно самой смерти.

В одно мгновение отражение исчезло, и зеркало начало расширяться, как будто стекло было сделано из воды, растекаясь передо мной. Эрик отпустил ручку, но зеркало оставалось в воздухе, вытягиваясь все шире и шире, пока Андвари не смог пройти сквозь него.

Эрик схватил меня за руку, оттаскивая в сторону и становясь между нами, когда божество начало материализоваться. По мере того, как он это делал, его облик менялся, превращаясь в то, что, должно быть, было его истинной формой. У бога были длинные волосы, а вокруг его стройного тела развевался коричневый плащ. Его ноги были босыми и мозолистыми в тех местах, где они касались половиц, глаза были мутными, а лицо — впалым и прекрасным, древним и юным одновременно.

Зеркало с грохотом упало на пол, возвращаясь к своим прежним размерам, и шум раздался вокруг нас, вызвав дрожь во мне.

Пальцы Эрика сжались вокруг моей руки в яростной хватке, из его горла вырвалось рычание, и я не собиралась отстраняться.

Андвари наблюдал за нами, его взгляд скользнул по нашим лицам, затем опустился на наши сцепленные руки.

— Ты, как обычно, удивляешь меня, — обратился он к Эрику убийственным мурлыканьем. — Я всегда что-то в тебе видел. Твое сердце так же сильно, как в тот день, когда я проклял тебя. И в отличие от большинства твоих сородичей, ты следуешь его биению. Несмотря на мир, который ты позволил создать своей семье, ты все еще считаешь себя благородным, не так ли, Эрик? Потому что ты сопротивляешься тому, чему они не смогли. Кажется, до сих пор. — Его глаза снова скользнули по мне, и я посмотрела на Эрика, а мое сердце бешено заколотилось в груди.

Эрик опустил подбородок, и его глаза потемнели. — Я бы вряд ли использовал слово — благородный.

— Нет, но ты так сильно хочешь придерживаться своих ценностей, — сказал Андвари. — В самые глубокие ночные часы твои мысли обращаются к твоей бессмертной душе. Ты все еще надеешься спасти ее, даже сейчас, после всего, что ты сделал. — Бог подошел ближе, оставляя мокрые следы.

Моя храбрость покинула меня, когда он приблизился, его сила была живым существом, кружащим вокруг нас, как тихий ветерок.

Эрик не ответил, но его поза стала напряженной, как у хищника, готового к прыжку.

— Ты думаешь, она и есть ответ? — Спросил Андвари, сверкнув на меня глазами.

Я ахнула, когда ледяные руки, казалось, сжали мои легкие изнутри моего тела, вытесняя из них воздух с помощью невыразимой магии. Бог лишил меня всего дыхания, высосав кислород прямо из моих вен. В глазах у меня потемнело, колени коснулись пола, и я обмякла, поддавшись его неземной силе. Я почувствовала, как руки Эрика обхватили меня, но он ничего не мог сделать, чтобы остановить это. Я не могла дышать, я почти ничего не видела, рев в ушах говорил мне, что магия проникает только глубже.

— Отпусти ее! — Заорал Эрик, и мои легкие внезапно разжались, позволяя воздуху хлынуть обратно в них.

Я зашипела, хватаясь за руку Эрика для поддержки и пытаясь выпрямиться. Мои щеки вспыхнули от гнева, когда я вскочила на ноги, полная решимости получить ответ, за которым пришла.

Я уставилась на Андвари изо всех сил, которые у меня были. — Это правда? Я часть твоего пророчества? — Потребовала я, хотя мои ноги все еще дрожали от того, что он со мной сделал.

Андвари слегка усмехнулся, его глаза были прикрыты, когда он рассматривал меня. Эрик выпрямил спину, когда бог обратился ко мне. — Смертная девушка, какой храброй ты, должно быть, себя считаешь, раз говоришь со мной с такой дерзостью.

— Мне нужны ответы, — прошипела я, отказываясь отступать. — И они у тебя есть, не так ли?

— Да, — прошептал Андвари, воздух вокруг меня задрожал, как будто его дыхание могло управлять им. — О, какой это прекрасный момент. — Он повернулся к Эрику. — Ты даже еще не осознаешь этого, не так ли?

— Осознаю что? — Эрик зарычал.

— После всех лет, что ты боролся, чтобы защитить свою душу, вместо этого на нее претендует простая смертная. — Андвари откинул голову назад с жестоким смехом, и мои мысли рассеялись.

Я украдкой взглянула на Эрика, но его лицо было каменным и непроницаемым.

— Скажи это. — Андвари резко перестал смеяться, указывая на него. — Я хочу это услышать.

— Я устал от твоих игр, Андвари, — прорычал Эрик, и страх прокатился по мне от нарастающего между ними напряжения.

— Еще одна игра, и я отвечу на вопрос, который ты ищешь, — пообещал Андвари, прижимая палец к своей груди и ставя Крест поперек сердца. Золотой отблеск просиял сквозь его плащ, затем исчез, превратившись в ничто, очевидно, скрепляя клятву.

Эрик не смотрел на меня, когда я пыталась поймать его взгляд, и я пришла в ужас от того, что он собирался сказать.

— Я не могу любить кого-то в этом облике, — тихо сказал Эрик.

Я повернулась к Андвари, когда слова Эрика зазвучали в моей голове, и их правда ранила так, как я никогда не могла предвидеть. Возможно, потому, что они подтвердили, что это желание между нами было ничем иным, как похотью. Я просто не ожидала, что буду жаждать чего-то большего.

— Лжец, — выплюнул Андвари, и его тень выросла позади него, погрузив нас во тьму.

Его лицо исказилось злобой: черты исказились от ярости, с которой я не хотела сталкиваться. Но мои ноги остались прикованными к полу. Я не убегу. Я не уйду, пока не получу ответ.

— Брось мне вызов еще раз, и я завладею твоим языком, — прошипел Андвари, и сила охватила меня, как будто его дыхание просачивалось через каждый дюйм моей кожи. Он поднял руку, и его заостренные ногти сомкнулись в воздухе.

Эрик закашлялся, дернувшись вперед, когда кровь хлынула у него изо рта, капая на пол.

— Отвечай мне! — Андвари взревел, и стены вокруг нас задрожали.

Страх прожег дорожку в моей груди, и я схватила Эрика, пытаясь помочь ему, но я ничего не могла сделать.

Андвари крутанул рукой в воздухе, и Эрик врезался в меня, отбросив на книжную полку, боль рикошетом пронзила мои плечи от удара. Его вес придавил меня к месту, но