Ересь Хоруса: Омнибус. Том I - Дэн Абнетт

Это было нечто вроде коридора, до отказа набитого вооруженной охраной. Но стоило Астартес появиться, как все стражники бросились бежать, не сделав ни единого выстрела. Два терминатора поспешили занять внешние двери, и на какое-то время опасность для магистров миновала.

— Они заметили твои корабли! — взревел Астелян. — Я же говорил тебе не высовываться без моих указаний!

— Так я и не высовывался, — все так же невозмутимо отозвался Белат. — Штурмовые отряды остаются на орбите, ожидая моих указаний. Но я и не помышляю предпринимать что-либо без твоего разрешения.

Астелян открыл было рот, но так и не смог ничего сказать — настолько его переполняли кипящие в душе гнев и ненависть.

— Так мне им врезать или мы снова утремся? — поинтересовался Белат, но в ушах Астеляна так гудела кровь, что он толком не расслышал.

— Что? — переспросил старый магистр.

— Мне отдавать приказ о нападении или ты прикажешь возвратиться на орбиту? — повторил Белат. — Все их вожди собрались в этом здании. Тот, кто пожелает сдаться, может сделать это прямо сейчас. Тем же, кто выберет путь войны, предстоит встретиться с серьезными последствиями.

— Ты с самого начала это спланировал? — спросил Астелян.

— Честно, я и понятия не имел, что аборигены способны вычислить корабль, зависший на низкой орбите, — ответил Белат. — Но раз уж сделанного не исправить, мы должны поступить так, как будет лучше для наших людей. Промедление же может стать гибельным.

Астелян вышагивал по коридору, нахмурив брови и пытаясь принять верное решение.

— Действуй! — неожиданно рявкнул он. — Сигнал к наступлению!

Белат кивнул, не выказывая ни малейшего признака эмоций, а затем отвернулся и что-то прошептал в коммуникатор.

— Вот и все, — произнес магистр Вороньего Крыла, снова поворачиваясь к собрату. — Так что там насчет членов Совета?

— Боюсь, мирное урегулирование теперь невозможно, — ответил Астелян.

Вдвоем они прошли мимо охранявших двери терминаторов, чье оружие стихло уже более минуты назад, и вернулись в центральный зал. Амфитеатр являл собой довольно унылое зрелище. Мрамор стал скользким от крови, кресла изрешетили болтерные заряды, у дверей громоздились трупы охранников и политиков. Кто-то еще шевелился и стонал. Грейн лежал у самого подножия лестницы, и в спине его зияло сквозное отверстие размером с кулак. Астелян наклонился над старым председателем, чтобы в последний раз посмотреть на него. Тот не подавал никаких признаков жизни.

От тяжелых мыслей пожилого магистра оторвал оглушительный раскат грома. Вскоре прогремел и следующий, все здание Совета содрогнулось, с потолка посыпались пыль и каменное крошево.

— Вот и началось, — произнес Белат, указывая на высокое окно.

Проследив за его пальцем, Астелян увидел огненные струи, изливающиеся с небес. Космические корабли приступили к орбитальной бомбардировке.

Из окна открывался вид на простирающийся на многие километры город, в самом центре которого было возведено здание Совета. Вдаль убегали аллеи и улицы, скрываясь за далекими холмами. И сейчас посреди всего этого великолепия падали плазменные бомбы, сжигая дома, парки, детские площадки.

Спустя несколько минут гнев небес начал стихать. Бросив взгляд вверх, Астелян увидел темные силуэты приближающихся десантных капсул. В огненном ореоле они с ревом обрушивались на планету, проламывая крыши, дробя асфальт охваченных пожарами улиц. Бронированные створки разворачивались, подобно бутонам удивительных стальных цветов, и оттуда выходили Астартес, вооруженные болтерами и огнеметами. Конечно, отсюда ничего слышно не было, но Астелян явственно представлял себе грохот выстрелов и вопли умирающих людей.

Белат подошел к окну, и в его зрачках отразилось пламя пожаров. Затем он обернулся и посмотрел на Астеляна.

— Еще несколько часов, и мы завладеем основными городами, — произнес молодой магистр. — Добавь к этому еще пару дней — и вся планета будет нашей.

— На твоих руках кровь невинных людей, — сказал Астелян. — И я сделаю все возможное, чтобы ты ответил за свое преступление.

Белат только усмехнулся в ответ, и Астелян вдруг почувствовал озноб, увидев, что это всего лишь холодная, лишенная подлинных эмоций маска.

— Не тебе меня судить, — ответил юный магистр. — Мои астропаты уже связались с Калибаном и рассказали обо всем, что здесь произошло. И очень скоро, терранин, ты на собственной шкуре узнаешь, к чему приводит неповиновение.

Мэтью Фаррер

После Деш'эа

— Ты не обязан этого делать, — произнес Дрейгер, нарушив длительное молчание.

И не надо было обладать чутьем Астартес, чтобы ощутить, что сказанное заставило остальных Гончих Войны немного расслабиться.

Кхарн обвел взглядом собравшихся вокруг него воинов и отметил чувство облегчения на их лицах. Наконец-то хоть кто-то осмелился взять на себя ответственность и высказал то, о чем думали все они.

— Ты не обязан этого делать. — Дрейгер ни за что бы не осмелился встать между Кхарном и дверями, но голос его прозвучал достаточно твердо. — Ты не должен этого делать.

Впрочем, отдельные признаки позволяли понять, что спокойствие Дрейгера напускное. Кхарн не мог не видеть, что дыхание капитана участилось так, словно тот собирался броситься в бой. На шее и гладко выбритых висках воина вздулись вены, изменилось выражение его глаз, плечи начали слегка подергиваться — десантник явно разогревался перед дракой, присутствовали все признаки подготовки к сражению. И хотя от Дрейгера исходил резкий аромат пилингового геля, даже он не мог заглушить запахи адреналина и прочих гормонов, выделяемых телами Астартес перед лицом опасности.

И он такой был не один — все собравшиеся здесь были взвинчены; Кхарн также не мог не понимать, что и сам начинает отдаваться во власть собственных инстинктов. Сколь бы ни были мощны системы очистки, но его ноздри до сих пор обоняли кровь, запах которой проник в зал, когда двойные двери отворились в последний раз.

Продолжая принюхиваться и смаковать воздух на языке, Кхарн вдруг осознал, что весь корабль погрузился в столь же глубокую тишину, как и то помещение, где они собрались. Полукруглая стена за его спиной выходила на казарменные палубы, и обычно среди колонн широкой приемной залы металось эхо. Возгласы, лязг стальных сапог, мягкие шаги слуг и техноматов, отдаленный треск выстрелов, доносившийся со стрельбищ, тихий гул нового силового вооружения — все смолкло. Повсюду было столь же тихо, как и в огромной зале за двойными дверями стального цвета, возле которых стоял Дрейгер. И противоестественность этой тишины лишь сильнее взвинчивала его нервы и заставляла играть мускулатурой.

Кхарн старался не обращать внимания на реакции своего тела. Взгляд его оставался холоден.

— Являясь капитаном Восьмой роты, я оказываюсь старшим офицером на борту данного корабля, — произнес Кхарн, — и обязан поступить так, как требуют мой чин, долг и Император. Вопрос считаю закрытым. Если, конечно, не найдется какой-нибудь нахал, осмеливающийся полагать, будто тут есть о чем спорить.

— Найдется, — раздался голос за его спиной. Это был Джарег, главный оружейник артиллерийского эшелона. — Нам и в самом деле следует поговорить о том, как мы собираемся…

Джарег умолк и, скорчив мученическую мину, покосился на двери.

— Мы… мы понятия не имеем, чем все это может закончиться, — пробормотал Хорст, командир эскадрильи «Грозовых птиц» Девятой роты, и Кхарн увидел, что руки собрата сжались в кулаки и вздрагивают в такт словам. — Стало быть, следует готовиться к худшему. Кому-то из присутствующих, быть может, придется возглавить Легион и…

Хорст умолк на полуслове. Из-за дверей донесся разъяренный вой, более глубокий, чем рев танка, и более мощный, чем пушечный залп. Если в нем и заключался какой-то смысл, то слова были безнадежно искажены стальной преградой. Гончие Войны умолкли. Для них было привычным выкрикивать клятвы, приказы и даже грязную брань, заглушая рокот орудий, разрывы гранат и визг цепных топоров, их нимало не смущали рев реактивных двигателей «Грозовых птиц» и воинственные завывания всевозможных ксеносов, но теперь только Кхарну хватило решимости возвысить свой голос над далеким, приглушенным воем.

— Успокойтесь, — размеренно произнес он. — Я не настолько глуп, чтобы не видеть и не понимать того, что занимает ваши мысли. И каждый из нас должен выразить благодарность Хорсту уже за то, что ему одному достало решимости Астартес, чтобы прямо высказать все, о чем думаете все вы. Император нашел нашего господина и командира. Нашего родоначальника. И сейчас он там. Наш полководец. Тот, кому мы наследуем. Не забыли ли вы об этом? Нет?

Кхарн поочередно вглядывался в лица братьев по оружию, и Гончие Войны отвечали ему тем же. Хорошо. Он избил бы до полусмерти любого, кто посмел бы отвести глаза. Из-за серых, покрытых царапинами дверей вновь послышался далекий вой.