Категории
Самые читаемые
RUSBOOK.SU » Проза » Классическая проза » Русские поэты второй половины XIX века - Юрий Орлицкий

Русские поэты второй половины XIX века - Юрий Орлицкий

Читать онлайн Русские поэты второй половины XIX века - Юрий Орлицкий

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 72 73 74 75 76 77 78 79 80 ... 104
Перейти на страницу:

Дойти до пустоты после возвышенных надежд и благородных порывов – ужасно. Мы не думаем, чтоб на самом деле мог быть доведен до такого состояния, единственно силою обстоятельств, человек, в котором чистые убеждения не были праздною игрою разгоряченного воображения, прихотью опрометчивой юности. Нет, при всей враждебности обстоятельств человек найдет, чем наполнить свое существование, если в душе его есть не только крепость характера, но и сила убеждений. Крепость может поколебаться и пасть, но убеждение останется и всегда поддержит человека как в борьбе с роком, так и среди житейской пустоты. Его-то должен хранить поэт при всех неудачах своих мечтаний, при всех обманах тяжелого опыта жизни. Оно может не спасти от внешних унижений, может остаться бессильно в тех случаях, где требуется героизм характера, но оно не даст человеку унизиться внутренно [и, всегда указывая ему правый путь, даст ему силы на дорогу, по крайней мере, там, где выбор пути не влечет за собою конечной гибели]. Человека, не разошедшегося с своими убеждениями, нельзя еще считать погибшим: пока он знает, что идет поневоле не своей дорогой и пока в душе тяготится этим, еще нет сомнения, что он при первой возможности воротится на путь чести и добра. Но зато как страшно положение человека, поставляемого в постоянную необходимость идти против себя и сознающего, что он не может выполнить в жизни тех идеальных требований, которые ставит для самого себя. Тут именно и является самое отчаянное, самое мучительное страдание для человека, проникнутого благородными стремлениями. Страдание подобного рода недурно выражено в следующем стихотворении г. Плещеева:

О, если б знали вы, друзья моей весны,Прекрасных грез моих, порывов благородных, —Какой мучительной тоской отравлены,Проходят дни мои в сомнениях бесплодных!Былое предо мной, как призрак, восстает,И тайный голос мне твердит укор правдивый:Чего убить не мог суровой жизни гнет,Зарыл я в землю сам! Зарыл, как раб ленивый…Душе была дана любовь от Бога в дар,И отличать дано добро от зла уменье:На что же тратил я священный сердца жар?Упорно ль к цели шел во имя убежденья?Я заключал не раз со злом постыдный мир,Я пренебрег труда спасительной дорогой,Не простирал руки тому, кто наг и сир;И оставался глух к призывам правды строгой.О, больно, больно мне… Скорбит душа моя,Казнит меня палач неумолимый – совесть,И в книге прошлого с стыдом читаю яПогибшей без следа, бесплодной жизни повесть.

Мы привели это стихотворение потому, что в нем довольно удачно определяется, с какой именно стороны грозит человеку нравственная гибель, [при враждебных обстоятельствах внешних, ] среди пошлости окружающей жизни. Не столько велика опасность, что задохнешься в смраде этой одуряющей атмосферы, сколько страшно то, что привыкнешь к этому смраду и будешь, как и другие, ходить целый век одуренным. От этой последней опасности ничто не спасет чистой, идеальной души поэта, кроме светлого и сильного убеждения: он будет задыхаться в атмосфере гнили, грязи и мертвечины; но веяние живой, чистой мысли все-таки будет для него освежать несколько эту удушливую атмосферу. Конечно, в холодной, пошлой прозе ежедневной жизни невозможно сохранить всей поэтической невинности и чистоты души; некоторое время подышавши дурным воздухом, нельзя не поплатиться отчасти своими легкими. Но что же делать? Если бы внешние беды и все влияние окружающей нас пошлой ежедневности производили в нас только временную наружную боль, нисколько не отражаясь на внутреннем состоянии организма, тогда бы их и бояться было нечего… Главное-то горе в том и состоит, что внешние обстоятельства искажают нас самих и часто делают ни к чему не годными. Хорошо еще, если в нас остается хоть восприимчивость к веянию жизни, хоть желание возрожденья. Эта именно восприимчивость, это желание заметны повсюду в стихотворениях г. Плещеева. А при таком расположении души можно еще утешиться в том, о чем сожалел поэт, т. е. что принужден был не раз мириться со злом и зарывать в землю талант, которому нельзя было найти употребления.

Нельзя, однако же, не пожалеть о том, что сила обстоятельств не дала развиться в г. Плещееве убеждениям, вполне определенным и ровным, – цельным, как говорят. Со вниманием перечитывая его стихотворения, нельзя в них не заметить следов какого-то раздумья, какой-то внутренней борьбы, следствие потрясенной, еще не успевшей снова установиться мысли. Поэт постоянно жалуется на то, что его надежды разбиты, мечты обмануты, что он сам стал немощен и хил. Но в то же время он не может уберечь себя от новых обольщений и все как будто предается мечте, что для него настанет вторая юность, а для человечества новый золотой век. (Эти странные мечты и надежды парализуют ту сторону таланта, которая у г. Плещеева наиболее сильна, потому что наиболее искренна. В своем прошедшем г. Плещеев может найти много страстных и мощных мотивов, способных увлечь человека с душою. В своих воспоминаниях, в своей тоске, в самой боли раздраженного сердца поэт найдет предметы для многих песен. И если к этим песням не примешивается фальшивый звук ребяческих, смешных надежд и увлечений, то песни его польются звонким, стремительным, широким потоком. Мы говорим это в полном убеждении, что г. Плещеев не утратил той силы мысли и стиха, какая проявлялась в некоторых из первых стихотворений, между тем как беспечность золотых снов юности он уж потерял невозвратно. Об этом ясно свидетельствуют его стихотворения. Везде, где хочет он поидеальничать, где пускается в оптимизм, выражает юношеские надежды и желания, – везде впадает он в риторику, в звонкие фразы, вычурные сравнения, самый стих становится как-то мягок и вял. В доказательство стоит перечитать стихотворения: «Трудились бедные», «Не говорите, что напрасно…», «Была пора, своих сынов» и т. п. Вот, например, окончание стихотворения «Была пора»:

Не страшен нам и новый враг;И с ним отчизна совладает, —Смотрите: уж редеет мрак,Уж свет отвсюду проникает.И, содрогаясь, чует зло,Что торжество его прошло…

Не правда ли, что это прозаично, как модно-современное стихотворение Бенедиктова, и стих тянется так лениво и вяло, точно будто в какой-нибудь заказной оде прошлого столетия…

Во многих стихотворениях г. Плещеев ищет «тропы, затерянной им». Он молит:

Да упадет завеса с глаз,Да прочь идут сомненья муки;Внезапным светом озарен,От лжи мой ум да отрешится,И вместе с сердцем да стремитсяПостигнуть истины закон.)

Все это показывает, что он еще стоит на распутье двух дорог и не знает, которая из них ведет к истине. Конечно, не мы решимся быть в этом случае наставниками г. Плещеева, но его собственный опыт должен бы показать ему несостоятельность сладостных мечтаний, которыми он старается утешить себя. Не в них истина: они искажают, украшают и подслащают голую действительность; не в них и красота: какая же красота в мыльном пузыре, надутом глупеньким ребенком? Г. Плещеев сам это чувствует: опыт жизни, конечно, коснулся его уже настолько, чтобы не давать ему безмятежно восхищаться мыльными пузырями. Он сам говорит:

О, если б я, от дней тревогПереходя к надежде новой,Страницу мрачную былогоИз книги жизни вырвать мог!О, если б мог я заглушитьУкор, что часто шепчет совесть!Но нет! Бесплодной жизни повестьСлезами горькими не смыть!

Вот видите ли? Слезами даже и то не смыть, так уж можно ли скрасить мыльными пузырями? Зачем же попусту насиловать свой ум и свой талант?

Хорошо мечтать в те дни, когда еще «нам новые все впечатленья бытия», хорошо надеяться в ту пору, когда еще не пришла пора практической деятельности…. Но что за охота взрослому человеку тратить свое воображение и драгоценное время на мечты о том, как вот придет нянюшка, погладит его по головке и даст гостинца?.. Да и можно ли спокойно предаться таким мечтам? Сейчас зашелестят с суровым неудовольствием какие-нибудь невзначай задетые нами ветки и презрительно спросят нас, как в стихотворении Гейне, переводом которого оканчивается книжка г. Плещеева:

Что тебе надо, безумец,С глупой мечтою твоей?

Ю. Айхенвальд

Из книги «Силуэты русских писателей»

Как ни расходятся Плещеев и Помяловский в основных линиях своего внутреннего мира, но у них есть и объединяющее начало: любовь к детям и к молодости вообще. Это у них не деталь, не чувство среди других чувств; это – их миросозерцание, центральный момент души. Оба они живо сознают себя только временными обладателями жизни, которую нужно передать ожидающей смене. Оба они – нравственные завещатели: на свои ошибки и горечи смотрят они как на испытания, которые посланы им были для того, чтобы они, страдавшие писатели, спасли от них последующую человеческую очередь – детей, юношей, юниц.

1 ... 72 73 74 75 76 77 78 79 80 ... 104
Перейти на страницу:
На этой странице вы можете бесплатно скачать Русские поэты второй половины XIX века - Юрий Орлицкий торрент бесплатно.
Комментарии
Открыть боковую панель
Комментарии
Сергій
Сергій 25.01.2024 - 17:17
"Убийство миссис Спэнлоу" от Агаты Кристи – это великолепный детектив, который завораживает с первой страницы и держит в напряжении до последнего момента. Кристи, как всегда, мастерски строит