Давно забытая планета. Дракон замка Конгов - Павел Шумилов

— Зачем, милая? Я вызову на связь его компьютер. Что ты хочешь узнать?

— Я беременна?

— Да, маленькая.

— Давно?

— С шестого местного дня после посадки. Если хочешь, можно сделать аборт. Это абсолютно безопасно.

Сандра подобрала с земли одежду, побрела в лес.

— О чем вы сейчас говорили? — спросил Скар. — Слова понятные, но я не понял…

— Санди ждет маленького.

— Это я понял. Дальше.

— Я сказала, что можно от него избавиться.

— Избавиться от моего ребенка? Да, да… она так и говорила… Она его убьет. Ты! Самая глупая в мире птица! Зачем ты… — Скар отвернулся, распластался на брюхе среди корней ближайшей елки, натянул куртку на голову. Сэм и Уголек посмотрели на него, потом друг на друга. Сэм пожал плечами.

— Эй, местный! — окликнула Уголек, оттянув в сторону еловую лапу.

— Оставьте меня одного, — донеслось из–под куртки.

— Сэм, будь другом, испарись — скомандовала Уголек.

За два часа до ужина заплаканная Сандра появилась в мастерской. Поймала за лапку первого попавшегося кибера, потащила к графическому планшету. Набросала эскиз, проставила размеры, указала материал — нержавейка. Дала заказу максимальный приоритет, какой только позволял ее индекс информированности. Вскоре кибер вернулся с готовым изделием. Сандра повертела в руках.

— Сталь не та. Должна быть как пружина. А эта гнется. Острые кромки надо скруглить, поверхность отполировать. Фиксатор слишком тугой.

Кибер убежал. Через пятнадцать минут вернулся со вторым образцом. Сандра забраковала и его. Третья попытка оказалась удачной. Примерила. Узенькую, всего семь миллиметров, блестящую металлическую полоску с изящным замочком–защелкой назвать ошейником можно было лишь условно. Довольная, Сандра убрала ее в карман, отправилась разыскивать Скара.

Сэконд. Дракон

Ветка становится проблемой. Анна шутит, что завел себе собачонку. Девушка по–прежнему спит у меня под боком, укрываясь моим крылом. Нет, то, что она шляется днем по всему лагерю и сует свой любопытный носик во все щели, нестрашно. То, что всем и каждому с гордостью заявляет, что она моя рабыня, тоже нестрашно. Наши только усмехнутся, а местные побоятся обидеть. Но ей надо уделять время, дать образование. А свободного времени нет совсем. Хотел направить ее в учебный центр при Литмундском монастыре. Было два ведра слез, просьба выпороть, если она в чем–то провинилась, и клятвенное обещание убежать оттуда при первой возможности. Попросил биологов взять над ней шефство. Те выделили практикантку. Не знаю, как поживает биология, но практикантка научилась танцевать. С ее фигурой это полезно.

Вот так всегда. Только на краю сознания замаячила идея, как запел горн. Сигнал общего сбора. Вызываю штаб, но мой вызов переадресуется Угольку.

— Никакой опасности, Мастер. Ой, как я волнуюсь. Один из двух меня убьет. И будет прав!

Не очень информативно, но большего не добился. Выхожу из палатки, спешу на площадь имени шестого пальца Ливии. Теперь каждая тропинка в лесу носит громкое название улицы или проспекта, о чем сообщают указатели на перекрестках. На площади уже толпа. Ярко светят прожекторы на деревьях. Уголек толкает речь.

Ах вот в чем дело! Санди выходит замуж, а претендентов двое. Уголек решила устроить из этого спектакль. Ну, она у меня доиграется. Вот только…

Получаю локтем в живот. Смотрю, от кого.

— Ты не в курсе, Коша. Так надо, — шепчет в ухо Лира. — Мне это тоже не нравится.

Толпа раздвигается, образуя круг. В центре стоит Сандра. Я ошибаюсь, или у нее заплаканная физиономия?

— Санди, я знаю тебя много лет, — говорит Сэм. — Я не обращал на тебя внимания, а ты плакала в подушку. Ты сутками сидела за пультом, когда я уходил в драйв. Уже не знаю, сколько раз ты спасала мою бестолковую голову. Я был глупей пингвина, Санди, я не понимал, какое счастье, когда ты рядом. Прошу тебя, будь всегда рядом. Санди, родная, будь моей женой.

— А что ты скажешь, Скар?

Скар сжимает рукоятку ножа на поясе. Вижу, как побелели его пальцы. Дьявольщина! Это нечестно! Сэм обучался риторике у Тита Болтуна. А за кого я, собственно, болею?

Скар все молчит. Сандра делает шаг к Сэму. Маленький и медленный. Еще один, еще.

— Властелин, почему он молчит? Скажи ему! — теребит мою лапу Ветка.

Сандре осталось пять маленьких шагов. Четыре. Три…

— Я люблю тебя, Хартахана! Люблю! — кричит Скар.

— Сэм, прости меня, — говорит Сандра, протягивая руки Скару. Тот подхватывает ее, прижимает к себе, кружит. Сандра шепчет что–то на ухо, освобождается, достает из кармана блестящую металлическую ленточку. Навожу на них уши, напрягаю слух.

— Это? Ошейник? — удивленно спрашивает Скар.

— Да, любимый. Другого я не одену.

Скар с сомнением осматривает тоненькую полоску, потом застегивает у нее на шее.

— Значит, воину ошейник не нужен? — целует в нос.

— Не–а. Я тебе потом объясню, ладно?

Уголек врубает свадебный марш Мендельсона. Ветка пытается подобрать под него движения танца. А куда же делся Сэм?

Наконец–то на поверхность спустилась Кора. Моя добрая, милая, верная, молчаливая, работящая Кора. Славная моя. Теперь мы будем вместе неделю, не меньше. Большой нуль–камеры на поверхности пока нет, а у средней, складной стенки тонкие, гибкие. Если внутрь запихать дракона, выгибаются пузырем наружу. А это значит, на орбитальную прибудет не весь дракон, а только его часть, обструганная с боков. Кора вызвала Рим, взяла у Анны отгул на два часа, мы улетели в степь и славно провели время. Когда вернулись, к нам присоединились Ветка и Уголек, и получилась отличная вечеринка у костра. Кора расказывала свежие римские анекдоты, Ветка — местные, я — о нашем с Веткой путешествии вокруг Сэконда. На огонек заглянула Лира, поставили стереоэкран для Анны и начались бесконечные «А помнишь?» Лира была на удивление тихая, умиротворенная и счастливая. С огромным свежим синяком на левой щеке. Синяк заметила Анна. Телекамера позволяет видеть ночью как днем.

— Лира, кто тебя так?

— Сэмик, — Лира мечтательно посмотрела на луну. — Еще два зуба шатаются. Что бы Санди ни говорила, а Скар против него не выстоит и трех минут. У него такой удар правой! Как молотом.

— Сумасшедшие. Завтра ему голову оторву, — кипятится Анна.

— Не, он мой. Я дала ему два дня на размышления. Если не передумает… Знаете… так страшно!

— Что?

— Замуж. Страшней, чем на костер.

Утром я узнал, что у Сэма сломано ребро, и ночь он провел в биованне. Насчет медицины современная молодежь без комплексов. С любым пустяком лезут на ночь в биованну, а утром выскакивают свеженькие и бодренькие. Мы в свое время так не делали. А удар у Лиры поставлен не хуже, чем у Сэма. Вот кого надо было бы наказать по справедливости. Один из ежиков охранной системы зафиксировал всю сцену. Лира доводила Сэма минут двадцать, а под конец как следует врезала. Сэм чисто рефлекторно ответил. Лира выпала в осадок. Ушла в нуль, как здесь говорят. А может, притворилась. Думаю, этого она и добивалась. Бедный Сэм перепугался до смерти. Ползал вокруг нее на коленках, суетился, всхлипывал. Его можно было брать тепленьким. Что Лира и сделала, как только открыла глаза. Самая странная помолвка из всех, о которых я слышал.