Скиталец - Игорь Ковальчук

Рыцарь-маг слегка распахнул плащ — словно бы ненароком, — и в тусклом свете дня заиграла гранями золотая цепь, блеснула золотая пряжка на перевязи, обозначилась рукоять дорогого меча. За два коротких месяца Дик научился искусству смирять нижестоящих. Ведь власть — это не войско и не сила рук. Тот, кто владеет войском, не обязательно обладает властью. Умение править — это взгляды, жесты и способность убедить окружающих, что ты — сеньор.

— Еще одно слово в подобном тоне, — спокойно сказал он, — и ты станешь на голову ниже. Где ставка его величества?

Сержант набычился. Но речь незнакомца звучала уж больно уверенно. И взгляд, и манеры, и золото на груди — все убеждало в его праве говорить надменно. В его пользу, конечно, было и то, что он пытался не выехать из лагеря, а попасть туда. Уж в ставке его величества найдутся люди, которые укоротят наглецу язык, если он не граф. Пока же следует быть осторожным.

— В той стороне, — показал француз и, поколебавшись, добавил: — Мессир.

Дик шевельнул поводьями и сделал солдатам жест убраться с дороги. Те повиновались. На одного из них сержант тут же бросил свирепый взгляд, словно мечтал хоть как-то отомстить за мнимое унижение.

— Эй, ты, возьми моего коня… Вас проводят, — сказал он надменному незнакомцу и стал ждать реакции.

Реакция оказалась успокаивающая. Чужаки не всполошились, не изменились в лице. Конник, назвавшийся графом Герефордом, даже чуть осадил коня, дожидаясь, пока нерасторопный проводник вскарабкается в седло сержантского одра. Его спутница на черном жеребце редкой красоты и вовсе скучающе смотрела в сторону.

Король, как оказалось, устроился в аббатстве, где монахи могли предложить ему и удобные покои, и хороший стол — правда, строго по канону, то есть с соблюдением постных дней. Вокруг монастырских стен расположилась армия, от которой уже начали стонать жители окрестных земель. На огромных кострах жарили ободранные туши — коров, конечно же дойных, телят, конечно же последних, свиней и более мелкой живности. Можно было себе представить, как плакали в крестьянских семьях, когда оттуда забирали последнюю скотину.

У ворот аббатства Дика и его спутников снова остановили, но когда англичанин назвался, его почти сразу пропустили. Среди солдат и офицеров, охраняющих короля и его ближайших сановников, было очень много таких, которые побывали в Святой Земле, знали Дика, видели его или слышали о нем. Чего уж ожидать от недавнего простолюдина! Конечно, он будет путешествовать без свиты и обоза, налегке.

Лошадей оставили в монастырской конюшне. Кинув промокший плащ на груду соломы в углу, Дик в сопровождении одного из солдат направился во внутренний двор, а оттуда — в покои, которые занимал король. Его снова и снова спрашивали, кто он таков, но пропускали без возражений, то и дело поглядывая вслед с интересом или завистью. Аббатство кишело вооруженными людьми. На их фоне совершенно нелепо выглядели люди в сутанах, передвигавшиеся торопливо, чуть ли не украдкой. Казалось, что монастырь в один миг превратился в казарму.

У дверей королевских покоев Дик столкнулся с Вильгельмом Улерским. Тот оглядел его неожиданно грустными глазами и приобнял за плечи.

— Рад тебя видеть, — сказал он. — Жив все-таки? Это хорошо. Помнишь, как мы трясли Мессину? Прямо как осеннюю грушу. Теперь так же будем трясти Францию… Сейчас скажу королю, он, наверное, тоже будет рад видеть тебя.

Вильгельм собрался уже было нырнуть в низкую дверь покоев, но тут створки распахнулись, и на пороге появился сам Львиное Сердце. Дик, который не сразу склонился в поклоне, удивился, как же постарел Ричард. Он видел его весной, но тогда государь не показался ему старым. А теперь вдруг стало видно, что царствующему Плантагенету уже под сорок и что он, пожалуй, устал воевать.

Серые глаза короля встретились с глазами его незаконнорожденного сына. Мгновение — и он узнал Дика. Шагнул к нему, похлопал по плечу.

— Вернулся?

Рыцарь-маг кивком подтвердил очевидное — мол, да, вернулся.

— Все в порядке?… Ну и хорошо. Идем-ка пообедаем…

Глава 19

До Вандома оставалось не так уж далеко, но Ричард явно не торопился кидаться на штурм города. Он отрезал часть войска Филиппа-Августа от городских стен, не позволив Французу укрыться под защитой камня, и теперь оттеснял его к Фретевалю, небольшому замку, где до сих пор находился его сторонник. Король Французский понимал, что ему навязывают ситуацию, при которой его армия будет сжата с обеих сторон тисками вражеских сил, но ничего не мог поделать. Пожалуй, конница могла бы уйти, но пехота и обозы сковывали мобильность войска. Филипп (которому вся эта ситуация тоже изрядно надоела), поколебавшись, решил, что любое место неплохо, чтобы встретиться с противником в бою. А поскольку солдат у Капетин-га было не меньше, чем у Плантагенета, он рассчитывал на победу.

Дик, который, едва появившись при дворе, тут же получил под командование прежние две сотни да еще вдобавок три сотни солдат из Герефорда, стоял с ними на правом фланге. Позиция была не из худших. Слева, примыкая вплотную, прочно стояло английское войско. Справа же тянулся чахлый лесок, где деревья были перемешаны с кустами ежевики, сквозь которые не продраться без шума ни конному, ни пешему. Впереди, за рядами французских солдат и лагерем французского короля, где по ветру бились стяги с лилиями, высился замок. Прежде он показался бы Дику большим, но теперь, после ошеломляющего впечатления от крепости Дома Живого Изумруда, он смотрел на каменные стены с равнодушием человека, повидавшего в своей жизни все, что только можно повидать.

Солдатам не очень-то хотелось воевать. Они ежились под порывами пронизывающего ветра, сменившего сильный, но короткий дождь, и среди них не было ни одного, кто бы не промочил сапоги насквозь, кто не мечтал бы о сытном обеде у костра и кружечке подогретого винца… Ну что ж, мечтать, как известно, не вредно.

Дик мысленно перебирал в памяти все, о чем нужно помнить перед боем. Доспех он привел в порядок; невесомая, но непробиваемая кольчужка лорда Мейдаля поддета под обычную, двойного английского плетения; перевязь подтянута, чтобы ножны меча не мешали и не били коня по боку. Серпиаиа устроена в свите короля, где она, конечно, была не единственной женщиной, и даже телохранителя удалось оставить при ней. Дик перестал беспокоиться за жену, заметив, с какой пристальностью Олхаур следит за каждым ее шагом. Этот воин, выбранный Идилином, прекрасно владел мечом (рыцарь-маг точно знал это, поскольку устраивал с ним поединок и признал, что может доверить ему чью угодно безопасность) и смыслил в магии. Он — идеальный телохранитель, при необходимости вытащит госпожу из любой опасности.