Запретная страсть - Дина Маккол

— Черт! — пробормотал Джексон. Наконец он уехал, и Ребекка осталась одна, не считая, конечно, ребенка, который рос себе и рос в ее лоне.

В ту ночь они страстно любили друг друга. Но утро принесло новые неприятности. Все началось с газеты, лежавшей на крылечке. Заголовок привел Ребекку в ужас. Она хотела было скрыть от Джексона эту статью, но потом решила, что так получится еще хуже. Ведь рано или поздно он все равно прочтет ее.

Когда Джексон вошел в кухню и уселся за стол, Ребекка подала ему газету с таким видом, словно ничего особенного в ней не было. Увы, Джексон думал совсем иначе.

«Каков отец… таков и сын?»

Побелев от страха и негодования, он смотрел на две фотографии, помещенные рядом, в середине листа. Старый снимок Стэнтона, часто появлявшийся в газетах на протяжении нескольких недель после его убийства, — и его собственный, сделанный вчера. Джексону стало тошно: лица были похожи как две капли воды, и, мало того, их искажала едва сдерживаемая злоба. В тысячный раз он узнал себя в Стэнтоне.

— Сукин сын!

Именно такой реакции и опасалась Ребекка.

— Как глупо, — прощебетала она, склонившись над его плечом, и поцеловала Джексона в щеку. — Естественно, что родственники чем-то похожи друг на друга внешне. Но характер, душа — у каждого свои.

— А что, если это не только внешнее сходство? — спросил Джексон с замирающим сердцем.

— Святая простота! — пробормотала Ребекка. — Тебе сколько лет?

Обескураженный этим вопросом, он машинально ответил:

— Почти тридцать два.

— И часто ты напивался или избивал кого-нибудь до полусмерти?

— Нет, ни разу. Но я полжизни провел за ре-щеткой. Кто знает, как я…

— Уф!.. Да, это «веский» довод. Если бы ты был хоть немного похож на него, — Ребекка кивнула на фото Стэнтона, — я думаю, твой характер проявился бы где угодно, и в тюрьме тоже.

Джексон нахмурился: ему никогда не приходили в голову подобные мысли.

— А дети в приюте? Разве они возбуждают в тебе какие-то нехорошие желания?

— Дьявол, конечно, нет! — выпалил он, побагровев от стыда и возмущения.

— Значит, я права. Ты не имеешь ничего общего со своим отцом.

Ребекка пылко доказывала свое: ведь вся ее жизнь зависела теперь от того, сумеет ли Джексон разобраться в самом себе.

— Разве твой отец стал бы вытаскивать женщину из-под колес автомобиля? Или спасать ее от насильника? Неужели он настолько любил своих друзей, чтобы в минуту опасности сделать кому-то из них искусственное дыхание? Скажи, решился бы он остаться в горящем доме ради беспомощного ребенка? Нет, Стэн-тон спасал бы свою драгоценную шкуру!

Джексон молчал, и Ребекка в отчаянии вырвала у него из рук газету и швырнула ее на пол.

— Посмотри на меня, Джексон! Если ты настолько труслив, что не доверяешь самому себе, так по крайней мере прислушайся к моим словам!

Джексон порывисто обнял Ребекку и приник лицом к ее мягкой груди. Она запустила пальцы в его волосы и заставила поднять голову. Он взглянул ей в глаза и устыдился себя, потому что в них сияла беззаветная любовь.

— Ты любишь меня, Джексон Рул?

— Да… Господи Боже, да!

— Ты будешь любить меня вечно?

На лице Джексона медленно расцвела улыбка. Он вспомнил, как однажды Ребекка задала тот же вопрос и с таким же отчаянием в голосе.

— Да.

Она вздохнула и зарылась лицом в его густые волосы.

— Обещай мне… что бы ни случилось впереди…

Джексон помрачнел. Шестое чувство подсказывало ему, что с Ребеккой не все ладно.

— В чем дело, милая?

— Ты поедешь сегодня к Молли?

Джексон кивнул:

— Прокурор округа должен вынести сегодня решение насчет судебного процесса. Врач и разные адвокаты божатся, что это, мол, пустая формальность. Никто не осмелится предъявить обвинение женщине, которая столько вынесла.

— Но тебе нужно убедиться в этом самому? — тихо спросила Ребекка.

— Да.

— Тогда поезжай, — улыбнулась она. — Поговорим, когда вернешься.

Джексон встал и притянул ее к себе:

— Ты уверена, что с тобой все в порядке?

Ребекка прижалась щекой к его рубашке. Ей было так спокойно в объятиях Джексона!

— У меня все будет хорошо, пока мы вместе. Главное, чтобы ты всегда возвращался домой. А теперь ешь, не то остынет. У меня еще миллион дел.

— Ты собираешься открыть оранжерею? — хмуро поинтересовался Джексон.

— О, она уже работает, но я не поеду туда. Там хозяйничают Пит и отец. Их ждет нелегкий день.

— Как бы Пит не переменился под влиянием твоего отца! — усмехнулся Джексон.

— А вдруг все произойдет наоборот? Она расхохоталась, представив Даниела Хилла в роли болтливого, добродушного ворчуна Пита Уолтерса.

Как только пикап скрылся из виду, Ребекка принялась листать желтые страницы телефонной книги. Она долго водила пальцем по списку абонентов и наконец нашла то, что хотела.

— «Харлей-Дэвидсон» — вот оно! — Ребекка набрала номер, посчитала гудки и, услышав мужской голос, спросила: — Могу ли я сделать покупку с доставкой на дом?

Стоило Джексону войти в комнату, как у Молли вспыхнули глаза от радости. Доктор Фрэнко ждал этого: Молли выздоровеет только в том случае, если привыкнет видеть в Джексоне своего брата, а не убитого ею отца. И вот оно — доброе предзнаменование!

— Ты пришел, Эй Джи! — воскликнула она. Джексон взъерошил ее волосы и поцеловал в щеку.

— Ты же знала, что я приду. Хорошим вестям нельзя радоваться в одиночку.

Улыбка на губах Молли погасла.

— Хорошие вести или дурные — мне все равно… или почти все равно. Самое главное — смыть грязь с твоего имени.

Джексон чуть не рассмеялся, подумав о злобных вымыслах, которые уже просочились в прессу и очернили его «доброе имя». Как ни мажь забор белой краской, а никуда не денешься: в один прекрасный день на свет Божий явятся темно-серые доски. Он чувствовал, что нелегко будет отмыться от грязи, в которой извозил их Стэнтон.

— Когда ты привезешь Ребекку?

Джексон отвернулся. Он отлично знал, что Ребекка не приехала по его вине.

— Скоро.

— Когда «скоро»?

— В одном ты нисколько не изменилась, — вздохнул Джексон. — Все так же чертовски на-стырна.

— Что случилось, Эй Джи?

— Ничего, — ответил он, пожав плечами.

— Ну конечно! Все прекрасно, и мы стали кандидатами на Нобелевскую премию!

Джексон довольно усмехнулся: его любимая сестричка явно идет на поправку.

— Итак, что же стряслось? — допытывалась Молли.

— Я еще не сделал ей предложение. — Джексон отвел взгляд, пытаясь скрыть душивший его страх. — А вдруг когда-нибудь я стану таким же, как Стэнтон?