Великий Бисмарк. Железом и кровью - Николай Власов

Самой правой и самой маленькой из тройки либеральных партий была Либеральная Имперская, которая не просуществовала и пяти лет и не заслуживает отдельного упоминания. Гораздо больший интерес представляет Национал-либеральная партия. Она возникла в период улаживания «конституционного конфликта» в Пруссии на рубеже 1866–1867 годов на правом крыле прогрессистов. Программа партии, опубликованная 12 июня 1867 года, была довольно противоречива; в ней содержались пункты об объединении Германии, всеобщем избирательном праве, необходимости ответственного министерства, росте роли парламента (который характеризовался как «жизненные силы нации») и сохранении бюджетного права. В программе упоминалось и о снижении военных расходов – впрочем, осуществление этого благого пожелания отодвигалось на неопределенное время. Впоследствии национал-либералы сочли за лучшее временно отказаться от ряда этих требований во имя сотрудничества с правительством.

Национал-либеральная партия пользовалась поддержкой прежде всего в малых и средних городах, среди среднего класса – буржуазии и лиц свободных профессий. Географически она была наиболее сильна в Юго-Западной и Средней Германии, а также новых прусских провинциях. Электорат национал-либералов в начале 1870-х годов составляло также большое количество горожан и крестьян протестантского вероисповедания. Партия полностью одобряла политику Бисмарка по созданию единой Германской империи, «она была партией Бисмарка» [425]. На выборах в рейхстаг 1871 года национал-либералы получили 30 % голосов избирателей и 125 мандатов, образовав, таким образом, сильнейшую фракцию. Выступая за существующий государственный строй, своей основной задачей после 1871 года партия видела «внутреннее основание империи», ее законодательное обустройство. Идеалом национал-либералов было правовое государство, но этим идеалом они зачастую поступались ради реализации, а затем укрепления другой своей цели – национального государства. Именно во имя последнего они поддерживали сильную армию и германизацию национальных меньшинств. Союз с Бисмарком был для многих национал-либералов способом достичь либеральных целей, укрепив влияние парламента путем сотрудничества с правительством, конфликтами с которым они могли бы лишь поставить под угрозу свое положение «правящей партии».

Несмотря на то что формально председателем партии являлся Г. фон Унру, реально во главе НЛП стоял руководитель парламентской фракции Карл Вильгельм Рудольф фон Беннигсен, отпрыск старинного нидерландского рода. В 1859 году именно он стал президентом «Национального союза». Со второй половины 1860-х годов он являлся последовательным сторонником Бисмарка, который называл его «одним из лучших своих сотрудников» [426]. Он редко брал слово во время заседаний рейхстага, чтобы таким образом придать своим выступлениям больший вес, зато энергично работал в различных комиссиях и внутри фракции. В целом Беннигсен был одним из самых ярких представителей так называемого второго поколения немецких либералов, под воздействием национального объединения отказавшихся от прежних идеалов и перешедших к широкомасштабному сотрудничеству с правительством в надежде на постепенное исполнение своих желаний. Его важнейшим сподвижником являлся Макс фон Форкенбек, юрист по образованию, в прошлом прусский государственный служащий. В период «конституционного конфликта» в Пруссии он, будучи уже депутатом, являлся одним из главных противников Бисмарка. Впоследствии он был достаточно близок к «железному канцлеру», называвшему его слова «советом опытного друга», и имел доверительные отношения с кронпринцем. Форкенбек «был человеком практической политической работы, тактики, а не принципов» [427]и старался в сложных ситуациях достичь взаимопонимания с правительством.

Внутри национал-либеральной партии можно отчетливо выделить центр (Беннигсен), а также правое и левое крыло, тяготевшие соответственно к Имперской партии и к прогрессистам. Особенностью правого крыла было преклонение перед немецким национальным государством; для его представителей единство было важнее свободы – «объединение империи рассматривалось как увенчание долгого пути развития» [428]. Во главе этой группы стоял Иоганн Микель, доверенное лицо Бисмарка. «Человек больших политических талантов и превосходный оратор» – так характеризует его Э. Эйк [429]. Сын врача, изучавший право в Геттингене, он после революции 1848 года стоял на марксистских позициях, но вскоре отошел от социалистических идей и принял участие в образовании «Национального союза». Именно ему принадлежит фраза, ставшая с 1867 года программной для умеренного либерализма: «Объединение с либеральной Пруссией во главе, а если этого не произойдет, то с Пруссией как она есть» [430]. Одной из самых ярких фигур на правом крыле партии был Генрих фон Трейчке – знаменитый в свое время историк малогерманского направления, изначально левый либерал, а с 1864 года – ярый сторонник Бисмарка, Пруссии, реакции, милитаризма и антисемитизма. Обладая талантом публициста и оратора, Трейчке поставил свое перо на службу правительству; его называли «пророком нашей империи», а впоследствии, в 1886 году, он был удостоен официального титула «историографа прусского государства».

Представители левого крыла национал-либералов по многим вопросам были близки к прогрессистам, которые зачастую рассчитывали на их поддержку; многие из них лелеяли надежду на создание единой сильной либеральной партии. Ярчайшим представителем и признанным лидером этой группы был Эдуард Ласкер, сын купца, участник революции 1848 года в Австрии. После изучения юрис пруденции в университетах Германии и Британии он в 1858 году определился на государственную службу, вскоре примкнул к прогрессистам, а в 1867 году принял деятельное участие в основании Национал-либеральной партии. «Один из самых строгих юристов и острых умов», «превосходный критик, полемист и организатор, чьим идеалом было правовое государство», «поборник общественного блага, но не меньше и блага отечества» – так характеризует его Эмиль Людвиг [431], а его современник – француз В. Тиссо называл его «маленьким Бисмарком», «самым популярным, после Бисмарка, человеком во всей империи» [432]. Блестящий талант оратора сочетался в нем с исключительной скромностью и равнодушием к материальным благам. Широко известна была исключительная работоспособность Ласкера – он вставал ежедневно в 5 часов утра и работал как минимум 10 часов в день. Это выгодно отличало его от многих коллег, имевших множество дел за пределами палаты, не оставлявших им времени на рутинную работу. Предпринимались попытки привлечь Ласкера на государственную службу, от которых он неизменно отказывался. В этой связи любопытен анекдот, ходивший по Берлину в 1871 году. Однажды, встретив Ласкера, канцлер тепло поздоровался с ним и сказал: «Дорогой господин Ласкер! Уверен, в один прекрасный день мы станем коллегами». На это Ласкер удивленно ответил: «Как, ваше превосходительство? Неужели вы действительно хотите однажды вернуться к благородной профессии юриста?» [433]Ласкер являлся одним из самых опасных соперников Бисмарка на внутриполитической арене.

В целом Национал-либеральная партия после основания империи была тесно связана с Бисмарком и поддерживала его по большинству важных вопросов внутренней политики, что позволило В. Тиссо говорить о национал-либералах как о людях, преданных канцлеру «душой и телом», «марионетках господина Бисмарка» [434]. Тем не менее это совершенно не исключало возможности конфликтов, тем более что взгляды сторон на многие проблемы были весьма различными. Подобные разногласия существовали всегда, но в тех вопросах, в которых мнения национал-либералов и канцлера расходились, усилиями обеих сторон, как правило, достигался компромисс. Правда, зачастую при этом партии приходилось поступаться своими принципами, поскольку Бисмарк в общем и целом был мало склонен к уступкам. По словам одного из исследователей, партия «преклонила колени перед Бисмарком, да так и осталась навсегда коленопреклоненной» [435]. Бисмарку был чужды либеральные устремления, союз с национал-либералами оставался для него скорее «браком по расчету», нежели «союзом по любви». Никогда ни один лидер национал-либералов не мог бы с уверенностью говорить о каком-то влиянии своей партии на «железного канцлера».

Самой левой – и одновременно старейшей из представленных в рейхстаге либеральных партий – являлась Прогрессивная. Образовавшись в июне 1861 года, она вскоре достигла пика своей популярности и оставалась на вершине успеха до тех пор, пока не потерпела поражение в «конституционном конфликте». Прогрессисты представляли интересы мелкой и средней буржуазии, были убежденными сторонниками свободной торговли и ограниченной сильным парламентом монархии по английскому образцу. В программе от 25 сентября 1870 года содержались требования полноценного бюджетного права, ответственного министерства и сокращения срока военной службы. Таким образом, в своих политических требованиях прогрессисты шли гораздо дальше национал-либералов. Помимо этого, они выступали за независимость юстиции, разделение церкви и государства, самоуправление на современной основе. Своих избирателей партия находила в основном в крупных городах, в среде мелкой буржуазии и чиновничества, интеллигенции и ремесленников. Географически прогрессисты находили свою основную опору в Берлине, Нижней Силезии и Шлезвиге-Гольштейне – как и консерваторы, они являлись по преимуществу прусской партией.