Я осталась злодейкой в финале паршивой новеллы - Wellixen

Я не хотела его видеть. Не хотела с ним говорить. Не хотела просто стоять в одном помещении. Требовалось время, чтобы обиды улеглись. Горечь узлом завязалась под животом и змеёй спряталась где-то под сердцем. Руки зачесались.

Звуки, какими бы они не были, сильно били по ушам. Вся сила схлынула. В голове стояла пьянящая пустота. Я точно знала, что когда домою чашки после утреннего завтрака — я пойду спать и не в комнату Зарры. Спальня, выделенная мне, не так уж и плоха. Плевать, если ночью какой-нибудь ублюдок вскроет мне глотку или утащит под кровать. Уж лучше так, чем…

— Мне не нравится твоё молчание.

Мне тоже много чего не нравится. Этот мир, например. Но я ведь молчу и стараюсь не трогать тебя, хотя нужно. От собственной глупости стало даже как-то смешно. Я так боялась и стеснялась спросить, что же сейчас происходит на самом деле… И как ты далеко продвинулся с моим возвращением, Зарра?

— Мне нужно побыть одной.

И насколько я могу быть трусихой?

Всё внутри готовилось к взрыву, но я не имела такого права. Наше положение с самого начала не было равным. Я все ещё была на его территории, все ещё жила за его счёт и всё ещё…

— Это было опасно.

Меня будто облило холодной водой, когда длинные и худые руки обвили мою талию. Зарра прижался. Его грудь приятно вжалась в мою спину, а щека соприкоснулась с моей щекой. Сердце тут же беспокойно застучало, а старательно подавляемые чувства снова дали о себе знать.

Уйди от меня.

Вялое сопротивление тут же оказалось подавлено более крепким объятием.

— Крис-ти-на. — Перекатывая моё имя, будто камешки во рту, Зарра снова потёрся щекой. Цепкие, похожие на паучьи лапки, пальцы обвили бледные запястья Кристы. — Я это делаю ради твоего же блага. Ты совершенно не умеешь думать наперед.

И всё же я вырвалась. Врывалась и оттолкнула сожителя. Тот тут же схватил меня за запястья.

— Послушай. Этот Марк редкий тупица! Мы с ним виделись во второй или в третий раз за всю жизнь, но он уже выложил мне все. — Хватка Зарры ослабла, а после исчезла совсем. Даже золото кожи не могло скрыть румянца, настойчиво рвущегося наружу. Подчеркнутые тёмным скулы заострились, да и всё лицо помрачнело. Чем дольше я смотрела, тем больше чего-то птичьего проступало в его облике. — Кристина, пожалуйста, подумай: насколько безопасно рассказывать всё незнакомцу и тащить ему, песок его сожри, совершенно секретные материалы?!

В сердце защемило. Теперь личная обида превратилась в обиду за Марка. Слова Зарры задели так, будто он ругался на моих младших братьев. Да, шибутных и глуповатых, но исключительно желающих добра. Марк тоже был таким. Он стремился помочь и это, честно говоря, подкупало.

— Ты не незнакомец. Он почти знает тебя, его начальник знает твоего. Эй, ты ведь сам говорил, что у вас, подмастерий, связи тоже идут как наследство.

Этим убедить Зарру не вышло. Он поджал губы и сделал шаг назад, из-за чего дышать стало легче. Уперев руки в бока, сожитель нетерпеливо забил ногой по полу. Какой нервный. Обычно удивительно спокойный, Зарра только чудом не ходил от стен до потолка. Даже я видела, как ему натерпится вылить накопившуюся энергию.

И о чём они говорили с Марком, раз он так взвинчен?

Уголок губ Зарры задергался.

— Да, говорил. Это правда. Да, наши наставники работают друг с другом, и я помогал в паре дел, но Кристина, сейчас был частный разговор и… — Он выдохнул и закивал головой, будто стараясь прогнать какую-то мысль, которая не давала ему покоя. — Давай я скажу так: убийцей может быть кто угодно. Даже я или ты…

— Эй, но…

Прежде чем я попыталась задать вопрос, Зарра снова покачал головой и положил палец мне на губы.

— Мы никого не убивали. Мы оба знаем правду. Но откуда эту правду может знать Марк?

Я отпряла и быстро вытерла губы, отчего Зарра тихо рассмеялся. Когда-то Кристиан назвал меня домашним животным. Что ж, он был прав. Только сейчас я сумела это понять. Зарра не воспринимал меня всерьёз. Он явно не верил, что в этом деле от меня будет хоть какая-нибудь польза.

— У тебя нет мотива!

— Мотивы есть всегда. А если их нет, то можно придумать. Всё зависит от размера подозрительности и полёта фантазии вопрошающего. — Зарра пожал плечами. — Что ещё скажешь в его защиту?

В горле заклокотало. Теперь смеяться тянуло меня. Никогда бы не подумала, что такая мыльная опера случится именно со мной. Все это было так нелепо и глупо, что лишь чудом смех не предвещал плач. Или это я уже слишком морально выдохлась?

— Мы с Марком даже не друзья.

— Именно. Вы не друзья и не приятели. Он ничего для тебя не сделал. — Зарра сжал руки в кулаки и отвернулся. Массивные серьги-кольца закачались. — Но ты всякий раз смотришь на него, будто он сделал что-то важное и из кожи вон лезешь, чтобы понравиться.

Лицо будто обожгло.

— Я не стараюсь ему понравиться! Я просто сказала, что думаю, вот и всё!

Теперь улыбка Зарры стала горькой и разочарованной. Голос его стал тише и глуше, из-за чего расслышать сказанное вышло с трудом.

— Тогда почему ты не поделилась этой догадкой со мной?

Но ответ его волновал мало. Прежде, чем я успела открыть рот, Зарра резко подошёл и погладил ладонью щеки. Его выражение лица смягчилось, но разочарование все еще чувствовалось. Смуглые пальцы, будто играя, начали перебирать белые пряди.

— У Марка длинный язык. Он может говорить что угодно и кому угодно. Ты подумала об этом? — Большой палец ласково погладил скулу. — Если ты будешь слишком часто во всём этом мелькать, будут проблемы. А я не хочу, чтобы с тобой что-то случилось.

Вроде приятно, но самолюбие всё равно ныло. Зарра хмыкнул, снова погладил скулу, а после бегло поцеловал меня в лоб. Целомудренно, как друг или