Красавица, чудовище и волшебник без лицензии - Мария Заболотская
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Благодарю вас, Ваше Ирисовое Высочество, — неуверенно произнес мэтр Абревиль, не подозревавший, что успел за время своего отсутствия попасть в опалу и лишиться придворного звания. — Но вы не дали мне договорить! Я знаю не только то, что шпион выспрашивает о делах в вашем поместье — я только что слышал, как ему сказали…
— Что?! — воскликнули хором принц и Джуп, преисполнившись самых дурных предчувствий.
— …Я слышал, как ему сказали, что о делах в поместье лучше всех знает некий сатир, который служит лодочником при Ирисовой Горечи! — торжественно и мрачно объявил Мимулус. — И что сатира этого, упившегося вдрызг нектаром, видели сегодня на празднике!.. Угадайте, что расскажет этот лодочник шпиону, когда тот его найдет и как следует расспросит? Что если он уже его нашел?! Я видел, что при желтоглазом есть КОРЗИНА, да-да, Ваше Цветочество. Вы знаете, что это значит! Возможно, даже свинорог не успеет нас домчать до причала!..
Глава 47. Новое приключение принца Ноа и крах надежд мэтра Абревиля
Слова Мимулуса произвели сильнейшее впечатление на Его Цветочество: принц вздрогнул, вцепившись в повозку, и, наконец, с заметным усилием произнес ломким голосом:
— Ты уверен, птичник?
— Еще бы мне не быть уверенным, — воскликнул мэтр Абревиль, — если я видел корзину своими глазами!
— Нам не уйти, — обреченно прошептал принц, и Джуп подхватила его под локоть, подозревая, что Его Цветочество собирается лишиться чувств. «Да что же ты делаешь, Мимму! — прошипела она свирепо. — Немедленно прекрати запугивать бедного Ноа!».
— Я и не собирался его запугивать! Разве не ясно, что мои слова, напротив, должны побудить его действовать решительно? — запротестовал Мимулус.
— Но не побудили!..
— Прекратите говорить так, как будто меня здесь нет! — прошипел Ноа, вырываясь из рук Джуп.
— Прекратите вести себя так, как будто вас здесь нет! — сурово сказала на это Джуп. — Сейчас не время для слабости и упадка сил! Мимулус прав, хотя я не поняла и половины из того, что он сказал. Мы должны найти Фарра, прежде чем этот ваш Ранункуло доберется до него! Судя по всему, Ранункуло тот еще негодяй, и все, что случится с бедным Фарром, будет на нашей совести — ведь это мы уговорили его сюда прийти!..
— А вдруг он уже добрался? — угрюмо промолвил принц.
— Боюсь, Ваше Цветочество, найди он Фарра — мы бы с вами сейчас не пререкались, — со зловещим видом заметил Мимулус, и, надо сказать, значительность эта произвела впечатление на Его Цветочество. Впрочем, слова Джуп тоже задели принца за живое: неловко признавать, что наследник храброго рода Ирисов оказался пред лицом опасности малодушнее своей придворной дамы. Принц глубоко вздохнул, собираясь с силами, и неохотно объявил, что возвращается на праздник, чтобы отыскать и спасти своего слугу-лодочника. Но при этом он с такой тоской косился на свинорога, что было понятно: больше всего на свете он хочет умчаться отсюда, куда глаза глядят, пусть даже для этого придется скакать на буйном свинороге верхом.
— Совсем другое дело! — обрадовалась Джуп, которая хоть и успела разволноваться из-за таинственного Ранункуло, но ничего о нем не знала, и подозревала, что Его Цветочество и мэтр Абревиль преувеличивают опасность. «От Ноа ничего другого и ждать не приходилось! — думала она сердито. — Привык ото всех прятаться в своих покоях, как улитка, едва ему что-то не понравится. А ведь правители должны не только веселиться и отдавать приказы, но и заботиться о своих подданных, если те попали в беду!.. Ох, да что это я! — спохватилась она, почувствовав угрызения совести. — Ведь это из-за моих хитростей бедный Фарр очутился на празднике! Я подговорила Ноа прийти сюда, убедив, что ничего плохого с нами случиться не может. Как будто я хоть что-то в этом понимала!.. А теперь мы все угодили прямиком в руки врага, и первым пострадает тот, кто меньше всех знает. Все потому, что я думала только о том, как сбежать из Ирисовой Горечи. Собиралась бросить принца здесь, ведь и себе внушила, что ему ничего не грозит!.. Что же я наделала?! Но… как иначе мне спасти себя? Ноа меня не пожалеет, так с чего бы мне жалеть его? А я… я даже не знаю, сколько времени у меня осталось!» — и она незаметно подтянула рукав, чтобы посмотреть на расползающееся по руке черное пятно. Россыпь черных точек становилась все гуще, они сливались и образовывали новые пятна. От одного взгляда на метку проклятия Джуп становилось страшно и тоскливо — ведь она не понимала, чего хочет от нее черное волшебство, можно ли его задобрить или обмануть. «Лучше бы я точно знала наперед, что превращусь в жабу или умру через три дня, — мрачно сказала она самой себе. — Тогда бы хоть что-то стало понятнее! Как же я устала от того, что все так туманно и неопределенно!»
И она, рассердившись и опечалившись одновременно, взяла сразу три ярких карамельных яблока с первого же попавшегося на пути прилавка. Ей подумалось, что Гостеприимная Ночь, возможно, последнее радостное впечатление в ее жизни, и, следовательно, будет просто нелепо не есть сегодня сладости, сколько влезет, и не пить горячее вино.
— Что за корзина у Ранункуло? — спросила она у Ноа и Мимму, вручив каждому по яблоку, ведь их будущее, если разобраться, точно так же было омрачено тайными проклятиями и смертельной опасностью. Те, не сговариваясь, дружно поперхнулись и начали
