Последний бой Василия Сталина - Максим Алексашин

Но если при больном неотлучно находится медсестра — ее главнейшая задача при любых осложнениях:

1. Принять неотложные меры, если в схеме лечения больного это указано.

2. Тут же вызвать «Скорую помощь».

Первое Нузберг вроде бы, по ее словам, сделала. Что—то уколола. Но затем Василий умирал… целых 12 часов и «неотложку» она даже и не подумал вызывать! Действия Нузберг попадают под статьи Уголовного кодекса «О неоказании помощи», а также «Умышленное убийство». То, что Капитолина Васильева не нашла ампулы, вполне естественно. После любопытства Мариши Нузберг пришлось быть более внимательной и заметать следы более тщательно. Отсутствие ампулы насторожило дочку Василия Сталина Надежду, которая приехала с Капитолиной Васильевой и все слышала. Надежда решила установить истинную причину смерти отца. Медицинского заключения о смерти Василия не было, и спустя некоторое время его дочь обратилась в КГБ к генералу Н.Ф.Чистякову — уж там—то должно быть известно о причинах смерти Василия Сталина. Чекист удивился:

— Как! Разве вы не знаете, от чего он умер? У него же было кровоизлияние…

— Я знаю, что в Казани врач отказался дать медицинское заключение, которое от него требовали, — заметила генералу Надежда Васильевна. — Меня спросят: вашего отца застрелили? Я скажу: очень может быть. Спросят: его отравили? Я отвечу: возможно». (Последняя любовь Василия Сталина, газета «Очная ставка», 2001 г.)

Не зря не нашли это заключение. Невозможно найти то, чего не существует. В отличие от Барышевой, подписавшейся под «Актом о смерти», неизвестный нам судмедэксперт отказался брать на себя ответственность и составлять липовое «Заключение судебно—медицинской экспертизы», которое, повторяю, является основным медицинским документом, описывающим причины смерти. Если же предполагать, что Капитолина Васильева случайно не заметила следов вскрытия, то и в этом случае честный судмедэксперт отказался подписываться под тем вариантом «Заключения», который ему предлагали. То есть он установил истинную причину смерти Василия, но она явно не совпадала с «официальной» версией. Как ни крути, а правду о смерти Василия Сталина от родственников скрыли. И охраняли эту тайну тщательно. Когда Капитолина попыталась расстегнуть китель бывшего мужа, два мордоворота оттолкнули ее от тела с криками «не имеете права». Это на что же Капитолина Георгиевна права не имеет: поправить китель человека, чьих детей она воспитывает?

При описании лица Василия, уже лежащего в гробу, и Мариша и Капитолина Васильева обращают внимание на разбитый нос, синяки на запястьях рук, ноги в кровоподтеках.

Мариша, пришедшая вместе с матерью на Арское кладбище проститься с Василием, детально описала увиденное: «Я подошла к нему. Лицо его было неузнаваемо, — рассказывает Мария Николаевна. — Синяки, какой—то изуродованный нос. У меня, помню, даже возникло подозрение, а не кукла ли это?»

Подобная картина свидетельствует либо о том, что конечности у Василия действительно посинели в результате сердечно—сосудистой недостаточности и эмфиземы легких, а нос он сломал, ударившись обо что—то при потере сознания, либо о том, что Василию, все еще не собиравшемуся умирать, несмотря на старания окружавших его медиков, все—таки помогли расстаться с жизнью. Грубо и жестоко.

Чтобы понять механизм убийства, следует проанализировать события последней недели жизни Василия Иосифовича. По оперативным донесениям сотрудников КГБ Татарии, обстоятельства, предшествующие смерти Василия Сталина, таковы. 14 марта 1962 года семью Джугашвили посетил гость — майор Сергей Георгиевич Кахишвили, преподаватель Ульяновского танкового училища. Он был грузином, а Василий любил общаться с соотечественниками своего отца, находя грузин—собеседников в основном среди торговцев на рынках, и неоднократно бравировал тем, что, скажи он словечко, за него пол—Грузии встанет.

Кахишвили привез с собой вина. После застолья гость уехал, оставив 6 бутылок красного вина и шампанского. Что случилось в следующие три дня — 15, 16, 17 марта — никто не знает. По официальной версии Василий пировал, после чего заболел. 19 марта в час дня его не стало. В предварительном медицинском заключении подчеркивалось, что причина смерти — злоупотребление алкоголем. По указанию председателя КГБ Семичастного было проведено расследование. В состав специальной медицинской комиссии вошли доценты Ахундзянов, Голиков и лечащий врач Василия Джугашвили — Барышева. Не проведя даже патологоанатомического исследования, комиссия сделала вывод: «Причиной смерти Василия Сталина стала острая сердечная недостаточность, развившаяся в результате резко выраженного атеросклероза на фоне алкогольной интоксикации».

В деле № 1588 Алексей Литвин нашел акты различных экспертиз. Были исследованы оставленные грузинским майором бутылки с вином, яда в них не обнаружили. Танкиста Кахишвили признали невиновным и отпустили. Впоследствии Сергей Георгиевич сильно переживал, что привез больному язвой желудка Василию чуть ли не бочонок вина. Он добровольно снял погоны и демобилизовался из армии.

Знал бы Сергей Георгиевич, что его визит убийцы использовали в своих целях, думаю, он не рвал бы на себе погоны, а поднял вверенное ему училище и повел форсированным маршем на Казань, хотя стоило бы сразу на Москву.

Нестыковки сразу бросаются в глаза. Василия Сталина «лечат» снотворным. Раз он об этом сообщает Марише, значит, знает сам. То, что снотворное и алкоголь несовместимы, взрослому здравомыслящему человеку объяснять не надо. Если Василий снотворное запивает вином, значит, он или полнейший дурак, или практикует на себе изощреннейшие формы суицида. Дураки во время войны одной из лучших авиадивизий не командуют. Просидеть восемь лет в тюрьме, чтобы через год практически на свободе покончить жизнь самоубийством — абсурд. Возможностей это проделать в тюрьме было предостаточно, но, тем не менее, Василий покинул Лефортово живым и относительно здоровым. Самоубийство отпадает.

И тут же возникает вопрос, а пил ли вино, принесенное С.Г. Кахишвили, Василий Сталин? Сам факт наличия шести бутылок с вином и шампанским совсем не означает, что все они были опорожнены. Даже если Василий принимал вино вместо снотворного, а не вместе с ним, и даже если он выпил все принесенное ему вино, то на день выходит примерно литр выпитого. Литр — это четыре стакана вина, то есть по стакану к каждому приему пищи. Неужели это смертельная доза, ведущая к «алкогольной интоксикации»? Сомневаюсь, что для военного летчика это вообще сколь—либо ощутимая доза. Так что версия «умер от пьянок с грузинами» несостоятельна.

А вот то, что Семичастный вспомнил о своих обязанностях, назначил целое расследование и столь рьяно взялся за дело, что ничего не обнаружил, выдает спецслужбы с головой. Неужели расследование назначают, чтобы узнать истинные причины смерти любого перепившегося алкаша? Ой, сомневаюсь! А уж просто выпившего и умершего на следующий день, тем более. Зато персоне Василия уделено слишком много внимания. Но более всего поражает и ход следствия, которое повели по заведомо ложному пути («попойка с грузинами»), и то, что на врачей даже не пало подозрение, хотя в ходе одного дознания, даже не допроса, любому сколь—нибудь квалифицированному юристу, работающему по медицинскому профилю, стало бы ясно, что лечение было, по меньшей мере, странным, если не сказать заведомо неправильным.

По всему чувствуется, что все в истории смерти и похорон Василия Иосифовича шито белыми нитками, и очень уж много скользких моментов. Собравшиеся родственники в один голос говорят о спешке, с которой были организованы похороны Василия Сталина. Эта спешка опять же подтверждает версию об убийстве. Следы слишком явны, поэтому заметать их надо быстро.

Еще раз обратимся к вопросу судебно—медицинской экспертизы. Общаясь с медиками, мне удалось выяснить, что сама процедура вскрытия тела занимает относительно немного времени, поэтому в случае с Василием времени с 13.30 дня до ночи у патологоанатомов было предостаточно. Так, может, все—таки вскрытие тела Василия Сталина было произведено? Допустим, но даже в этом случае результаты полностью должны были бы быть готовы только на третий день. Без окончательных результатов анализа, тело, как правило, в землю не зарывают, так как может понадобиться повторное вскрытие, если возникнут вопросы. Результаты вскрытия, которые приводятся в «Заключении о смерти», — это коллегиальный труд нескольких врачей. Одни изучают легочные, мышечные ткани, другие делают анализ крови, третьи — изучают мозг и так далее. Как правило, истина рождается тогда, когда мнение одного врача подтверждаются выводами его коллег. Все это очень большой труд. Даже если исследовать тело форсированными темпами, то в любом случае тело забирается в морг. Но в морг тело Василия не забирали. Это подтверждается и тем, что присутствуют на теле следы кровоизлияния и окровавленные простыни (тело должно быть обмыто), и тем, что соседи, хорошо помнящие похороны генерала Сталина, не помнят, чтобы накануне тело покидало дом. А ведь минимум дважды оно должно было бы «засветиться»: при вывозе в морг и при возвращении в квартиру. Кроме того, как правило, в морге тело гримируют, а Василию даже сломанную переносицу не удосужились загримировать. Кроме того, тело, подвергшееся вскрытию, не может быть «вздувшимся», как описала его дочь Василия, ведь при вскрытии вся кровь из органов удаляется и тело обрабатывается формалином для лучшего сохранения и в целях предотвращения быстрого разложения.