Василиса - Александр Беликов

– Как-то ты на меня странно смотришь, – смутилась она.

– Никак не могу к твоей новой внешности привыкнуть.

– Что, совсем не похожа?

– Есть какие-то черты сходные, но не более того, если бы тебя такой раньше увидел, то подумал, что ты нынешняя – это твоя дочка.

– А может, так оно и есть? Старая мама Ира умерла, а зато теперь живет ее дочь?

– Ты серьезно?

– Шучу, не пугайся. Хотя для меня все, что произошло, почти как реинкарнация.

– Да, магия омоложения – сильная штука, даже Анфису из трехсотлетней старухи превратили в молодую и красивую женщину.

– А ты в курсе, что я сама доделывала омоложение, пока Василиса и Яга проводили расследование? Там ведь фокус в том, что заклинание бросать посредине нельзя. Надо держать его, пока процесс не завершится! И я все довела до конца сама!

– Ты просто молодец, я тобой горжусь! И в клан ты вписалась, словно тут и родилась.

– Здесь я обрела семью, которой мне так не хватало. И это я не только про Колю, но и про всех вас. А про то, кем гордиться, так это я тобой горжусь. Ты такие героические дела здесь совершаешь, что мне только остается восхищенно смотреть снизу вверх и завидовать белой завистью. Ты ведь тоже сильно изменился, и не только внешне.

– Ты что-то путаешь, я почти такой же, как и месяц назад.

– Мне-то со стороны виднее. Я понимаю, что между нами уже прежней дружбы не выйдет, так как мы уже совсем не те, что раньше. Но я хочу, чтобы подружились мы нынешние. Так что ты заходи в гости, обязательно.

– Да я, наоборот, стараюсь вас с Николаем меньше беспокоить, дать вам больше возможности наслаждаться обществом друг друга.

– Глупенький. Не стесняйся, заходи, мы тебе всегда рады. Кстати, Николай изменил мнение о тебе в лучшую сторону. Он уже не считает, что ты выскочка и верхогляд.

– Да? Что-то я этого изменения не заметил.

Ирина рассмеялась:

– Он довольно сдержанный и спокойный человек. Поэтому не надо судить о его мыслях по внешним признакам. Так что не стесняйся, приходи.

– Ладно, договорились, – согласился я, – слушай, а Василиса у вас спрашивала про опыт войны магов с армиями солдат? Возникал, помнится, у нас такой вопрос.

– Да, мы подготовили обзор, а разве она тебе не рассказала?

– Да мы с ней вообще редко видимся, – отшутился я, хотя это являлось чистой правдой: мне хотелось бы проводить с моей Василисой гораздо больше времени, чем удавалось сейчас.

– Так вот, в основном опыт отрицательный. Из известных случаев все маги, пускавшиеся на такие подвиги, погибали. По разным причинам, но исход, как правило, один: смерть. Самые лучшие результаты дает следующая стратегия: держаться как можно дальше от вражеской армии и использовать самые дальнобойные и массированные заклинания. Кроме этого, иметь пути отхода и прикрытие из своих солдат. А то и нескольких магов, которые смогут вывести и спасти. Примерно так, если вкратце.

Мы еще посидели и поговорили о всякой ничего не значащей ерунде, пока на тропинке не показались Василиса с бабой Верой.

– Что, друзья, скучаете?

– Нет, разговариваем, а то давно не виделись, – ответила Ирина.

– Пойдем проводим Иринку в Библиотеку? – спросила Василиса.

Мы, почти как в детском саду, взялись за руки и прошли по тропинке, в этот раз короткие магические пути вывели нас между двумя рядами голубых сосен в каком-то райцентре. Аллея упиралась в памятник героям-односельчанам, погибшим во время Великой Отечественной войны, монумент оказался выполненным из согнутых и сваренных между собой листов нержавеющей стали, и воины на памятнике смотрелись как сказочные персонажи: мощные, широкоплечие и несокрушимые. За памятником стояло довольно древнее одноэтажное здание райцентровской библиотеки, и здесь оказалось намного холоднее, чем в Заповедном лесу. Поэтому сразу и мелькнула мысль: совсем, что ли, Николая в северные широты занесло?

– Это куда же вы в этот раз вход в библиотеку утащили? – удивился я.

– Коля специально выбирал самое безлюдное место, – отозвалась Ирина, – чтобы при возможных нападениях пострадало как можно меньше невинных людей. И чем дальше глубинка, тем сложнее врагам нас искать.

В помещении районной библиотеки стояла печка-буржуйка, от которой работало и самодельное отопление, смотрелась такая конструкция чудно и аляповато: печка посреди большого зала и разведенные от нее толстые стальные трубы по полу и под потолком. Возле печки стоял Николай, одетый в телогрейку, ватные штаны и роскошные лаковые туфли, он подкладывал дрова и махал куском фанеры, стараясь раскочегарить сие чудо техники конца девятнадцатого века.

– А, Василиса, Александр, рад вас видеть, заждался я вас тут. Вот, думаю, надо чайник погреть, а заодно и подтопить, а то книги отсыреют и испортятся. А так они еще не одну сотню лет людям послужат.

Меня столь трепетное отношение к старым книжкам из обычной библиотеки умилило:

– Да разве их кто-нибудь читает?

– Хо-хо, как оказалось, вот здесь-то, вдалеке от городов, только и читают. Каждый день приходит человек по тридцать-сорок. Это в городе можно весь день просидеть за стойкой и никого не увидеть. Но там Интернет, компьютерные игры и прочие удовольствия. Ну вот, вроде разгорелось. Пойдем вниз.

Библиотекарь взял с печки большой медный чайник, подошел к старому гардеробу, толкнул заднюю стенку и повел нас вниз по длинной винтовой лестнице.

– Садитесь, я вас сейчас чаем угощу, – сказала Ирина, – здесь чай на печке греется, он дымком пахнет, вкусный получается – слов нет!

Она взяла огромный позеленевший медный чайник и стала разливать по чашкам пахнущий дымом кипяток, это напомнило мне чай, заваренный в турпоходе на костре. Как же давно это было: восхождения, горы, ночевки в палатках и трапезы у костра, словно в какой-то другой, далекой жизни! Мы сидели за круглым столом, накрытым белой скатертью, и пили чай с баранками и с сахаром вприкуску.

– Что-то я раньше не видел у вас здесь этого чайника, – спросил я.

– Да, имуществом обзаводимся потихоньку, – ответил Николай.

– Считай, исторические предметы, – пояснила Ирина, – и чайник, и чашки – память о родителях Николая.

Было так хорошо и уютно, что и говорить-то ни о чем не хотелось, но Василиса все-таки меня перевела на деловую колею:

– Что ты думаешь по поводу всех последних событий, милый?

– Давно ты меня так не называла, – улыбнулся я, – думаю, что все наши попытки добиться равновесия сил только приблизили начало полномасштабной войны, но я ни о чем не жалею и считаю, что мы все сделали правильно.

– И что с нами будет дальше? – спросила Ирина.

– Не существует такого способа узнать, что станет дальше с волшебником, – сказала Василиса, – обычные гадания нам не подходят, а предсказаний для магов не существует. Чтобы посмотреть на равнину, надо взойти на гору, а чтобы глянуть сверху на горы, придется подняться еще куда-то повыше, а это почти никому не дано. Максимально, на что волшебник может рассчитывать, – так это услышать какие-то смутные предчувствия своего будущего.

– То есть какие-то события? – уточнил я.

– Чаще всего удается предвидеть какое-нибудь чувство или душевное состояние: боль или радость, утрату или находку, счастье или печаль. А что конкретно оно означает и когда случится – сказать очень сложно, но чем ближе событие, тем сильнее его ощущаешь.

– А как же ты прочувствовала, что мне Пуххехоль нашептал чужие мысли?

– Не надо путать ощущения о будущем и то, что уже произошло, я же не смогла догадаться заранее, что Землисты произведут на тебя магическую атаку. Зато, когда все случилось и стало проявляться, я сразу ощутила. Хотя раньше встречались волшебники, способные давать дальние предсказания.

– Например, Пелакин целую книгу пророчеств написал, – добавил Николай. – Да, Александр, а мы ведь твою идею с поиском того, что есть простой способ решить наши проблемы и он лежит на поверхности, не бросаем.

– Да, – подтвердила Ирина, – каждый день работаем, может, это как раз то, что нам и даст надежду на победу?

– А определить, чьи самолеты бомбили Горных мастеров, нам сегодня так и не удалось, – с сожалением констатировал Николай, – уж слишком тщательно там все закрывалось каким-то сильным волшебником или артефактом. Сами Горные мастера не проследили, а по косвенным признакам ничего понять не удалось.

Больше говорить совсем не хотелось, каждый сидел и думал о чем-то своем, я, например, о том, что вхожу в войну совсем неопытным, необученным волшебником и солдатом и толку от меня не больше, чем от одного кащеевского боевика. И о том, что победить в этой войне удастся, только если мы найдем какое-то совершенно невероятное решение или сможем привлечь какие-то небывалые силы. А еще меня мучило странное несоответствие мирных посиделок и осознание начавшихся событий. Как-то не так я себе представлял начало магической войны. Нет, конечно, я не предполагал, что она начнется столь эпически, как во второй части звездных войн Лукаса, когда под зловещий марш тысячи клонов заполняют огромные транспорты и корабли взлетают, сотрясая тяжелым рокотом землю. Но вот то, что началась война, а мы сидим в нашей волшебной Библиотеке и пьем чай с баранками и сахаром вприкуску, казалась чудным и странным.