Полет орлицы - Дмитрий Агалаков
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Не сомневаюсь в этом…
— Говорят, Жанна, у вас было двое герольдов? — спросил Джон Грис. — Одного звали Кёр-де-лис, а другого Флёр-де-лис? Не так ли?
— Да, это так, — ответила Жанна.
— И где же они теперь?
— Не знаю. Но надеюсь, что они живы.
Джон Грис прошелся мимо ее клетки, провел пальцем в перчатке по стальным прутьям.
— Мы подумали, что нехорошо было бы оставлять вас без привычной свиты. Вот и подыскали двух весьма симпатичных герольдов. А заодно, в их лице, и слуг, и телохранителей, и собеседников, и друзей. Один будет моей правой рукой, другой — левой. Эй, — крикнул он, — эй, герольды! Идите сюда! Покажитесь своей госпоже!
Из дальней комнаты сюда двинулись двое и наконец вышли в свет факелов. Жанна вздрогнула от одного их вида. У обоих были лица палачей. Приземистые, широкоплечие, они улыбались. У первого лицо оказалось изрыто оспой, у второго вместо зубов торчали объеденные гнилушки. Жанна взглянула на Джона Гриса — тот улыбнулся ей в ответ.
Развел руками:
— Как они вам, Жанна? Чем не герольды, а? Вот этот, — он ткнул пальцем в того, чье лицо было изуродовано оспой, — будет зваться Кёр-де-лис. Слышишь, бездельник? А этот, — он кивнул на беззубого, — Флёр-де-лис. — И сам, не удержавшись, рассмеялся собственной шутке. — Ну, разве не хороши? А это — ваша новая подруга, господа, — представил он девушку тюремщикам. — Ведьма, колдунья, еретичка и опаснейшая преступница, именуемая Жанной Девственницей.
— Девственницей? — оживился изуродованный оспой.
— Так что, вам нравится ваша госпожа? — спросил Грис.
— Еще бы! — закивали оба.
— Девственница, это хорошо, клянусь святым Патриком! — отозвался все тот же, переболевший оспой, названный Кёр-де-лисом.
— Сэр, — проговорила Жанна.
— Да, Жанна?
— Кто ваш командир — самый главный?
— Мой самый главный командир — лорд Бедфорд.
— Я бы хотела видеть его.
— Это невозможно, Жанна. Он занят неотложными делами и просил не беспокоить его. А кто ослушается регента королевства, тому несдобровать.
— Кто же помощник лорда Бедфорда?
Джон Грис задумался.
— Пожалуй, что лорд Уорвик.
— Тогда бы я хотела переговорить с ним.
— Это также невозможно, лорд Уорвик отбыл по срочным делам в Париж.
— Кто же замещает лорда Уорвика в его отсутствие?
— Постойте, дайте подумать, Жанна. — Грис неожиданно рассмеялся. — Лорда Уорвика замещаю я. Совсем забыл!
Жанна побледнела от гнева.
— Вы?!
— А что в этом странного? Вы считаете меня недостойным замещать лорда Уорвика? Конечно, я замещаю его не во всем. И это не значит, что я командую войсками и разрабатывают стратегию войны с вами, французами. Это замещение касается только этой тюрьмы и в первую очередь вас, Жанна…
Девушка задыхалась от бессильной ярости.
— Вам, сэр… вам должно быть известно мое положение во французской армии… Разве нет?
— Конечно, Жанна, — охотно кивнул Джон Грис. — Когда-то вы командовалицелойармией.
— Вот именно, сэр, армией. Неужели я не достойна другого обращения?
— А разве с вами плохо обращаются? — Он огляделся по сторонам. — Кто эти негодяи? Кто вас не устраивает? Назовите…
— Вы, сэр.
— Я?
— Именно — вы.
Джон Грис стал подчеркнуто холоден.
— Чем же я вас не устраиваю, Жанна?
— Всем. Начиная с вашего недостойного рыцаря тона до тех слуг, которым вы решили перепоручить мою жизнь.
— А мне так кажется, что эти слуги — вам под стать, Жанна.
Оба стражника, стоя в стороне, тихонько загоготали.
— Вам известно, кто я? — не обращая на них внимания, спросила Жанна. — Вам известно, сэр, кто я по происхождению? Каков мой герб? Почему король Карл Седьмой поручил мне обязанности полководца?
Джон Грис приблизился к клетке:
— Мне известно только то, что ты — безродная крестьянка, которая колдовским путем завладела волей своего самозванца-короля и, встав во главе его самозванной армии, выступила против единственного существующего короля Англии и Франции — Генриха Шестого! Богоугодного короля! — Он говорил все громче. — И благодаря тем же чарам истребившая многих его солдат. А теперь — попавшая в плен, оказавшаяся в клетке, как дикий зверь. Каковым ты, арманьякская девка, и являешься! Вот что известно мне!..
Его речь остановил плевок Жанны. Джон Грис отшатнулся от клетки. Вытер слюну со своего лица рукавом.
— Ах так? — дрожа от гнева, едва сдерживая себя, проговорил он. — Откройте клетку! — крикнул Джон Грис тюремщикам и вытащил меч.
Тот, что был с лицом, сплошь побитым оспой, быстро отпер замок. Жанна прижалась в противоположной стороне клетки, куда уже шагнул Джон Грис. Держа меч в вытянутой руке, он устремил конец лезвия к шее Жанны, коснулся сталью кожи.
— Я могу убить тебя, чертова ведьма… Слышишь?
— Слышу, — процедила девушка.
— И ты, конечно, боишься?
— Ты — глупец, — насколько ей позволяло положение шеи, усмехнулась она. — Столько раз я была впереди войска, под градом английских стрел, неужели ты думаешь, что теперь я испугаюсь какого-то щенка?
Меч в руке Джона Гриса уже готов был рассечь кожу на шее Жанны, пронзить ее плоть, когда в коридоре, под веселый смех, загромыхали чьи-то шаги — сюда шли люди. Открылась дверь в дальнюю комнату, шаги стали близкими…
Джон Грис отвел меч и наотмашь ударил ее по лицу — тяжелый удар свалил ослабевшую Жанну с ног. Держась за разбитую губу, она смотрела на Гриса — и в ее взгляде было куда больше твердости и выдержки, чем в глазах тюремщика.
— Эй, Джон! — окликнули Гриса. — Да ты спятил! Оставь ее!
Джон Грис, стоя над Жанной с обнаженным мечом, обернулся к товарищам — Вильяму Талботу и Джону Бервойту. Грис уже был по-прежнему весел — только пронзительная бледность и выдавала его.
— Я только решил проучить ее, вот и все.
— Не стоило этого делать, — покачал головой Вильям Талбот. — Не стоило.
Жанна встала на одно колено.
— Она жива и здорова, друзья, — даже не оглянувшись на нее, Джон Грис отправил меч в ножны. — Закройте клетку, — бросил он тюремщикам.
Те поторопились выполнить его приказание.
— Милый каземат, — огляделся Бервойт. — Надеюсь, что я буду сюда заглядывать нечасто!
— А я — напротив, — откликнулся Джон Грис. — Хочу почаще заходить в этот склеп. Думаю, сюда стоит принести побольше вина. И вина покрепче. Тут можно здорово повеселиться!
Девушка с трудом поднялась на ноги.
— Простите, господа, что мешаю вам, — глядя на вновь вошедших офицеров и совсем не замечая Джона Гриса, проговорила она. — Но по чьему приказу вы так запросто можете избивать меня? Герцогиня Анна Бедфордская распорядилась, чтобы вы относились ко мне, как благородной даме. Или ее слово для вас ничего не значит?