Человек-тень - Хелен Филдс

Айлша подняла брови и положила в заварочный чайник несколько ложек рассыпного чая.

– Похоже, это куда интереснее, чем сон. Инспектор, не могли бы вы заняться приготовлением чая? По-моему, ваша коллега потребует всего моего внимания.

* * *

Полицейские в комнате для совещаний должны сейчас протирать сонные глаза, подумала Конни. Время после полуночи было отнюдь не идеальным для того, чтобы сообщать информацию и заставлять работать головой, но Конни провела с полицейскими уже достаточно времени, чтобы знать, что лучше всего для борьбы с сонливостью подходит нескончаемый поток крепкого кофе и столько сладкой выпечки, сколько можно съесть.

Суперинтендант сыскной полиции Овербек сидела в центре комнаты, окруженная полицейскими, на лицах которых был написан скептицизм.

– Доктор Вулвайн, – начала Овербек, и в комнате воцарилась напряженная тишина. – У вас есть пятнадцать минут, чтобы убедить нас в том, что ваша теория не шита белыми нитками. После этого нашей команде надо будет продолжать исследовать другие пути.

В комнату вошла Айлша Лэмберт, все еще одетая в непромокаемый плащ, со знакомой черной сумкой в руке и с таким видом, будто ее вызвали, чтобы она дала заключение по криминальному трупу. Конни не просила ее об этом, но это был гениальный ход. Айлша явилась как фигура, пользующаяся доверием, как авторитетная личность. В присутствии судмедэкспертов другим сотрудникам будет куда труднее проигнорировать слова Конни.

Доктор Лэмберт положила сумку на рабочий стол, сняла плащ и сразу же начала говорить:

– В тысяча восемьсот восьмидесятом году сорокатрехлетняя женщина заявила своему врачу, что у нее нет ни мозга, ни грудной клетки, ни нервов. По ее словам, она состояла только из кожи и костей и обладала бессмертием. С тех пор случаи синдрома Котара были научно доказаны и детально задокументированы…

– Минуточку. – Овербек встала. – Доктор Лэмберт, хотя мы все ценим ваши знания, мне до сих пор было не известно, что помощь нам входит в сферу вашей компетенции. И мы, разумеется, не хотели бы мешать вам.

– Вы мне не помешали, суперинтендант. И я обладаю достаточной квалификацией для того, чтобы читать научные журналы и применять почерпнутые из них знания к текущим случаям. Поскольку дела Анджелы Ферникрофт и Дэнни Тэйлора не закрыты, я считаю, что у меня есть веские основания для того, чтобы находиться сейчас здесь.

Овербек улыбнулась такой улыбкой, которую, по мнению Конни, можно было бы наблюдать в тюремном дворе перед началом жестокой драки, затем села и скрестила свои длинные ноги движением, выражающим доминирование. Айлша тоже улыбнулась, торжествующе и тепло.

– Синдром Котара бывает нелегко классифицировать однозначно, поскольку ему сопутствуют депрессия, суицидальные мысли и психоз. Часть проявлений, говорящих о наличии синдрома Котара, является вторичными по отношению к расстройствам, носящим более очевидный характер. Однако диагностика этого заболевания не представляет трудностей вследствие его уникальных проявлений. Мои изыскания в уважаемых медицинских журналах показали, что за последние сто лет было изучено достаточно случаев этого расстройства, чтобы ясно представлять, какова основная бредовая идея тех, кто им страдает. Это вера в то, что они либо мертвы, либо умирают. В наиболее всеобъемлющих исследованиях мужчин и женщин среди больных было примерно поровну. Бол́ ьшая их часть была старше восемнадцати лет. У подавляющего большинства были выявлены повреждения, болезни или патологии мозга, способные объяснить возникновение данной бредовой идеи.

– Со всем уважением хочу сказать. – Овербек перебила судмедэксперта, на сей раз не потрудившись встать. – Мы имеем дело не просто с человеком, имеющим бредовые представления о своем собственном существовании. Речь идет об опасном маньяке, совершившем два известных нам убийства и удерживающем других жертв, которые могут быть как живы, так и мертвы. Этот мужчина не страдает от депрессии. Он явный психопат.

– Я не психиатр, суперинтендант, так что ответить на этот вопрос я не могу. Однако я могу вам сказать, что изучила случаи синдрома Котара и мои изыскания убедили меня в том, что это реальное и научно доказанное расстройство, способное достоверно объяснить убийства и похищения, которые совершил данный маньяк.

– Доктор Лэмберт, а вы не могли бы привести нам еще какой-нибудь пример синдрома Котара? – спросил один из полицейских.

– Разумеется, примеров много, есть из чего выбирать. – Айлша открыла файл и просмотрела страницу. – Вот, женщина, двадцать четыре года, в Перте, совсем недалеко от нас, получила сотрясение мозга, попав в ДТП. Вскоре после этого у нее начались проявления депрессии. Она перестала следить за собой, начала пренебрегать гигиеной, это обнаружила ее мать и в конце концов отвела дочь к врачу. По ее словам, у нее было такое чувство, будто у нее не хватает некоторых частей тела. Врач прописал этой девушке антидепрессанты, и ей пришлось уйти с работы. Полгода спустя она начала резко терять вес. Ей был поставлен неверный диагноз – посттравматический синдром, – и она была направлена на психотерапию. Ее психотерапевт забеспокоился, когда пациентка начала говорить о том, что ее внутренние органы выходят из строя и она скоро умрет. Девушку направили к психиатру, он назначил ей томографию, и в ее мозге было обнаружено определенное повреждение. Ее пытались лечить, но в конце концов эта молодая женщина умерла от остановки сердца, поскольку ее тело исхудало настолько, что больше не могло выносить переживаемый ею стресс.

– А вы можете привести нам какие-то случаи, когда больные с синдромом Котара в конце концов убивали других людей или причиняли им серьезный вред? – спросила Овербек.

Айлша скосила глаза на Конни.

– Нет, не могу, – ответила она. – Но это не значит, что таких случаев никогда не бывало и что данный случай является первым.

Конни встала:

– Спасибо, доктор Лэмберт. Я продолжу. – Она подождала, когда Айлша сядет, и вышла на середину комнаты. – Мы знаем больше о нашем убийце, чем думаем. У нас есть неплохое описание его внешности. Нам также известно, что он холост и одинок.

– Этого мы пока не установили, – крикнул кто-то из собравшихся.

– Вообще-то установили. Преступник был одержим Анджелой, которая являлась образцовой женой. Он не хотел ее убивать, это не входило в его планы. Узнав, что у Элспит был роман на стороне, он был вне себя. Он говорил об Элспит так, будто она его жена. Как будто она изменила лично ему. Если бы у нашего убийцы была жена или он имел бы успешные отношения с партнершей, ему не было бы нужды похищать женщину, чтобы заставить ее играть такую роль. Вероятно, его внешность отталкивает женщин, и это хорошо согласуется