Лис Адриатики - Сергей Васильевич Лысак

На обратном пути погода испортилась. Зимняя Адриатика наконец-то показала свой крутой нрав. Когда до Дираша оставалось порядка сорока миль, налетел шторм. Легкую «Шахин», имевшую малую осадку, швыряло на волнах, как щепку. Хорошо хоть ветер был попутный. А ночью, когда ветер еще больше усилился, не выдержала грот-мачта, треснув у самой палубы. То ли сказались прежние повреждения, полученные в бою с «Кирлангич» в самом начале средиземноморской эпопеи, когда «Шахин» еще была «Марией Магдалиной», то ли просто пришло ее время. Как бы то ни было, но мачта рухнула, и пришлось от нее срочно избавляться, обрубая такелаж. Хорошо хоть не придавило никого. Синяки и ссадины не в счет.

Утром показался албанский берег и минареты Дираша. Сильно потрепанная, лишившаяся грот-мачты, «Шахин» все же доползла до родной гавани и встала на якорь. Здесь уже стояли «Кирлангич», «Айша», «Хамидие» и «Меджидие». Остальных пока не было. Шторм разметал эскадру, и кто сможет вернуться домой, ведомо лишь Аллаху.

Первым приказом, отданным Иваном после постановки на якорь, было «Команде отдыхать!». Он прекрасно понимал, что люди вымотались в борьбе со стихией. А вот Давута пригласил к себе в каюту. Назрел важный разговор, откладывать который и дальше было нельзя. Когда за ними закрылась дверь, удивил янычара вопросом:

– Давут, готов прогуляться в Триест?

– Ты о чем, Хасан?! Какой Триест?! Мы сюда еле доползли, хвала Аллаху!!!

– Так я и не говорю, что мы туда отправимся на «Шахин». Ей сейчас необходим серьезный ремонт, а это время. Хочешь, угадаю, что нам ждать?

– Конечно, хочу!

– Если вернется Кемаль-паша, а я надеюсь, что все же вернется, то нас быстро постараются загнать в Триест. Уж очень необычно все стало складываться. Венецианцев мы разгромили, да и австриякам тоже хорошо надавали, причем всего один корабль потеряли… Если, конечно, «Себки Бахри» по дороге не утонет. И начальству надо будет обязательно знать, что творится у австрияков. К побережью возле Триеста нас может доставить «Кирлангич». Она вроде бы от шторма не пострадала. Пока согласен со мной?

– Согласен. Но что тут такого?

– А теперь самое главное, Давут. Делай, что хочешь, но убеди командующего, что нам нужно идти только вдвоем. Ни одного человека больше. У меня нет никаких претензий к нашим людям, но я не смогу быть в двух местах одновременно. Поэтому не смогу их прикрыть. А ходить большой компанией – это сразу вызовет подозрения. На двух же человек внимание обращают гораздо меньше. Особенно если это будут парень с девкой.

– Ну, ты даешь, Хасан!!! Опять собрался маскарад устроить, как в Тунисе? И кого будешь изображать на этот раз? Знатную даму или служанку?

– По ситуации. Которая сейчас в Триесте очень непростая. После такого грандиозного облома австрияки могут предпринять жесточайшие меры по обеспечению безопасности. Поэтому соваться в город кому-нибудь другому, кроме нас двоих, очень рискованно. Ты прекрасно знаешь французский, германский и итальянский языки. Обучен хорошим манерам, хорошо образован. Поэтому легко выдашь себя за дворянина. Конечно, не из семьи какого-нибудь маркграфа или епископа, а так – что-то очень мелкое. Но тем не менее. А я буду рядом. Пока не знаю, в каком обличье, на месте решу. Наиболее предпочтительны два варианта. Либо молодого богатого хлыща – твоего друга и собутыльника из мелких дворянчиков. Либо твоей невесты из купеческих дочек, у папаши которой есть деньги, но нет дворянского титула. А у тебя, соответственно, есть дворянский титул, но с деньгами не очень. Поэтому заполучить данную фройляйн в жены ты жаждешь больше всего на свете и согласен терпеть любые ее капризы. Такая пара – очень частое явление в Европе и никакого подозрения не вызовет. А находясь постоянно рядом, я всегда смогу прикрыть нас обоих от назойливого внимания. Вплоть до того, что тихо уберу всех, кто это внимание начнет проявлять. Ну и, само собой, чтобы ты беспрекословно делал всё, что я говорю. Согласен?

– Я-то согласен… Но вот согласится ли Кемаль-паша? Убедить его будет непросто.

– Постарайся. Одно дело, если это скажу я – вчерашний контрабандист. Хоть и ставший удачливым капитаном разведывательной шебеки, но в глазах всех адмиральских прихвостней так контрабандистом и оставшийся. И совсем другое, если это скажешь ты – янычарский офицер, которого специально готовили для разведки в европейских странах. Причем в первую очередь – в Австрии. Не делай такие удивленные глаза, я это уже давно понял. В самом крайнем случае постарайся выторговать у адмирала разрешение взять больше людей, но действовать по своему усмотрению, исходя из сложившейся обстановки.

– С тобой не соскучишься, Хасан… Ведь это секрет… Ладно, попробуем! Пусть только сначала «Перваз Бахри» вернется в Дираш. А то… Как бы не появился у нас вскоре новый адмирал.

– Вот уж чего бы не хотелось!!! Ведь неизвестно, кого пришлют. Вдруг дурака и самодура какого-нибудь.

– Все в руках Аллаха… Будем надеяться на лучшее…

Переговорив с Давутом, Иван тоже решил отдохнуть. Ибо неизвестно, что начнется после прихода Кемаля-паши. Заходить в порт и высаживаться на берег он специально не стал, чтобы сухопутное начальство не доставало. А то еще хватит ума «мобилизовать» всю команду для нужд береговой обороны, воспользовавшись отсутствием адмирала. На рейде же он сам себе хозяин. Пока Кемаль-паша не вернется, конечно. Но что дальше будет? История этого мира уже так сильно не похожа на историю мира пришельцев, что делать какие-то прогнозы надо с большой осторожностью. По крайней мере, Османская империя уже не проигрывает с треском эту войну. И даже, возможно, сумеет свести ее вничью. О победе говорить не приходится. Но вот выйти из войны с минимальными потерями, да еще и как следует потрепав противника, – такое вполне реально. Что совершенно не устраивает Австрию и Венецию… Ладно, это не его уровень. Ему бы сейчас разобраться со своими проблемами. А именно – залезть повыше по карьерной лестнице, пока идет война, и стать поближе к тем, кто обладает реальной властью в Османской империи. Именно там, став «тыловой крысой», он сможет принести наибольшую пользу как казачеству, так и тринидадцам. А не в качестве геройского капитана Хасана, совершающего подвиги на море во славу повелителя правоверных. Но пробиться туда, где вершится политика, очень непросто… Многие свернули шею на этом пути. Поэтому придется действовать по заранее намеченному варианту. Ни в коем случае не пытаться пробиться наверх самостоятельно, а быть тенью сильной фигуры, делающей то же самое. Поэтому адмирал Кемаль-паша, наголову разбивший венецианский флот и хорошо потрепавший самого