Опасное окружение - Натали Питерс

Руки его так тряслись, что он возился с платьем не меньше десяти минут. Я поблагодарила его со словами:

– Не заставляй меня ждать слишком долго, мой дорогой.

Жак как-то странно хмыкнул и попытался улыбнуться.

Он пришел ко мне примерно через час, преисполненный решимости. На нем была просторная ночная сорочка с рюшами вокруг горла.

– Вы выглядите красавцем, мой господин, – подзадорила его я. – А какой костюм! Кто ваш портной, смею спросить?

И Гарт, и Лафит посмеялись бы вместе со мной, но Жак только покраснел от злости.

– Это подарок моей матушки. Она сама вышивала подол.

Я сдержала смешок и внимательно осмотрела рукоделие его матушки.

– Красиво, Жак. Она у тебя мастерица. А я так и не научилась вышивать, вечно норовила убежать с братьями, когда меня заставляли брать в руки иголку. Давай спать. Я знаю, у тебя был сегодня трудный день.

– Да, да, – с готовностью согласился Жак. Загасив свечи, он быстро забрался в постель. Он лежал весь натянутый, как струна, и тяжело дышал. Я дотронулась до его руки и почувствовала, как напряглись мышцы.

– Жак. Я люблю тебя и постараюсь быть самой лучшей женой.

Ей-богу, я верила в то, что говорила. Я покажу Мак-Клелланду, что могу быть счастлива и без него. Я стану хозяйкой «Ля Рев». Я помогу Жаку проявить его таланты и ум, и если Гарт станет сенатором, то Жак – президентом!

– Ты веришь мне, Жак? – Я придвинулась поближе и положила голову ему на плечо.

Он лежал неподвижно, словно деревянная кукла.

– Да, я верю вам, Элиза. Я просто устал. Столько переживаний за один день.

Довольно долго мы пролежали молча. Наконец мой муж, вздыхая и запинаясь, сказал, что любит меня.

– Ты боишься меня, Жак? – спросила я. – Немножко? Не надо, я… я не хочу принуждать тебя…

– О чем вы говорите? – возмущенно воскликнул Джакоб, приподнимаясь на локте. – Конечно же, я не боюсь вас. У меня были женщины, и не одна. Не думайте, что я так уж невинен, Элиза. Не стоит делать поспешных выводов только из-за того, что мужчина не ведет себя как скотина или варвар, как Гарт Мак-Клелланд.

– Полностью согласна. Ты настоящий джентльмен, Джакоб, ты не животное. Мне нравится твое бережное ко мне отношение, твои стихи. Я ни за что не вышла бы за такого, как Гарт. Никогда.

Он неуверенно дотронулся до моей щеки.

– Я знаю, – сказал он. – Я знаю, какая вы на самом деле, Элиза. Вы добрая и великодушная, вы цените в жизни все по-настоящему красивое, изысканное. Вы не такая, как другие женщины. Мы родственные души, Элиза.

Джакоб облизнул губы и поцеловал меня.

Я спрашивала себя, почему ничто во мне не отозвалось на его поцелуй. Более того, мне стало даже немного противно: уж слишком мягкими и мокрыми показались мне его губы, слишком застенчивой ласка. Но я тут же оборвала себя: глупо ожидать, что все мужчины в постели будут такими, как Гарт Мак-Клелланд. И тут же поймала себя на мысли, что опять думаю о запретном. Я ненавидела Гарта. Я хотела забыть его.

Внезапно Жак как-то странно всхлипнул и, повернувшись ко мне спиной, объявил:

– Уже очень поздно, давайте спать, Элиза.

– Спокойной ночи, Жак.

Еще долго после того, как дыхание Жака перешло в мирное посапывание, я лежала, глядя в темноту. Голод по мужскому телу терзал меня. Я чувствовала досаду, но злости не было. Он молод. Со временем все образуется. Но так ли он молод? Можно ли представить себе Гарта в возрасте двадцати шести лет, заявляющего женщине, что он слишком устал, чтобы заниматься любовью? Нет, это похотливое животное, Гарт, скорее бы… О, оставь Гарта в покое! Гарт, Гарт, Гарт, я сыта тобой по горло!

На следующее утро Жак заявил, что мы отправляемся в «Ля Рев» немедленно. Я не возражала, и мы стали готовиться к путешествию. Саванна захотела поехать с нами, но Джордж, получивший хорошее предложение, решил остаться. Я, не без сожаления простившись, пожелала ему удачи на новом месте.

И сейчас, стоя на палубе парохода и глядя на белый особняк, я молилась о том, чтобы Бог послал мне здесь счастье.

Мы сошли с парохода, и чернокожие, смеясь и хватая нас за руки, обступили нас. Жак представил меня как мадам Фоурнер. Мне понравилось, как звучит мое новое имя. Замужество уже успело принести мне новое имя, новый статус и новый дом. О чем еще могла я просить? Я взглянула на Жака и тут заметила, что из дома нам навстречу бежит молодая женщина в желтом муслиновом платье; ее распущенные золотистые волосы весело мотались из стороны в сторону.

– Жак! Жак! – радостно закричала она. Рабы расступились, и она бросилась к нему, обвив его шею своими тонкими ручками. – Я ждала вас столько дней! Мама, конечно, ворчит, но я в восторге. Должно быть, вы Элиза? Да, вы Элиза. Здравствуйте. Я Колетт, сестра Жака. Я уверена, что он никогда вам обо мне не говорил. Временами он напрочь забывает о моем существовании. Не правда ли, Жак?

Мой муж повеселел.

– Я думаю о тебе постоянно, мой маленький демон, – сказал он, – да только не мог рассказать о тебе Элизе: она не вышла бы за меня, узнай, что в «Ля Рев» водятся такие плутовки!

Мы пошли к дому втроем. Колетт болтала без умолку, пританцовывая вокруг нас, словно фея из сказки. Я заметила, как постепенно успокаивается Жак. Колетт действовала на брата благотворно. Мне она очень понравилась, но, глядя на девушку, я невольно задавалась вопросом, неужто и я была такой в свои шестнадцать лет. Наверное, да, просто слишком многое успело произойти со мной за четыре года, превратив меня во взрослую женщину.

– Арнольд здесь, – сообщила Колетт тоненьким голоском. – Он заехал сегодня утром, и я сказала ему, что ты женился и сегодня приедешь. Он остался, чтобы дождаться вас и поцеловать невесту.

Жак побледнел как мел и ничего не ответил.

– Они все собрались в гостиной, – щебетала Колетт, – и маман, и тетушки, и дядя Роберт, и Арнольд. Но пароход побежала встречать я одна. – И Колетт засмеялась. – Они назвали меня сумасшедшей, мол, в такую жару нельзя выходить из дома. Неправда, под деревьями не так жарко, верно? Элиза, Жак написал в письме, что вы француженка. Я никогда не была во Франции, хотя маман и говорит, что могла бы поехать, но там сейчас война, и поэтому мне все равно не удалось бы посмотреть страну. Она такая же красивая, как Луизиана?

Я заверила девушку, что Франция не уступает Луизиане в красоте.

– Так я и думала, – сокрушенно вздохнула Колетт. – Я никогда нигде не была, кроме Нового Орлеана. Вы должны рассказать мне о местах, где побывали, Элиза. Может быть, маман позволит нам однажды отправиться в путешествие вместе. Как вы на это смотрите?

Я со смехом ответила, что ничего не имею против.

Мы поднялись по широким ступеням. Дверь открыл темнокожий привратник в красной ливрее, и мы вошли в дом. Слуга провел нас прямо в гостиную.