Попала, или Кто кого (СИ) - Юнина Наталья

— Ну все, ходить тебе Светка с рваными трусами, — не сдерживая смеха выдает он. — А может тогда лучше вообще без них?

— Это не гигиенично. Придется научиться штопать. А что, честно могут лишить премии?

— Да чхать я хотел на премию, ты что думаешь я на нее живу что ли и имею то, что имею? Господи, ты серьезно так думала?

— Ну да.

— Ой, не могу, дите дитем, — демонстративно закатывает глаза. — Большинство из нас живет на конвертах от благодарных пациентов. А официалка — это как раз на трусы… шелковые. Так что можешь не учиться штопать. Девятого мы идем по магазинам, а вечером поедем загород на два дня. Рано утром двенадцатого вернемся в трудовые будни.

— А куда именно мы поедем?

— В лес. Поживем в безлюдном месте, в палатке на берегу озера.

— Классно, только я жуков боюсь.

— Ты серьезно поверила, что я повезу тебя в палатку?

— Ну да, это… романтично, наверное.

— Холодная земля, иголки от ели в жопе, отсутствие душа и туалета, а также сбор палатки полдня — это, Света, не классно. Мне не двадцать, в жопу такую романтичность.

— Возможно ты прав, я об этом как-то не подумала.

— Не возможно, а совершенно точно, — зарываясь одной рукой в мои волосы, уверенно произносит Кирилл и целует меня в шею. И нет, не показалось-он снова всасывает кожу.

— Ну я же просила так не делать. Опять будут следы! — возмущенно выдаю я, буквально отрывая его от собственной шеи.

— Ну сделай мне.

— И сделаю!

— Делай или страшно? — игриво интересуется он и тут же легонько кусает мою нижнюю губу. А потом медленно проводит по ней языком.

— Не страшно, — тихо произношу я, и со всей силы всасываю его кожу на шее. Но как-то я не ожидала, что он засмеется в ответ. Нет, заржет, словно лошадь.

— Я сказал сделать засос, а не сожрать меня, Светка — людоедка, — хватаясь рукой за шею, не прекращая смеяться выдает он. — Ты не наелась что ли?

— Нет, не наелась, — вновь всасываю его кожу, только уже с другой стороны. И да, кажется, я действительно его кусаю. Наверное, потому что меня раздражает то, что он продолжает смеяться, вместо того, чтобы попросить остановиться. Кусаю еще и еще, до тех пор, пока Кирилл не отстраняется и не кусает меня в ответ.

— Ай!

— Не нравится? А ты мне всю шею сожрала, между прочим. Даже засос поставить не можешь.

— Сам захотел, — огрызаюсь в ответ и снова кусаю его.

А он снова и снова смеется.

— Что здесь такого смешного?

— Да вообще ничего. За исключением того, что мне тридцать шесть лет и я веду себя как пацан. Хотя я так и будучи пацаном себя не вел. Дурак, одним словом. Я уже боюсь, что будет дальше.

— Я тоже боюсь думать о том, что будет дальше.

— Вот мы сейчас совершенно про разные вещи. Не грузись из-за своей бабки, все будет нормально.

— Обещаешь?

— Обещаю. Ты главное сама постепенно выкидывай хлам из головы, привитый этой особью, а в остальном-все же хорошо. Ты же не жалеешь ни о чем или жалеешь? Только честно.

— Честно? Мне стыдно за то, что должно быть стыдно, но мне не стыдно. Вот как-то так.

— Я забыл с кем имею дело, но спасибо, что напомнила. Все, Светка, иди работать или спать. Сама уж разберешься.

— Ага, — улыбаюсь в ответ и встаю с места, рассматривая шею Кирилла. Ну и дура… — Ну я пойду.

— Давай.

Медленно иду на выход, открываю замок на двери и оборачиваюсь к Кириллу, который рассматривает себя в зеркале.

— Хах. Меня покусала собака, охренеть.

— Почему собака?

— А что это, блин? Тут зубы, Светлана Васильевна.

— Не нравится?

— Наверное, я должен сказать, что в восторге. Но нет, мне не очень нравится отпечаток твоих зубов на моей шее. Постой, у тебя что клыки? Смотри тут слепок остался, точно клыки. Надо будет поставить тебе пластинку.

— У меня ровные зубы. Спокойной ночи.

Жутко хочется спать, ибо ночь выдалась без единой минутки для сна. Как будто специально люди поступали, поступали и снова поступали.

— Всем доброе утро, — вполне дружелюбно поприветствовал весь состав Кирилл, вот только в мою сторону не посмотрел. А я да, и не смогла не заметить его шею. Я была уверена, что он заклеит следы хотя бы пластырем. Но мало того, он еще и без халата пришел. Как будто специально привлекал внимание к своей искусанной шее. Ненормальный!

— Кирилл Александрович, что у вас с шеей? — обеспокоенно интересуется старшая медсестра.

— Собака напала.

— Господи, вот та самая? Маленькая, которая как медвежонок?

— Она самая. А маленькие все злые.

— Ну как же так получилось?

— Мы игрались. Можно сказать, я впервые ей доверился и дал доступ к телу, а она взяла и сделала хрум-хрум.

— Кошмар. Она хоть привита?

— На днях привил, — мимолетный взгляд в мою сторону со слабой, едва заметной улыбкой на лице. — Но добрее она пока не стала.

— И что вы с ней сделали после такого?

— Да ничего. Просто к другим частям тела я ее пока точно не допущу, а то все схрумает, так, что инвалидом останусь. И знаете, будет как в том анекдоте.

— Как?

— Да вот у Светланы Васильевны спросите, я ей недавно поведал сей анекдот. Ну да ладно, давайте начнем.

Знала бы я, какое позорное знакомство и неприятный разговор ожидает меня через пару дней, ни за что бы так не смеялась вчера и не лыбилась как дура сейчас…

Глава 56

— Я не буду это примерять.

— Почему?

— Потому что оно очень короткое. И мы и так купили больше, чем надо. Хватит, Кирилл. Мне это не нравится, — проговорила на одном дыхании, сжимая ручки наполненных покупками пакетов.

На самом деле я лукавлю или попросту вру. Надо быть полной идиоткой, чтобы не признать, что купленная одежда, в том числе и предложенная Кириллом сорочка — шикарны. Мне это все нравится. Жутко нравится. Так, что будь я сейчас одна дома, плясала бы от радости и пела, примеряя на себя всю эту красоту не один раз. Только тот факт, что эти вещи покупаю не я, да еще и в таком количестве, меня откровенно удручает. Тут и без бабушкиного воспитания понятно, что это перебор. Фактически мне меняют весь гардероб. И это далеко не одно платье и сорочка, а ведь Кирилл мне не муж.

— Свет, ну пожалуйста, белое платье, как раз на лето, через пару недель уже сможешь его надеть, — поворачивает манекен с разных сторон, на который надето очень красивое белое платье с пышной юбкой. Как будто торгаш какой-то, а не врач. — Да и сейчас его уже можно носить, если накинуть ту джинсовую куртку, которую мы купили. Ну давай, а? Хотя бы просто примерь, не понравится — мы положим обратно и поедем домой. К тому же, уже много времени. Все, больше ничего не будем примерять, только это. Ну, давай, Светик, — гадкий искуситель! — Пойдем, — легонько подталкивает меня в спину. — Попросим девушку принести нам твой размер. Быстренько примеряешь и поедем по домам.

Надо отдать должное Кириллу. Вопреки моим страхам, он ни разу не заявлялся в раздевалку, когда я переодевалась. Заходил исключительно тогда, когда я была готова показаться. Не приставал и даже пошло не шутил. Вообще был крайне тактичен. Даже при выборе сорочки. Да что там, он даже не взглянул на меня в ней. Только спросил подходит ли размер. Вот и сейчас стоит за дверью, дожидаясь меня снаружи. Смотрю на себя в зеркало и в который раз за день радуюсь увиденному отражению. Я хорошенькая. Вот именно это слово сюда и подходит. Платье такое девчачье. Легкое, я бы сказала воздушное, и совсем не пошлое, несмотря на длину. Единственное, чего не хватает — так это объема. Оно явно должно быть более пышным. Но я не манекен, то ли у меня бедра никакие, то ли просто что-то не то с фигурой. Хотя мне нравится даже так. Вот что происходит с девочками, когда им покупают столько одежды. Кто бы мог подумать, что я такая же. Перевожу дыхание и открываю дверь.

— Я все, — Кирилл тут же заходит внутрь, осматривая меня с ног до головы.