Череп императора - Виктор Банев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
…После того как я вышел из «Багдада», день завертелся своим чередом. Я успел зайти в редакцию, узнать, как там идут дела, выпить пива с несколькими приятелями, съездить в больницу к Осокину и совершить еще массу маленьких и ненужных дел. Большое и нужное дело ждало меня вечером. В десять вечера я с ирландцами шел на ночное party в зоопарк.
«Пятница — это party-day[23], — сказали мне вчера ирландцы. — Куда мы пойдем?» Я встретил вопрос во всеоружии и веером выложил на стол ворох приглашений, которыми в обмен на бутылку мадеры снабдил меня добрый парень Женя Карлсон. Вместе подумав, мы выбрали из них наиболее интересное. Мы отказались от идеи пойти на фестиваль экстремального джаза. Мы не стали обращать внимание на пицца-турнир в ресторане «Экватор». Мы не пошли даже на шоу с участием дюжины модных финских певичек в казино «Sultan». Вместо всего этого мы решили отправиться на мероприятие, обозначенное в приглашении как «Рейв-вечеринка „Аллигатор“ в петербургском зоопарке с настоящими крокодилами и фейерверком». Дебби сказала, что шоу с крокодилом — это, должно быть, очень круто, и этим вопрос был решен.
Помнится, во времена, когда подобные рейв-вечеринки только-только входили в моду, я очень любил водить на них свою жену. Ее подобная урбанистическая романтика очень забавляла. Мы регулярно посещали полуподпольные вечеринки в расселенном доме на Обводном. Успели отметиться на «Акваделик-party», когда обожравшаяся наркотиками публика танцевала прямо в подсвеченной лазерными пушками воде бассейна. Побывали и на «Military-party» в Михайловском замке, где пел настоящий военный хор в аксельбантах, а вся охрана была наряжена в камзолы и напудренные парики… Боже, как давно все это было! Жене подобные мероприятия очень нравились, а я не возражал. Не возражал до тех пор, пока в один прекрасный момент… Впрочем, я не люблю обо всем этом вспоминать.
В десять вечера я забрал ирландцев на станции метро «Горьковская».
— Чего это ты так вырядился? — спросила Дебби, увидев меня в пиджаке и галстуке.
— У капитана был, — буркнул я. Времени заехать домой переодеться у меня не было, и, честно сказать, в подобном костюме я чувствовал себя немного глуповато.
— Ну и как живет наш капитан? — спросила она.
— Передавал тебе привет.
— Хороший пиджак, — сказал Брайан, и мы зашагали в сторону зоопарка.
Мы прошли мимо утонувших в грязи теннисных кортов, мимо Планетария, Мюзик-холла и казино «Golden Palace». Под косыми струями дождя горящее сотнями лампочек казино напоминало затонувший дворец вождей Атлантиды. «Как краси-иво!» — протянула Дебби. Через пятнадцать минут мы подошли ко входу в зоопарк.
Картина была знакомой до ломоты в скулах. Грохот рейва где-то в глубине за забором. Целый отряд секьюрити в форменных дождевиках перед забором. Табличка с астрономической цифрой цены входного билета в окошке кассы. И толпа человек в пятьдесят-семьдесят из тех, кто не мог позволить себе развлекаться за такие деньги.
Девушки строили глазки дюжим охранникам, молодые люди просто курили и мокли под дождем. Все, как обычно. Со времен моей юности сменился только ритм музыки.
Минуя кассу, мы принялись протискиваться ко входу. У охранника, выросшего на нашем пути, был такой вид, словно его еще с утра предупредили, что придет тут сегодня один, в галстуке и с тремя ирландцами, так вот его ни в коем случае не пущать. Он глянул на меня из-под капюшона стального цвета глазами и вопросительно поднял бровь. Я протянул ему приглашения, полученные от Карлсона, и оглянулся, проверяя, не потерялся ли кто из ирландцев в толпе. Все были на месте.
По мере того как охранник читал бумагу, он становился все более и более хмурым. Придраться явно было не к чему.
— Проходите, — буркнул он наконец с таким видом, что на секунду мне даже стало неловко: ну почему я не дал ему ни единого повода хорошенько треснуть мне по шее?
Мы прошли внутрь, Скучавшие на мощеной дорожке охранники взмахом руки показали нам, куда идти дальше. Закладывающий уши ритм доносился из павильона с надписью «Рептилии». За мокрыми от дождя решетками, испуганные бешеной музыкой, жались в углы дикие звери, выглядевшие сейчас особенно жалко.
Внутри павильона был оборудован внушительных размеров танцпол, на нем в такт музыке колыхалось море человеческих голов. Не знаю, как дальше, но пока что вечеринка выглядела довольно традиционно. Дым, лазерное шоу, макушка ди-джея, торчащая из-за пульта.
— Будете танцевать? — прокричал я на ухо Дебби.
— Не знаю. Может быть, позже… Давай для начала чего-нибудь выпьем…
Я привстал на цыпочки, пытаясь разглядеть, где здесь бар. Судя по всему, бар находился за дверью, в дальнем от нас конце зала. Протиснуться к нему было не легче, чем по дну, преодолевая течение, подняться от устья Невы к ее истокам.
— Никогда не любил больших рейвов, — выдохнул Брайан, когда мы, взяв по сто пятьдесят граммов джина, отыскали наконец свободный столик.
— Разве это большой рейв? — фыркнула Дебби. — Вот, помню, в Корке…
Прихлебывая джин, она рассказала, как обстоят дела с большими рейвами в ее родном городе.
— Сколько, интересно, там в зале народу? — задумчиво сказал Мартин. — Человек пятьсот?
— Больше, — уверенно сказал Брайан.
— Интересно, а где здесь крокодилы? — сказала, оглядываясь, Дебби. — В программке были обещаны крокодилы. Если их не будет, я напишу про организаторов этой вечеринки такую статью, что они еще пожалеют о своем наглом вранье.
— Пару лет назад я был в Бомбее, — сказал Брайан. — Это в Индии, если вы не в курсе. Там в Национальном музее есть стенд, на котором лежат всякие бусы и браслеты — общим весом больше восемнадцати килограммов. Все эти украшения индусы вынули из желудка всего одного гангского аллигатора. Представляете?
— Он что — сожрал столько женщин? — лениво ужаснулась Дебби.
— Ага.
— Живых?
— На самом деле нет, — с сожалением сказал Брайан. — Просто индусы не хоронят своих покойников, а бросают их в священные реки. А там — крокодилы. Рыбу им ловить лень, вот и жрут мертвечину.
— Я-то думала… — вздохнула Дебби.
Брайан рассказывал о том, как тогда же в Индии он ел шашлык из крокодильего мяса («Жиру — ни капельки, одно мясо. И холестерина — ни грамма. Очень полезное мясо…»), а я смотрел на Дебби — на ее не успевшие высохнуть волосы, на то, как она, глубоко затягиваясь, курит, — и не мог понять: почему именно она? Что такого узнал про нее капитан, после чего основной подозреваемой стала именно она? Отчего-то мне было страшно поверить в то, что она могла быть убийцей.
— …А еще я как-то ел гигантского омара, фаршированного красной икрой, — закончил свою историю Брайан. — Только это было уже не в Бомбее, а в Лос-Анджелесе. После колледжа я прожил там целых восемь месяцев.
— О чем ты задумался? — обернулась ко мне Дебби.
Я затушил сигарету в пепельнице и, морщась от бьющего в уши звука, сказал, что ни о чем особенно и не задумался. Сижу себе, слушаю.
Мартин недовольным взглядом обвел тесноватый бар, наскоро переделанный из террариума.
— Все-таки в те времена, когда я ходил на танцы, — сказал он, — все было немного иначе.
— Хуже или лучше? — спросил я просто для того, чтобы не показать, что думаю о чем-то своем.
— Не хуже и не лучше. Просто иначе. Музыка не была такой громкой. Тексты песен не были такими примитивными. И танцы не устраивались ни в зоопарке, ни на центральных площадях городов… Были дискотеки, на которых мы танцевали, — нам этого хватало.
— Сколько тебе лет? — улыбнулась Дебби.
— Двадцать семь.
— Всего? Ты говоришь, как мой отец. «Вот мы в шестьдесят восьмом…» Терпеть не могу таких разговоров. Ты еще заори «Sex, Drugs, Rock-n-Roll».
— А что? Неплохой девиз, — сказал Мартин. — Только «drugs»[24] я бы заменил на алкоголь.
— Знаешь, — усмехнулась Дебби, — очень интересно, что ты сказал именно так. Когда я только-только начинала заниматься сексуальной социологией, я много ходила по рейверским клубам, смотрела на молодых ребят, слушала их разговоры…
— Следила за тем, как именно они будут затаскивать тебя в постель? — съязвил Брайан.
— Некоторых я затаскивала сама. Но если бы встретила тебя, то не стала бы тратить силы… Так вот, один парень тогда сказал мне, что девиз поколения его приятелей звучит приблизительно так: «Без рок-н-ролла, без секса, без алкоголя». Нынешние молодые люди не любят все то, что любишь ты, Мартин.
— Ты имеешь в виду, что они предпочитают здоровый образ жизни?
— Нет, я имею в виду, что они предпочитают наркотики.
— Хм… — задумался Мартин, — может быть, я действительно отстал от жизни… Ну, допустим, с алкоголем и рок-н-роллом все понятно — дело вкуса. Можно заменить на рейв и наркотики. Но чем им помешал секс?