Вершины и пропасти - Софья Валерьевна Ролдугина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Лишь один раз опасность подошла близко: на горизонте поднялась вдруг багровая волна садхама, и загудел ветер, и опасно вздыбилась морт. Но Дёран досадливо поджал губы, точно встретился с докучливой поклонницей, и тихонько сказал: «Кыш».
Буря стихла, так и не успев толком начаться.
Тем не менее, когда к вечеру второго дня показались наконец вдали огни Кашима, а лиловатые сумерки наполнились далёкими-далёкими звуками голосов и запахом дыма, жилья, пищи, все выдохнули с облегчением, измученные долгой дорогой. И особенно Алар, который прошлую ночь почти не сомкнул глаз, опасаясь мести Дуэсы; уж ему-то, как никому иному, хотелось поскорее отдохнуть под безопасными сводами храма.
Со жрецами Ветра Карающего не каждый киморт рисковал связаться – их слава бежала далеко впереди.
«А ещё там есть купальни, – размышлял Алар сонно; караван только-только выбрался на прочную, широкую дорогу, и тхарги побежали резвее. – И нормальная еда… Странно, что людей вокруг нет».
– Слишком уж вокруг пустынно, – произнёс вслух Дёран, точно откликаясь на его мысли, и поудобнее перехватил семиструнку. – А ведь ночью путников обычно куда больше, чем днём. Уж не случилось ли чего в городе?
Он как в воду глядел.
Городские ворота оказались распахнуты настежь; стражи видно не было, более того, исчезли вездесущие попрошайки, досужие зеваки и торговые караваны. Над рынком рабов полыхало зарево, запах дыма стал горьким и едким, а по краю квартала чужеземцев точно прошёлся ураган – крыши сорваны, стены проломлены.
– Бедствие? – спросила Тайра, нащупывая на поясе кинжал и словно бы невзначай заслоняя Рейну. – Одно из злых чудес пустыни?
Алар привстал на козлах, вглядываясь вдаль, в переплетения морт, и вслушиваясь в почти неслышный её шёпот.
– О нет, – откликнулся он и положил руку на рукоять меча. – Никаких чудес, дело вполне обычное: война. Только маленькая. Понять бы ещё, кто с кем борется…
– Так сходи и узнай, – предложил Дёран с усмешкой. – Всё лучше, чем если они сами потом к нам заявятся. На своих-то условиях веселей играть, верно?
Не успел он договорить, как громыхнуло, бухнуло; силуэты домов по границе квартала чужеземцев подсветило синеватым огнём – точно молния там ударила, но не с неба, а из-под земли. И если прежде Алар ещё колебался, то теперь последние сомнения ушли.
– Рейна, – позвал он негромко, скидывая верхнюю накидку, которая только мешала теперь, когда испепеляющее солнце скрылось за горизонтом. – Я отлучусь ненадолго, пригляди тут за порядком. Сделай такой же пузырь из морт вокруг, как в оазисе делала, и держи. Справишься?
– Да! – Рейна, всё ещё одетая мальчишкой, скатилась с телеги, не удержалась на ногах, но тут же вскочила, отряхнулась и выпрямилась; глаза у неё горели, и испуганной она не выглядела ни на гран – куда там делась робкая, хоть и любопытная девчонка из глухой деревни? – Я могу! Долго надо?
– Надеюсь, что нет, – качнул он головой неопределённо. – Слушай Дёрана, он подскажет, что делать… А ты идёшь или остаёшься?
Услышав вопрос, Тайра, кажется, не поняла даже, что это ей говорят – а потом спрыгнула на землю, на ходу сдёргивая вдовий покров, тяжёлые многослойные одежды, и оставаясь в рубахе, жилете и штанах – ровно в том, в чём на родном севере щеголяла.
– Так сподручнее, – усмехнулась она. Вытащила из-за пояса нож, перекинула из руки в руку, играя, снова убрала. – Тебе ведь не кукла в тряпке нужна, верно?
– Мне ты нужна, – улыбнулся он в ответ. Отметил с удовольствием, как вспыхнул еле заметный румянец на скулах; с трудом удержался, чтоб не потянуться и не убрать чёрный локон с лица. – Да и вдвоём веселее.
Дёран ничего не сказал, даже головы не поднял, но семиструнка под его чуткими пальцами тренькнула коротко, тоненько, насмешливо, точно хихикнула. Алар одёрнул себя – не время, не время – и двинулся в ту сторону, откуда доносился грохот, лязг, возгласы и то и дело загоралось зарево… Но, как ни крути, не мог избавиться от мысли, что вот такая-то Тайра ему и нравится: бойкая, колючая и готовая к любому повороту.
А в городе и впрямь разыгралось побоище.
Первое тело они увидели прямо посреди улицы – обожжённое, рассечённое надвое от плеча и до пояса. На выбеленной стене дома напротив чернела подпалина, похожая на отпечаток огромного пера; обычное оружие или природное явление такой след оставить не могли.
– Морт-клинок, – кивнул Алар, приложив ладонь к отпечатку. Силы в нём почти не оставалось; он ощутил только слабое-слабое эхо. – Либо сработанный не очень искусно, либо попавший в руки к неумелому воину, который не может толком представить, что должно получиться.
– «Стремление»? – сощурилась Тайра и тоже коснулась подпалины.
– Именно, – подтвердил он. – Для простого воина важна сила, ловкость, скорость. Для того, кто использует морт-меч, гораздо нужнее живой ум и воображение… хотя без силы и ловкости не обойтись тоже. Хочешь, сделаю тебе потом морт-нож?
От неожиданного предложения Тайра оторопела – настолько, что не ответила ни да, ни нет.
«Тороплю события, – подумал Алар с раздражением, когда они направились дальше, вверх по улице. – А зачем? Сам ведь решил, что не время, что надо подождать, разобраться со спутником, с памятью… Не мальчишка ведь, чтоб собственным страстям потакать».
И – отогнал гаденькую, подлую мысль, которая прошмыгнула вдогонку: что он-то, конечно, подождёт, а вот Тайра может и не дождаться.
Чем ближе к кварталу чужеземцев, тем чаще встречались знаки недавней битвы: тела, не успевшие ещё остыть, обрушившиеся стены, проломленные крыши, полосы наледи. Дважды пришлось перебираться через завалы. Рокот, далёкий и монолитный, становился громче, распадался на отдельные звуки – грохот, крики, треск… Поразмыслив, Алар направился левее, туда, где мощённая булыжником дорога начинала резко задираться вверх и вилять среди глинобитных хибар. Справа к тому времени стало грохотать уже беспрерывно, а вспышки, то синеватые, то багровые, следовали одна за другой.
– Как бы по нам не попали, – пробормотала Тайра.
«Не попадут», – хотел ответить Алар.
…и едва успел воздвигнуть преграду из морт на пути огненного вала.
– Сглазила, – досадливо вздохнула Тайра, когда пламя с сердитым шипением угасло. Часть дома, куда пришёлся удар, обрушилась, обнажая немудрёную обстановку – ларь с вещами и постель. – Ещё выше пойдём?
– Сперва взглянем отсюда.
Внизу, под скалой, были когда-то раньше торговые ряды, закрученные спиралью, с колодцем
