История Украинской ССР в десяти томах. Том пятый: Украина в период империализма (начало XX в.) - Коллектив авторов

В 1910 г. был восстановлен картель «Союз рафинеров», на 2/3 монополизировавший сбыт сахара. Тогда же возникли синдикаты консервных заводов в Херсонской губернии и доломитовых предприятий на Екатеринославщине. В 1912 г. образовался синдикат дрожжевинокуренных заводов, объединявший предприятия Украины, в 1913 г. — синдикат «Урожай», централизовавший сбыт продукции трех крупнейших заводов сельскохозяйственного машиностроения — Гена в Одессе, Эльворти в Елисаветграде и Коппа в Александровске.

Из старых синдикатов активно действовал «Продамет», ставший общероссийской монополией. В 1912 г. он объединял 29 предприятий, в том числе 15 заводов на юге страны. Синдикат «Продуголь» в 1913–1914 гг. объединял 22 угледобывающие фирмы Донбасса.

В погоне за прибылью, опираясь на поддержку царского правительства, монополии удерживали цены на уровне, значительно выше мировых. Таможенный барьер оберегал их от конкуренции более дешевых иностранных товаров. Так, после образования в 1911 г. «Русского общества торговли цементом» цена на цемент в России вдвое превысила цены в Германии. В 1913 г. пуд изготовленного в России сахара — песка в Одессе продавался по 4 руб., в Париже — по 1 руб. 90 коп., а в Лондоне — по 1 руб. 62 коп.

Особенно быстро росли цены на топливо и металл. В 1913 г. цены на каменный уголь увеличились почти наполовину по сравнению с предыдущим годом, а цены на особенно дефицитный антрацит — на 75–80 %. За 1910–1913 гг. цена на передельный чугун выросла с 47 до 65 коп. за пуд, на сортовое железо — с 1 руб. 28 коп. до 1 руб. 50 коп. Чтобы установить монопольно высокие цены, Синдикаты искусственно ограничивали производство. «Нельзя не согласиться с господствующим мнением, — говорил в декабре 1912 г. министр торговли и промышленности С. Тимашев относительно синдиката «Продуголь», — что эта организация искусственно задерживает развитие добычи угля с целью повышения цен на него»[233]. Неудовлетворенный спрос на уголь непрерывно рос. Осенью 1912 г. топливный голод остро ощущался в центральных районах страны, летом 1913 г. он распространился на Царство Польское, а в начале 1914 г. захватил Урал. Была сделана даже попытка привлечь «Продуголь» к судебной ответственности, но по настоянию посла Франции, защищавшего интересы французских капиталистов, которые контролировали эту монополию, дело было прекращено. Не лучшим было положение и в металлургической промышленности. Чугуна катастрофически не хватало.

Процесс концентрации производства все чаще сопровождался вертикальным комбинированием предприятий. Чтобы обеспечить себе поставку сырья и топлива по более низким ценам, собственники металлургических заводов скупали шахты и рудники, владельцы крупных машиностроительных предприятий начинали строить мартеновские цеха и т. д. Банки охотно предоставляли необходимый для этого капитал, в результате чего их связь с промышленностью стала еще более тесной.

Капиталы обществ, практиковавших комбинированное производство, непрерывно возрастали, росло количество контролируемых ими предприятий. Основной капитал всех пятнадцати акционерных обществ южной металлургии в течение 1911–1913 гг. возрос почти в полтора раза. В 1913 г. Южнорусское Днепровское металлургическое акционерное общество имело более 20 тыс. рабочих и владело Днепровским и Кадиевским металлургическими заводами, каменноугольными копями, железорудными и марганцевыми рудниками, кирпичным заводом. В состав Донецко-Юрьевского металлургического общества входили Юрьевский и Царицынский металлургические заводы, Петербургский железопрокатный и проволочный завод, Павловские каменноугольные рудники с коксовыми печами при них, Краснопольские рудники и пр. Александровское акционерное общество сахарных заводов объединяло Лебединский и Одесский рафинадные заводы, пять заводов по производству сахара — песка, фактически подчинило себе «Корюковское товарищество рафинадных и сахарных заводов». Это объединение сколотил известный сахарозаводчик, представитель крупной еврейской буржуазии Л. Бродский.

Так как добыча топлива и сырья монополиями, использовавшими вертикальное комбинирование, часто превышала собственные потребности, они вступали в соглашения с отраслевыми монополиями или выступали на рынке как их конкуренты. Например, Южнорусское Днепровское металлургическое акционерное общество в 1913 г. участвовало в «Продамете», синдикате специальных чугунов, «Продугле», Международном рельсовом синдикате. Донецко — Юрьевское металлургическое общество было контрагентом «Продамета», «Трубопродажи» и «Проволоки». Металлургические общества монополизировали 90 % добычи железной руды, что привело к распаду синдиката «Продаруд».

Дальнейшая концентрация производства и централизация капитала подводили к образованию, наряду с синдикатами и картелями, монополистических объединений высшего типа — концернов или трестов. Однако слабая специализация предприятий страны, прежде всего металлургических и машиностроительных, и особенности действующего законодательства обусловили тот факт, что классических трестов с полным производственным слиянием предприятий в России было немного.

Всего по стране число вновь образованных акционерных обществ увеличилось со 198 в 1910 г. до 371 в 1913 г., а их капиталы выросли соответственно с 371 млн. до 545 млн. руб. Период промышленного подъема характеризовался укреплением банковских монополий. На 1 июля 1914 г. в России было 47 акционерных коммерческих банков. Ведущее место среди них принадлежало нескольким петербургским банкам. Особенно выделялись Русско — Азиатский (образовавшийся в 1910 г. путем слияния Северного и Русско — Китайского банков), Международный и Азовско — Донской, которые охватывали почти половину активов всех акционерных банков страны. Петербургские банки имели разветвленную систему филиалов и отделений по всей стране. С их помощью они вытесняли существующие провинциальные банки и препятствовали образованию на местах новых банков. На Украине, например, функционировал, да и то короткое время, один небольшой новый банк.

Банковские монополии были тесно связаны с промышленностью. Международный банк контролировал 22 акционерных общества, совокупный капитал которых достигал 273 млн. руб. Среди них были: Донецко — Юрьевское металлургическое общество, Никополь — Мариупольское горное и металлургическое общество, Русское общество машиностроительных заводов Гартмана, Русско — Бельгийское металлургическое общество, общество судостроительных заводов «Наваль-Руссуд», железнодорожные компании, ряд предприятий стекольной, текстильной промышленности и др. Некоторые воротилы финансово — промышленного капитала принадлежали к классу помещиков. На Украине это были миллионеры — сахарозаводчики Бобринские, Терещенко и др. Не стояла в стороне от предпринимательства и царская семья. Она владела рядом сахарных и винокуренных заводов, являлась крупным акционером объединений и банков.

В финансовую олигархию России входило немало иностранцев. Новороссийское металлургическое общество возглавляли английские магнаты А. Бальфур, М. Бальфур и И. Юз. Французский предприниматель П. Дарси был почти бессменным председателем правления синдиката «Продамет», одним из владельцев крупнейших металлургических заводов Юга — ДЮМО и «Русский Провиданс», цементных и химических заводов, железных дорог. Известный политический деятель, бывший министр финансов Франции П. Думер стал председателем судостроительного общества «Наваль» и руководителем акционерных обществ «Русский горный и металлургический унион», «Русское общество водных, шоссейных и второстепенных рельсовых путей». Нередко «сотрудничество» банков с предпринимателями оканчивалось для последних плачевно. Так, Киевский коммерческий и Русский для внешней торговли банки, финансировавшие объединение сахарных заводов, воспользовавшись денежными затруднениями Л. Бродского, в 1912 г. перехватили у него контроль над предприятиями. Эту операцию провел один из «зубров» финансовой олигархии А. Путилов.

В 1914 г. В. И. Ленин отмечал, что свыше 40 % функционировавшего капитала петербургских банков приходилось на «Продуголь», «Продамет», синдикаты нефтяной и цементной промышленности. «Следовательно, слияние банкового и промышленного капитала, в связи с образованием капиталистических монополий, — указывал он, — сделало и в России громадные шаги вперед»[234].

Помещики и буржуазия в период промышленного подъема. На Украине, как и по всей стране, основными землевладельцами оставались по-прежнему дворяне — помещики. После революции 1905–1907 гг. немало их, опасаясь потерять свои земли в результате революционного натиска народных масс, начали распродавать имения. Только в период нового экономического подъема площадь дворянского землевладения на Украине сократилась на 800 тыс. десятин. В большинстве случаев прекращали хозяйствование мелкие помещики. Собственники крупных имений приумножали свои богатства, оставаясь главной социальной опорой царизма. Для своего обогащения помещики наряду с полуфеодальными все чаще использовали капиталистические методы эксплуатации крестьянства, капиталистическую форму хозяйствования. Болезненный для крестьянских масс «прусский» путь развития капитализма в сельском хозяйстве был наиболее характерен для Правобережной Украины, где размещалась основная часть предприятий свеклосахарной и винокуренной промышленности.