Где таятся змеи - К. Харрис

– За все эти годы не сказала мне ни слова. Но я ведь должна была догадаться, правда?

– Должны были?

Леди Сьюэлл стиснула зубы, чтобы унять дрожь.

– Мы с отцом заключили соглашение. Я молчу о выстреле, а он в свою очередь позволит мне выйти замуж за Сьюэлла, – губы презрительно искривились. – Следовало догадаться, что ему нельзя доверять.

– О выстреле? – переспросила Геро.

– Знаете, – дернулась щека собеседницы, – ведь это он убил мать. Да, произошел несчастный случай. Отец пытался отнять пистолет, а тот выстрелил. Но все равно это он ее убил.

Геро припомнила разговоры о смерти первой баронессы Фэйрчайлд.

– Вы хотите сказать …

Джорджина кивнула.

– Мама узнала, что он делал со мной. Отец собирался провести вечер в павильоне у озера, готовя какую-то речь. Она отправилась туда, чтобы убить его. Я бежала следом, умоляла не делать этого. А она велела мне возвращаться домой.

Геро уставилась в пошедшее пятнами, залитое слезами лицо леди Сьюэлл:

– Ваша мать хотела застрелить вашего отца?! Но… почему?

– По-прежнему не понимаете? – хмыкнула та. – Да, ведь вам же неизвестно, что это такое. Когда лежишь в постели ночью и боишься. Прислушиваешься к скрипу ступенек. А внутри все скручивается от ужаса при звуке его шагов в коридоре, в ожидании боли… – губы дрогнули – … и стыда.

«Не может быть, чтобы она имела в виду… – осознание боролось с сомнением и неосведомленностью в подобных вопросах. – Неужели отцы поступают так с собственными дочерьми?!»

Горькая усмешка искривила черты собеседницы, и Геро догадалась, что та прочла ужас и неприятие на ее лице.

– Видите, – бросила сестра Рейчел. – Вы не верите. После гибели мамы я пригрозила всем рассказать, что он вытворял со мной по ночам – все эти годы. Негодяй рассмеялся мне в лицо. Сказал, что мне никто не поверит. Все сочтут это выдумкой.

Под порывом подувшего с полей ветра Геро съежилась. Ветер не был холодным, но ее охватила дрожь.

– Поэтому я и согласилась на уговор. Отец обещал, что, если я не стану поднимать шум, не поступит с Рейчел так, как со мной. Но теперь, оглядываясь назад, я понимаю… – голос Джорджины пресекся порывистым вдохом. – Он уже тогда... Вот почему она перестала петь. Вот почему закопала своих кукол. Я думала, из-за смерти мамы. А это из-за него.

Геро смотрела на высокую изящную фигуру и бледные черты собеседницы, не зная, что сказать.

Леди Сьюэлл отвернулась, пристально вглядываясь в простирающиеся вокруг поля.

– Помню, как-то утром, через пару дней после объявления помолвки, я застала сестру в саду. Рейчел пела, и я подумала, что она счастлива, потому что влюблена. А теперь понимаю: она радовалась мысли, что наконец-то избавится от отца.

– А когда Рейчел убежала, куда, вы решили, она отправилась? – охрипшим голосом спросила Геро.

– Я полагала, она ушла к Рамзи. Тайно, чтобы отделаться от мерзавца. Я просто… – запнувшись, Джорджина сглотнула и начала снова: – Просто не могу понять, почему сестра не пришла ко мне? Почему не рассказала, что он с ней делал?

– Возможно, думала, что вы ей не поверите, – тихо предположила Геро.

Леди Сьюэлл разразилась смехом, от которого волосы вставали дыбом.

– Знаете, а ведь я пошла к нему, чтобы пристрелить. Сегодня утром.

– Кого пристрелить? – недоуменно встряхнула головой мисс Джарвис.

– Отца. Мне следовало давным-давно сделать это, – распахнув свой гобеленовый ридикюль, Джорджина вытащила тяжелый дорожный пистолет. Геро, отступив на шаг, метнула взгляд на дорогу, где слонялся ее сторожевой пес. – Я прицелилась прямо ему в лицо. Но потом подумала, что, если убью эту сволочь, меня повесят. Что тогда станет с Алисой?

– Алисой?

– Нашей младшей сестрой. Отец клянется, что и пальцем ее не тронул. Но теперь я не верю. В этот раз нет.

Геро ощущала ласковое прикосновение к щеке прохладного ветра, вдыхала принесенный им аромат росистой травы и сырой земли и чувствовала, как услышанное переворачивает душу настолько, что она вряд ли когда-нибудь станет прежней. За последние две недели Геро множество раз столкнулась с насилием, убила нападавшего и сама чуть не погибла. И еще событие, которое она пыталась выбросить из памяти. Но это… Это гораздо хуже. Теперь она имела представление о смерти и жестокости, и, хоть и смутно, о том, что происходит между мужчиной и женщиной. Но не подозревала о… таком. Как может человек оказаться настолько порочным, чтобы творить такое с собственным ребенком? Какое дитя смирится с таким чудовищным предательством?

– Так что мы с отцом заключили очередную сделку. Я оставляю его в живых, а он отсылает Алису жить ко мне. Отца заботит, что люди сочтут это странным, – леди Сьюэлл вновь дико хохотнула. – Вы представляете?! – смех внезапно утих, и она с исказившимся лицом прошептала: – Лучше бы я его застрелила.

– Нет, – возразила Геро, протягивая руку и вытягивая пистолет из пальцев собеседницы. Она ожидала, что Джорджина станет сопротивляться, но та не шевельнулась. – Нет. Вашей младшей сестре нужна ваша забота и поддержка. А мерзавец не стоит того, чтобы вас из-за него повесили.

– Пристрели я его раньше, Рейчел не закончила бы здесь.

Мисс Джарвис перевела взгляд на безымянные могилы:

– Не казните себя. Вы не можете быть уверены.

– Нет, это так, – упорствовала леди Сьюэлл.

Геро теснее сжала ручку пистолета.

– Вы не должны винить себя, – повторила она, хотя и понимала, что никакие ее слова, да и ничто на свете никогда не сможет снять с души безутешной сестры тягостное бремя.

* * * * *

Несколькими часами позже паренек, игравший с собакой на пустыре в Бетнал-Грин, наткнулся на разлагающиеся останки еще одного тела.

– Женщина? – спросил Генри Лавджой, зажимая нос сложенным платком и заглядывая в заросшую бурьяном сточную канаву.

– Похоже на то, сэр, – ответил один из констеблей, которые, надвинув пониже шляпы из-за мелкого дождика, стояли по щиколотки в мутной жиже. – И что нам с ней делать?

– Отправьте тело к доктору Гибсону, на Тауэр-Хилл, – распорядился магистрат со слезящимися от зловония глазами. – А ты, – подозвал он подростка, до сих пор околачивавшегося неподалеку вместе со своей собакой, – получишь крону, если быстренько отнесешь записку на Брук-стрит.

ГЛАВА 56

Когда Себастьян явился на Тауэр-Хилл, Пол Гибсон на своей кухне как раз приканчивал кружечку эля. Хирург стоял, раздетый до бриджей и сорочки, и даже через комнату виконт чуял пропитавшее одежду друга зловоние гниющей плоти. Миссис Федерико не наблюдалось и следа.