Ошо. История жизни независимого мистика - Васант Джоши

Если вы идете в какую-то неизвестную деревню и с вами есть несколько друзей, то, возможно, вы ни с кем в этой деревне не подружитесь. Вы останетесь в кругу тех немногих друзей и не выйдете из него. В ситуации, когда вы окажетесь в неизбежном одиночестве, все будет совсем по-другому; вы, может быть, подружитесь с кем-нибудь. По-иному вы себе нового друга не найдете.

Таким образом, каждая группа имеет тенденцию к самоограничению; есть тенденция замыкаться в себе. И это ограничение является основой некоторой безопасности; все известно, все спокойно; все, что нравится нам, остальным нравится тоже. Кто-то чужой, явившись, может сказать что-то новое и может все нарушить. Мы должны отбросить этот страх. Если мы наметили распространить нашу работу возможно шире, страх этот должен быть отброшен. Акцент должен быть сделан на том, чтобы оставаться уживчивыми, наши сердца должны быть такими огромными и открытыми, наши руки должны простираться настолько далеко, чтобы мы могли привлечь в наши ряды даже людей совершенно противоположных по природе. Ни один не должен оставаться в стороне. Мы должны создать внутри себя пространство даже для тех, кто отличается от нас, и мы должны выяснить, какие навыки из имеющихся у него могут быть для нас полезными.

В связи с этим в последние годы в Индии Махатма Ганди проводил великий эксперимент. Он собрал вместе много людей разных, даже взаимоисключающих взглядов. Абсолютно непохожие друг на друга люди, между которыми никогда не могло быть достигнуто единогласия, шли под одним знаменем, став орудием в этом эпическом начинании.

Когда же кто-то думает, что людей разных взглядов, идей и личных качеств не следует привлекать к какому-то отдельному начинанию, потому что это начинание не может завершиться успехом, оно останется очень ограниченным. Оно будет подобно речке, думая, что: «Не все реки и речушки, прибегающие из других отдаленных мест, должны вливаться в меня; кто знает, какую грязь и мусор, какие вещества и минералы они могут принести с собой, и хороши или плохи их воды». Если река начинает думать подобным образом, то она останется ручейком; она не сможет стать великой рекой, наподобие Ганга. А если она хочет стать Гангом, она будет вынуждена принять их всех. Мы должны обладать этой способностью — принимать всех.

Необходимо подумать о том, как привлечь возможно больше людей. Нам необходимо создать пространство. Медленно, постепенно мы должны понять, как дать людям возможность присоединиться к нам, как мы можем найти для них работу и как помочь им участвовать другими способами.

Так много людей со всей страны приходят и говорят мне, что хотят помочь в работе, и еще больше пишут мне письма, спрашивая, что они могут сделать, чтобы помочь в работе. Ваш долг — дать простор всем этим друзьям, чтобы они смогли внести свой вклад. И вы должны полностью отбросить мысль, что там появится кто-то, кто не сможет принести хоть какую-то пользу. Такого человека на земле не существует. Что говорить о людях, если даже животные и птицы становятся полезными. Даже от них есть польза…

Нет абсолютно никого, от кого-то нельзя получить хоть какую-то помощь — ни один человек на этой земле не бесполезен.

Так что мы должны смотреть на то, чем лучше занять того, кто заинтересован в сотрудничестве. Если мы ограничиваем себя представлениями о том, что этот человек такой, а тот сякой, то это будет очень сложно, вы не можете себе представить, сколько работы придется отложить.

Раньше один человек часто приходил к ашраму Ганди… Люди жаловались, что на самом деле он был аморален, что был пьяницей, что он делал то, что он делал это, но Ганди просто продолжал слушать все это. Все друзья были очень обеспокоены тем, что Ганди не запрещал этому человеку приходить к ашраму, напротив, он все больше приближал его к себе, пока наконец однажды, когда его страхи исчезли, этот человек нахально вошел в ашрам.

Однажды некоторые из приближенных Ганди сказали ему, что эта ситуация зашла слишком далеко; в тот день они своими глазами видели, как этот человек сидел в баре; и это совершенное позорно и бесчестно, когда такой человек пил вино, одетый в кхади, белую одежду, как у самого Ганди, и что это очень неуместно, если такой человек приходит в ашрам и что для ашрама это будет позором.

И Ганди говорил: для кого бы я открыл этот ашрам? Для хороших людей? Куда в таком случае пойдут плохие люди? А тем, хорошим людям, зачем им идти в ашрам? Для чего и для кого же я здесь в первую очередь? А во-вторых, вы говорите, что он сидел в баре, одетый в кхади, и что подумают люди? Если б я увидел его, то бы прижал его к сердцу. Потому что прежде всего я мысленно удивился — кажется, мои слова уже стали проникать в массы; даже пьяницы начали носить кхади. Вы видите, что кто-то, носящий кхади, пьет вино — я бы увидел, что кто-то, кто пьет вино, начал носить кхади. И в таком случае, недалек тот день, когда этот человек может бросить пить вино. Этот человек начал перерождаться. Он проявил мужество, по крайней мере, он носит кхади. В его сердце зародилась любовь, в нем началось перерождение.

Так вот, этого человека можно рассматривать с двух сторон: то, что он пьет вино, будучи одет в кхади; тогда вашему рассудку захочется выбросить его из ашрама. Но это можно рассматривать и с другой стороны: что пьющий человек был одет в белое кхади. Тогда вы примете его, приветствуя его в ашраме с ликованием.

Если необходимо расширить границы этого ашрама и если он должен дойти до масс, тогда придется принять вторую точку зрения, а не первую. Тогда кто бы ни приходил к нам, мы будем видеть в нем только хорошее и то, каким образом он может быть нам полезен. И также я хотел бы сказать вам, что мы собираемся отдавать несметные количества драгоценной энергии и стимул к тому, чтобы быть хорошим человеку, на которого мы посмотрим с любовью.

Если двадцать хороших людей начинают принимать плохого человека как хорошего, ему становится трудно продолжать быть плохим. Но когда весь мир начинает называть кого-то плохим, ему становится просто стать или продолжать быть плохим. Если кто-то является вором, а другой человек выказывает к нему доверие, так, как будто он не вор, его наклонность воровать и вероятность того, что он будет красть, ослабнет. Потому что нет никого, кто бы не уважал добрые чувства другого сердца.

Если вор придет сюда, в нашу среду, мы все должны будем доверять ему, как будто он был хороший человек, тогда он не будет в состоянии воровать здесь. Такое идет вразрез с общепринятыми законами, но становится невозможным. Потому что то, что так много людей выказывают уважение и доверие к нему, гораздо ценнее, чем то, что он мог бы украсть, и он не сможет противостоять этому.