"Фантастика 2023-103" Компиляция. Книги 1-14 (СИ) - Поляков Влад

В следующий мой приход на камбуз, все уже поняли, как себя вести и постарались просто не заострять на моей персоне особого внимания. Так мне было легче, и я была им за это благодарна.

Если перестать думать, то так даже могло показаться, что все как прежде. Привычный обеденный шум, кто-то что-то рассказывает, смеется, кок травит байки и пытается меня развеселить.

Могло показаться, что все как прежде, но как прежде не было, потому что на этом корабле больше не было капитана.

Эшли передал по лучу на Лондор сообщение, в котором коротко излагал случившееся: Тайлер погиб, я вернулась, но перед этим уничтожила город Эйдон. Ответ пришел через неделю, ровно столько потребовалось, чтобы курьерская служба передала информацию через «окна». В ответном сообщении говорилось о том, что «Прометею» приказано немедленно вернуться на Лондор, а Рису, как временно исполняющему обязанности капитана, позаботиться о том, чтобы я не сбежала в пути и прибыла на планету вместе с остальным экипажем.

Я была рада, что путешествие на Лондор заняло столько времени, это дало мне время, нет, не пережить, немного смириться и научиться контролировать свои эмоции. Я знала, меня будут судить, и я должна буду принять вой приговор стойко. Показных выступлений в моем исполнении никто не увидит.

Я откладывала до последнего, не могла, не находила в себе сил, по все же решилась. До прибытия на Лондор оставалось три дня, и я отправилась в каюту Александра забрать свои вещи.

Пока я шла по коридору, мне казалось, что в этом нет ничего сложного. Подумаешь, открыть дверь, зайти, забрать то, что мне нужно, и выйти. Подумаешь…

А когда я подошла к двери, я поняла, что жестоко ошибалась. Зайти в каюту Александра без него означало признать, что его больше нет.

Не знаю, сколько времени я провела в коридоре, стояла, подпирая стену, сидела на полу, снова стояла. Проходящая мимо Лора заботливо предложила помочь, но я вежливо отказалась. Есть вещи, которые нужно делать самой и до конца.

Уже когда по корабельному времени стояла глубокая ночь, я, наконец, приложила ладонь к панели замка, и дверь плавно поехала в сторону. Эта каюта была моим домом, местом, где мне всегда рады, уголком во Вселенной, где я была по-настоящему счастлива. А теперь… теперь это была просто комната, лишившаяся своего хозяина, и в которую никто не заходил почти два месяца.

Свет зажегся автоматически, стоило мне войти. Я осмотрелась. Все лежало на своих местах. Александр любил порядок. Все то же темно-синее покрывало на кровати, две подушки, вторую из которых он раздобыл специально для меня, недочитанная книга на тумбочке, фото Лаки в рамке.

Прости, малыш, слышишь, мне так жаль, так жаль…

Я зашла в ванную, собрала свои шампуни, расческу, полотенце, зубную щетку и сложила в пакет, а потом без сил опустилась на кровать, провела рукой по покрывалу. Как много мы значим для других людей, и как мало остается от нас. Если Эшли не повысят, сюда въедет новый капитан, и «Прометей» навсегда станет другим.

Мифический Прометей принес огонь людям, а Александр принес огонь в мою жизнь, жар любви и пламя потери, как бы пафосно это ни звучало.

Что-то мохнатое коснулось моей ноги. Я нагнулась и подняла Хряща на руки, усадила на колени.

— Ты тоже скучаешь? — я погладила кота по голове, а на меня уставились два круглых внимательных глаза. — Я тоже скучаю, — на военных кораблях нельзя содержать животных, что станет с ним? — Я бы тебя забрала, — не знаю, для кого я говорила, для кота или для себя, — клянусь, забрала бы…

А когда попыталась его обнять, Хрящ недовольно мявкнул и вывернулся из моих рук. «Ох уж эти ваши телячьи нежности», — так и было написано на усатой морде. А потом котяра скрылся тем же путем, что и пришел.

А я не хотела уходить. Забралась с ногами на кровать и взамен кота обняла подушку. Я надеялась, что она сохранила запах своего хозяина, но нет, это была просто подушка.

Я пришла на камбуз уже глубокой ночью. Из-за своих мытарств у двери каюты я пропустила ужин и теперь адски хотела есть.

Я ожидала увидеть кухню темной и пустынной, но я не угадала, кок был на своем законном месте и что-то нарезал.

Я подошла и привычно села на высокий стул у барной стойки.

— Не рановато ли для завтрака?

Кули бросил на меня такой взгляд, будто бы ни капли не удивился ночной гостье.

— Не спится, решил занять чем-нибудь руки.

— Ты когда-то предлагал научить меня готовить.

Вот теперь мне удалось его удивить, кок так и замер с занесенным ножом.

— Ты шутишь?

Я покачала головой:

— Не шучу. И мне бы тоже хотелось занять руки чем-нибудь полезным.

Кули понимающе хмыкнул, без слов достал вторую разделочную дощечку и еще один нож.

— Держи, нарезай овощи.

— Как?

— Кубиками, вот так, — он показал мне и не отходил до тех пор, пока у меня не получился такой же ровный кубик, как у него. — Вот видишь, ничего сложного.

— Да, все просто, — я улыбнулась, пытаясь отвлечься и тратить все свое внимание на создание из овощей кубиков одинаковой формы.

Вскоре Кули дорезал свою порцию и теперь молча наблюдал за мной, опершись локтями о стойку и подперев одной рукой голову.

— Что? — я не выдержала его взгляда.

— Я беспокоюсь.

— Не стоит, — заверила я. — Со мной все нормально.

— Можно задам тебе один вопрос? — попросил Глеб и уточнил под моим тяжелым взглядом: — Всего один, обещаю.

Я вздохнула.

— Задавай, — разрешила я, — но помни, ты обещал, только один.

Кули кивнул, что помнит, и передвинулся ко мне вдоль стойки поближе.

— Что не дает тебе покоя больше всего?

Да, умеет наш кок задавать вопросы.

Я выпустила воздух через сжатые зубы. Не нервничай, Морган, ты не на допросе.

— Просто сформулируй четко, для себя, — подсказал Глеб, ободряюще улыбаясь.

— Хорошо, — я облизнула губы, — хорошо, — отложила нож. — Больше всего мне не дает покоя даже не тот факт, что я убила столько невинных людей, а то, что будь Александр жив, никогда бы меня за это не простил, — кок чуть приподнял брови, но не перебивал. — Он верил в меня, он считал меня лучше, чем я есть. А я… предала его память. Я думала не о задании, не о том, чтобы доставить Рикардо полученные сведения, я отдалась эмоциям, мести.

— Ты была под медикаментами, — мягко напомнил кок.

— Это не важно, — отмела я сомнительное, с моей точки зрения, смягчающее обстоятельство. — Александр никогда бы так не поступил.

— Что есть, то есть, — не стал спорить Глеб. — Но вот что я тебе скажу, если бы все пытались равняться на Александра, то мы бы уже здесь перевешались от комплекса неполноценности, — я вскинула на него глаза. — Я, конечно, утрирую, но ты поняла, о чем я.

— Да.

— А теперь послушай, что я тебе скажу, — кок сделался непривычно серьезным. — Я просто выскажусь, а принимать во внимание мои слова или нет, решать тебе, — я кивнула, что согласна на такие условия. — Я знал Александра, и ты его знала, — я снова кивнула. — А теперь представь, что было бы, если бы он остался жив, а ты по какой-то причине сделала то, что сделала. Что бы он тебе сказал?

— Отчитал, — немедленно ответила я.

— Выматерил бы от всей души, — менее культурно высказался Кули. — Но-о?

— Что «но-о»? — не поняла я.

— Но не отвернулся бы от тебя.

Я только пораженно приоткрыла губы, не зная, что сказать.

— Так-то, — подвел итог нашего разговора Кули и необидно щелкнул меня по носу. — Так-то.

13

Эшли пришел в мою каюту вечером накануне прибытия на Лондор. Я как раз упаковывала вещи, убрала на самое дно сумки фото Ника и заложила одеждой. Со дня возвращения я больше не разговаривала с ним, не хотела и не могла.

Я открыла дверь после первого стука и удивленно замерла на пороге, очень уж серьезное лицо было у старпома.