Дорога ярости. Как Джордж Миллер создавал культовую постапокалиптическую франшизу - Люк Бакмастер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
И вот спустя долгое время после того как он выбросил эту идею из головы и потерял надежду разбить «Рог Войны», Ли Адамсону позвонил Гай Норрис. Решение, сказал Норрис, было принято. Они разобьют эту штуку по-настоящему, и Адамсон будет водителем. Дальнобойщик пришел в восторг, но Джордж Миллер был встревожен. В прошлом он был свидетелем многих аварий, в том числе нескольких во время съемок «Дороги ярости». Стоит ли в последний момент рисковать более или менее чистой репутацией по части безопасности на площадке? Он считал, что у «Рога Войны» слишком большая масса и слишком большая инерция, чтобы поместить в него человека. Даже если команда заверила его в обратном, никогда нельзя полностью полагаться на хорошо продуманные планы.
Как говорит Адамсон:
«В решающий день должно сработать множество факторов. Нельзя надеяться лишь на мастерство. Проблема в том, что ты делаешь только свою часть работы, тогда как на других висит все остальное».
Чтобы кадр получился удачным, 18-колесная машина должна проехать между двумя массивными скалами (на самом деле они ненастоящие) и начать поворот в нужный момент, чтобы перевернуться, упасть вверх тормашками и остановиться в нескольких футах перед камерой. У Адамсона есть то, чего нет у Денниса Уильямса, – это баллон на боку автомобиля, который, когда водитель нажимает на кнопку, помогает машине опрокинуться. Такие баллоны длиной около полутора метров, похожие на части телефонных столбов, наполнены газообразным азотом – один из них прикреплен к «Рогу Войны» и направлен вниз. Как только Адамсон нажмет на кнопку, баллон под высоким давлением ударится о землю и поднимет грузовик в воздух.
По словам водителя фуры, во время первой тренировки накануне съемок производственная группа руководствовалась простой философией: «Давайте просто посмотрим, что получится». Ряд дорожных конусов разложили на земле для обозначения стратегически важных точек. Адамсон, пристегнутый ремнями безопасности в более надежной и компактной защитной клетке, чем у Уильямса, должен был объехать один из конусов. Затем, когда приближался следующий, ему нужно было повернуть в другую сторону, а в середине второго поворота убрать руки с руля и нажать на кнопку – и грузовик всего через несколько секунд должен был оказаться вверх колесами.
Перед первой попыткой Адамсон спросил, что произойдет, если «Рог Войны» не опрокинется. Гай Норрис и еще один член команды заверили его, что машина обязательно перевернется. Они не знали, что в передней части баллона есть предохранительный клапан, ограничивающий его возможности.
«Когда я нажал на кнопку, через клапан сбросилась лишь очень небольшая часть давления, поэтому меня только немного приподняло», – вспоминает Адамсон. Грузовик тряхнуло, и в результате падения Адамсона отбросило недалеко от места, где находился кейтеринг. Водитель подумал: "Черт, вот тебе и «точно опрокинется!"»
Во второй раз – опять же, по тренировочной схеме – фура перевернулась. Однако она проехала слишком далеко вперед и влево, врезавшись в одну из фальшивых скал. Были проведены замеры, и дорожные конусы немного отодвинули назад, чтобы компенсировать расстояние. Адамсон знал, что фокус состоит в точности и репетиции. Быстро набрать скорость (80 километров в час). Держаться идеально прямо. Повернуть в нужное время. Повернуть еще раз. Нажать на кнопку. Эту простую последовательность нужно было выполнить с точностью до секунды. С третьего раза у него получилось. Массивное чудовище перевернулось и проскользнуло в щель между «скал» именно там, где нужно, точно на месте.
Примерно через месяц пришло время снимать эпизод на камеру. Ожидание между репетицией и началом съемок показалось Адамсону вечностью. Когда день настал, производственная группа прибыла и заняла свои места. Адамсон ждал, пока проводились необходимые проверки. Нервничающий Джордж Миллер сидел в соседнем сооружении, похожем на палатку, и наблюдал за происходящим через целую стену мониторов. Призвали к тишине на площадке. Режиссер крикнул: «Мотор!» Водителю подали сигнал.
Ли Адамсон вспоминает:
«Я увидел поднятый вверх большой палец, и тут как понеслось: "Ура, поехали, не облажайся!" Я набрал скорость так быстро, как только мог. У меня было, наверное, 100 или 150 метров. Я придерживался этой скорости, двигаясь идеально по прямой. Затем я поворачиваю в нужный момент и нажимаю на кнопку. Когда ты жмешь кнопку, все происходит очень быстро. Тут же оказываешься вверх ногами. Раз – и все».
Поначалу кажется, что все идет по плану. Миллер, наблюдая за происходящим на мониторах, видит, как сбрасывается давление. Адамсон, похоже, попал в точку. Баллон подбрасывает «Рог Войны» в воздух. Он начинает переворачиваться. Опрокидывается. Кувыркается. Разбивается. С грохотом останавливается. Автомобиль приземляется всего в нескольких футах от основной камеры на земле – как раз там, где нужно.
Но в последний момент режиссер видит, что случилось нечто ужасное. Он поднимается со своего места, опасаясь самого худшего. Миллер много лет наблюдал за тем, как люди, работающие на него, обманывают смерть, но сейчас все выглядит совершенно иначе. Если вы сняли столько дорожных сражений, сколько Миллер, – три предыдущих фильма о Безумном Максе, до отказа забитые адскими погонями и взрывами с запахом сгоревшей резины и искореженным металлом, – вы знаете, на что обращать внимание. Хотя то, что наблюдал режиссер, вызвало бы тревогу у любого. Это была голова Адамсона, соприкасавшаяся с крышей перевернутого «Рога Войны», и его тело, каким-то образом отстегнувшееся от ремня безопасности.
«Он приземлился на…» – голос Миллера прерывается. Он хлопает руками по бедрам и смотрит на мониторы, где пыль начинает оседать. Группа мужчин подбегает к «Рогу Войны». Гай Норрис, с длинными седыми волосами и в черной бейсболке, одним из первых прибывает на место происшествия. Несколько человек из пожарно-спасательной службы Нового Южного Уэльса стоят наготове. Один из них использует мощные ножницы по металлу, чтобы открыть кабину. Когда пыль рассеивается, из грузовика появляется фигура мужчины. Это Ли Адамсон, и его лицо озаряет улыбка от уха до
