Крадущийся в тени - Алексей Пехов

Трактирщик открыл было рот, чтобы что-то сказать, но передумал и лишь облизал разом пересохшие губы. В нашем маленьком мире за подставы, особенно за такие, какие сделал Гозмо, обычно режут глотку. И Гозмо, естественно, об этом очень хорошо знал. Поэтому и помалкивал, полагаясь на случай, судьбу, Сагота и доброту Гаррета, которому так некстати стало все известно.

— Ну что же, вижу, что я не ошибся. И это радует. Начнем с того, что ты знал, кто дал тебе Заказ на статуэтку из дома герцога, и ни словом мне не обмолвился.

— Я не знал…

— Ну, догадывался, что практически одно и то же. — Я безразлично пожал плечами.

Выходило, что всему виной, изначальной ниточкой был Гозмо, благодаря которому я и влип в эти неприятности с Рогом. Поэтому церемониться с бывшим вором я не собирался.

— Видит Сагот, Гаррет! Я не хотел тебя так подставить!

— Но подставил же? — На это ему возразить было нечего. — Увидев, что Фраго Лантэн, решивший навестить твой клоповник, забрал меня с собой, ты перестал догадываться и все понял. Почти. Думал, меня отправят в Серые камни, и очень удивился, заметив Гаррета на следующий день на улице. Тебе подумалось, что я все знаю, и ты решил прикрыть тылы. Не удивлюсь, что Маркун сыграл здесь не последнюю роль.

Последнюю фразу я бросил ради пущего эффекта, для проверки дна реки, даже не ожидая, что она даст такой эффект. Гозмо громко икнул от страха.

— Маркун тут ни при чем, не в этом… — Он осекся.

— Не в этом деле? — живо ухватился я за ниточку. — Верю! Охотно верю! Тем более что в подставе мне этого Заказа ты, думаю, все же не так уж и виноват.

Гозмо облегченно вздохнул, поняв, что резать его, может быть, и не будут.

— Но я изменю свое мнение, если ты не расскажешь о делишках Маркуна.

— Чтоб тебя сцапал Неназываемый, — устало прошептал Гозмо. — Ладно, Гаррет, я сделал глупость. И в первом и во втором случае. Но на первый тебе грех жаловаться, за статуэтку ты получил свои золотые, а недоразумения с Лантэном, как я вижу, улажены. В тот же вечер, когда ты ушел с оранжево-черными, в трактир явился Маркун со своими ребятами… И как бы невзначай обронил, что ты, мол, все же решил вступить в гильдию и ему с тобой нужно срочно переговорить. Я ему ответил, что тебя теперь ждут Серые камни и никакого вступления в гильдию не будет, но Маркун настаивал. Ты же знаешь, как он может быть настойчив.

Я знал. Ребята Маркуна всегда отличались вежливым обращением с молчунами, поэтому, думаю, Гозмо не сопротивлялся даже для виду.

— Ты ему выложил, где моя берлога, — утвердительно сказал я.

— Да! Но я думал, что там тебя не будет!

— Но доралиссцы, которых навел на меня Маркун, думали иначе, потому как ночью меня ожидала теплая встреча. Спасибо, Гозмо. Удружил. Целых два раза.

Трактирщик съежился, ожидая от меня любой гадости. Отправь я его в свет, все бы меня только поддержали и сказали, что я поступил совершенно правильно. За подставы, пускай и случайные, в нашем воровском сообществе приходится серьезно расплачиваться.

— Дружище Гозмо! — радостным голосом начал я, и мой собеседник еще больше огорчился этой необоснованной радости. — Я готов забыть все наши недоразумения и даже не трепаться о твоем поведении по городу, но за пару ответных услуг.

— Все что могу! — поспешно ответил Гозмо, понимая, что пара услуг на одной чаше весов и репутация с жизнью на другой — это такая малость!

— Перво-наперво расскажи мне об убийстве мага из Филанда и пропаже некой вещицы.

Гозмо задумчиво пожевал губу, потер подбородок, а затем изрек:

— Люди Маркуна. Шныг и Соловей, ходят слухи. Их работа. Хорошие воры.

— Хорошие и мертвые, — поддакнул я.

— Ты их… — Глаза Гозмо удивленно расширились.

Великолепно! Пусть думает, что это я отправил ребят в деревянный ящик. Тогда будет более разговорчивым и уступчивым.

— Что ж, я знал, что когда-нибудь вам станет тесно в Авендуме.

— Не отклоняйся от темы.

— Ну так вот. Они все проделали идеально, даже маги не подкопаются. Украли какую-то доралисскую штуковину для Маркуна. Видно, это уж очень ценная штука, раз Маркун решился на убийство мага.

— А чтобы больше запутать следы, этот слизняк, недостойный называться вором, подставил доралиссцам меня! Иначе чего они вот уже который день ищут встречи со мной?

— Угу. Маркун подставил тебя доралиссцам, а сам ушел в тень и ждет покупателя или заказчика.

— Чудесно! Вот вторая услуга. Ты ведь продаешь товар? Знаешь всех, кто желает купить что-нибудь горяченькое?

— Ну, есть немного…

— Завтра с утра ты встретишься с главой гильдии воров и скажешь, что появился человечек, который купит у него эту вещь, скажем… за двадцать тысяч золотых.

— Но это же будет ложью!

Вот тут я захохотал. Искренним и веселым смехом.

— Гозмо! Только не говори мне, что ты праведник и никогда не врешь! Я тебе ни за что не поверю!

— Но Маркун и его ребята отправят меня под пирсы рыб кормить!

— Где Маркун, а где я? Вот то-то! Да ты не переживай, Саготом клянусь, что после всего дела Маркун забудет о тебе на долгие годы. Так ты скажешь?

— Скажу, — буркнул Гозмо.

— Скажи. Без десяти полночь в трактире. Завтра. Точнее, уже сегодня. Да! Еще можешь с него взять аванс с несуществующей сделки как компенсацию за разруху в твоем трактире.

— Какую разруху?!

— Это так, к слову пришлось. Пусть Маркун с ребятами будут у тебя завтрашней ночью, где-то без десяти полночь, и товар пусть возьмут. Скажешь, что покупатель может встретиться только завтра, точнее, уже сегодня или никогда. Маркун слишком жаден, он обязательно заявится. Да, пусть не забудет вещицу.

— А разруха? — Гозмо не очень понравилось это слово.

— Ничего не будет. Я же говорю, к слову пришлось, — самым честным голосом ответил я трактирщику.

— Не знаю, что ты там придумал, Гаррет, но мне это очень-очень не нравится.

— Согласись, что это лучше, чем распрощаться с жизнью. — Тут я его уел.

— Ладно, мне пора. — Я встал с кресла. — Приятно было увидеться. Так ты окажешь мне эту маленькую услугу?

— Хорошо, Гаррет. Я сделаю, что ты просишь, но ты в свою очередь забудешь об этих маленьких неприятностях, что я не со зла тебе причинил.

— Само собой. Само собой, — соврал я.

Выходить через окно не хотелось, мне больше нравился обычный способ, правда, пришлось пятиться спиной к двери, потому как старина Гозмо славился тем, что мастерски метал даже тяжелые клинки. Доверия к Гозмо у меня было не больше, чем к рачьему герцогу, а жизнь слишком приятная штука, чтобы с ней вот так глупо расставаться, повернувшись к Гозмо спиной.