Сатана и Искариот. Части вторая (окончание) и третья - Карл Май

Когда Виннету выздоровел настолько, что мог совершать прогулки на свежем воздухе, я предложил ему остаться здесь до тех пор, пока его здоровье не восстановится, тем временем я съезжу в Новый Орлеан. Виннету удивленно посмотрел на меня и спросил:

— Мой брат говорит серьезно? Разве мой брат не знает, что Шеттерхэнд и Виннету должны быть неразлучны?

— В данном случае нужно сделать исключение. Дело очень срочное, а ты еще не совсем здоров.

— В открытом бушующем море Виннету поправится намного быстрее, чем здесь, в этом огромном доме. Он поедет с тобой. Когда ты отправляешься?

— Вероятно, еще не скоро. Ты не отпускаешь меня одного, а я не хочу нового ухудшения твоего здоровья, которое на этот раз будет много опаснее, чем перенесенная тобой болезнь.

— И все же мы поедем. Я так хочу! Мой брат должен узнать, когда отправляется ближайший пароход на Новый Орлеан. На нем мы и поедем!

По его тону я понял, что никакие возражения не заставят его отменить принятое решение. Я вынужден был смириться. Через четыре дня мы поднялись на борт корабля, отплывающего в Новый Орлеан.

Само собой разумеется, что мы приняли все меры предосторожности, которые нам казались необходимыми, чтобы это морское путешествие было для Виннету как можно более безопасным. Наши предостережения оказались напрасными, его предсказание сбылось: он поправился так быстро, что нас это повергло в изумление. Когда мы прибыли в Новый Орлеан, он чувствовал себя таким же крепким и здоровым, каким был до болезни.

Эмери сопровождал нас. Его присутствие в качестве свидетеля было желательно. Надо сказать, что Эмери был очень любопытен и обожал приключения, а деньги для него не играли, в общем-то, никакой роли.

После того как мы устроились в гостинице, я отправился на розыски адвоката. Я пошел один, без друзей, поскольку не хотел доставлять Мерфи излишнее беспокойство. Я быстро нашел его квартиру и одновременно контору.

Увидев много людей, сидящих в приемной адвоката, я понял, что имею дело с очень занятым и известным специалистом. Передав секретарю свою визитную карточку, я надеялся, что мне тотчас же позволят войти. Секретарь, вернувшись из комнаты шефа, к моему большому удивлению, не пригласил меня в кабинет адвоката, а молча указал мне на свободный стул.

— Господин Мерфи получил мою визитную карточку? — спросил я.

— Да, — кивнул секретарь.

— И что сказал?

— Ничего.

— Ничего?! Но он же знает меня!

— И очень хорошо, — добавил секретарь безразличным тоном.

— Послушайте, мое дело к господину Мерфи не только крайне важное, но и очень спешное. Пойдите к нему и скажите, что я прошу немедленной встречи с ним!

— Хорошо.

Он резко повернулся и исчез за дверью шефа. Когда секретарь вернулся, то не удостоил меня даже взглядом. Он подошел к окну и уставился на проходивших мимо людей.

— Ну, что на этот раз сказал господин Мерфи? — спросил я, тоже подходя к окну.

— Ничего.

— Опять ничего?! Невероятно! Вы действительно передали ему то, что я просил?

Он резко повернулся ко мне и произнес:

— У меня слишком много дел для того, чтобы удовлетворить ваше чрезмерное любопытство. Господин Мерфи дважды просмотрел вашу карточку, ничего не сказав при этом. Из этого можно заключить, что вам, как и любому другому посетителю, следует ждать своей очереди. Итак, ждите.

Я никак не мог понять, что это значит. Невыносимо было терпеть грубость этого слуги-бюрократа! Но все-таки взял себя в руки, сел и стал дожидаться своей очереди, надеясь, что все в конце концов выяснится. Меня в высшей степени удивляло то, что адвокат заставил меня ждать, дважды прочитав мою визитку! Мое имя само по себе очень известно, тем более в Соединенных Штатах! Кроме того, приняв во внимание крайнюю важность моего дела, адвокат должен был сразу же принять меня, едва прочитав мое имя.

Итак, я был последним в очереди из почти двадцати клиентов. В томительном ожидании прошел час, затем еще один. Подходил к концу уже третий час, когда очередь наконец дошла до меня. Войдя в кабинет, я увидел еще довольно молодого человека, не старше тридцати лет, с красивым, умным лицом и проницательным взглядом.

— Господин Мерфи? — осведомился я с легким поклоном.

— Да, — ответил он. — Что вам угодно?

— Вы прекрасно это знаете. Я прибыл из Саутгемптона.

— Саутгемптон? — повторил он, качая головой. — Я что-то не припоминаю, чтобы имел какое-либо отношение к этому месту.

— Прочитав мою визитную карточку, вы тоже ничего не вспомнили?

— Абсолютно ничего.

— Прекрасно! Ну что же, вспоминайте, я подожду. Из-за болезни Виннету я вряд ли смогу прийти еще раз.

— Виннету? Вы имеете в виду знаменитого вождя апачей?

— Конечно.

— Того самого, который вместе со своим неразлучным Шеттерхэндом изъездил все прерии? Как могли вы, сидя в Саутгемптоне, предположить, что он болен?!

— Он лежал в Саутгемптоне тяжело больной. Я — Олд Шеттерхэнд — ухаживал за ним. И вот мы приехали сюда, чтобы передать документы, которые я должен был по вашему собственному желанию прислать вам.

— Шеттерхэнд? О! Исполнилось мое самое заветное желание. Как часто слышал я о вас, о Виннету, а также о многих других, кто вместе с вами путешествовал. Добро пожаловать, сэр. Сердечно рад. Я действительно очень часто представлял нашу встречу с вами. И вот я вижу вас наяву… Забудем о времени. Рассказывайте!

— Не очень верится в то, что вы способны забыть о времени.

— Почему?

— Потому что вы меня продержали три с половиной часа за дверью.

— Мне очень жаль, поверьте, сэр. Мне известно ваше прозвище, но я не знаю вашего настоящего имени.

— Вы, должно быть, ошиблись. Я написал вам два письма, и вы мне так же ответили дважды.

— Если не ошибаюсь, я еще ни разу не писал в Саутгемптон. Что это за важное дело, на которое вы мне намекаете?

— Наследство Малыша Хантера!

— Хантера? А, его наследство! Несколько миллионов! Я был доверенным лицом по многим делам Хантера. А дело о наследстве было очень прибыльным. К сожалению, я уже оставил его, хотя мне не очень-то хотелось делать это.

— Вы хотите сказать, что уже закрыли дело?

— Именно.

— Вот как! — воскликнул я с ужасом. — Насколько я понимаю, вы, должно быть, нашли законных наследников.

— Естественно, нашел.

— И уже передали права на наследство?

— Владельцу перешло все до последнего цента.

— Вы передали документы семье Фогелей из Сан-Франциско?

— Семье Фогелей? Это дело не имеет ни малейшего отношения к Фогелям из Сан-Франциско.