«Если», 1996 № 03 - Эдмунд Купер

Все те годы, что Арес-волк рыскал по Уилтширу, он умудрялся не привлекать к себе внимания соседей, потому что разумно ограничивал свои охотничьи устремления кроликами, фазанами да прочей мелкой дичью. Конечно, иной раз он попадался на глаза запоздалым путникам, но они неизменно принимали его за бродячую собаку — волки не водятся на юге Англии. Теперь их стало шестеро. Арес охотился раз в месяц, но его подруге приходилось выходить на охоту каждый день, чтобы добыть пропитание для себя и четверых волчат. Все чаще люди стали видеть странных собак, а одинокий вой волчицы скоро сделался едва ли не единственным предметом досужих разговоров в поместье и всей округе, хотя до домика егеря слухи не доходили. Часто, проводив вечером Линду до дому, Арес сворачивал в лес, и взгляд его иногда ловил тень волчицы или одного из отпрысков, которые уже стали подростками (так скоро!) и следовали за матерью, постигая охотничьи законы и способы их нарушать. Повинуясь загадочному внутреннему чувству, она, как и Арес, никогда не нападала на домашний скот или оленей лорда Эдмунда. Но ее сыновья, более ленивые, более голодные и менее удачливые в охоте, обнаруживали все более явное пристрастие к баранине. И скоро все окрестные фермеры стали поговаривать о волках.

— Волки! — презрительно фыркал Арес. — В Уилтшире нет волков.

— И, верно, волки, — удрученно проговорил он, когда ему принесли полуобглоданный скелет ягненка.

— Ты должен что-нибудь с этим сделать, дорогой. Все так считают, — заявила Линда. Они отдыхали под моими ветвями.

— Конечно, скоро я этим займусь.

— Они говорят, что собираются сами пойти на охоту. Только представь себе: какой-нибудь фермер подстрелит волка, пока ты сидишь дома да ружье чистишь. Позора не оберешься.

Арес взглянул на луну — она входила в последнюю четверть.

— Скоро. — Это было все, что он мог ответить.

Ночью в полнолуние кучка решительно настроенных фермеров, вооруженная до зубов ружьями и карабинами и предводительствуемая мистером Уилрайтом, новоиспеченным тестем Ареса, посетила жилище егеря. Линда объяснила, что ее муж пошел охотиться на волков, и тогда они тоже поплелись в лес, заметно утратив пыл.

Тем временем Арес беседовал со своей подругой в их любимом месте — у подножия моего ствола. Она, как всегда обходясь без слов, жаловалась, что так редко его видит, а он уговаривал ее убедить сыновей отказаться от баранины. Тишину леса разорвал звук выстрела. Оба волка насторожились. И тут из чащи появились виновники переполоха, дрожащие от страха, но довольные. От них исходил явственный запах овечьей крови. Четверо молодых волков взлетели на залитый лунным светом холм и присоединились к родителям.

У Ареса не было времени, чтобы задать им взбучку, впрочем, из этого и не вышло бы никакого проку. Сыновья его становились все более дикими и необузданными, они давно уже не относились к отцу с должным почтением. Снова раздался звук выстрела, и он почувствовал жгучую боль в левой ляжке. Не успел он лизнуть рану, как она затянулась. Пуля не оставила даже царапины на коже. В положении вервольфа есть все же определенные преимущества.

Волки бросились вниз, в темноту леса. Той ночью до моего слуха донеслось еще несколько выстрелов, но до конца охоты я больше не видела ни Ареса, ни волчицы, ни их детей. Как мне стало потом известно, охотники вернулись не солоно хлебавши.

На другой день под моими ветвями, которые в соответствии с временем года уже начали терять листву, снова происходила семейная сцена. Арес был угрюм, а в голосе Линды звучало негодование.

— Мой отец, — повторяла она. — Родной отец! А где был в это время ты?

— Говорю тебе, я тоже охотился.

— А почему же тогда я нашла твое ружье в сарае?

— Это старое ружье, я давно с ним не охочусь.

— Не рассказывай мне басен. Хочешь, я скажу, где ты был? Любезничал с этой новой служанкой в «Певчем Дрозде»!

— !

— Как ты смеешь так со мной разговаривать?! Подумать только, мой отец…

— Да ведь с ним ничего не случилось!

— Не случилось! — вскричала Линда. — На него набросился волк! Не случилось!

Арес улыбнулся.

— Хорошенькая история, верно? Он палит картечью в упор. Три патрона, так он говорил? А волк валит его с ног и убегает как ни в чем не бывало. И при этом на твоем отце ни единой царапины. Да кто в это поверит?

— Не хочешь ли ты сказать, что мой отец лжет?

— Я хочу сказать, что, может, это твой папаша заглянул в «Дрозда» перед охотой. И вообще, не фермерское это дело — волков стрелять.

— И впрямь, это твое дело и, если ты за него наконец не возьмешься, я уйду жить к родителям. Так и знай.

— Я же сказал, сегодня пойду.

— Отец пойдет с тобой.

— Пошел он к дьяволу, твой отец!

— Он теперь и твой отец, так что выражайся повежливее!

Линда закатила глаза в притворном ужасе. По правде говоря, от своего отца она слыхала и не такое. Прежде, чем довести эту историю до ее трагической развязки, мне хотелось бы высказать некоторые умозаключения по поводу судьбы Ареса, которые, быть может, окажутся достойны внимания читателя, несмотря на их очевидность. До последнего часа Арес — и человек, и волк — поступал самым добропорядочным образом, как примерный англичанин. Он не совершал кровавых здодеяний, как это обычно делают оборотни в страшных рассказах; убивал лишь тех зверей, на которых, будучи егерем, имел право охотиться; ни разу не напал на человека, за исключением собственного тестя, которому, впрочем, не причинил ни малейшего вреда. Именно племя — племя людей и племя волков — поставило его перед неразрешимой дилеммой: Арес-человек должен был истребить семью Ареса-волка. Я благодарна небу за то, что, будучи привязана к одному месту, почти никогда не испытываю нужды в обществе. Способность к перемещению (в противоположность крепким корням) может оказаться источником многих бед.

Той ночью Арес вышел на охоту в сопровождении мистера Уилрайта и еще нескольких фермеров. Обычно охота вызывала у него прилив сил и приподнятое настроение, но сегодня лицо его было угрюмым, а походка нетвердой. Уилрайт настоял на том, чтобы они поднялись на холм, где видели волков накануне, и Арес не нашел подходящих возражений.

Она ждала там. Его подруга. Не то чтобы ждала — у нее просто вошло в привычку быть рядом со мной, когда она хотела быть с ним. Они увидели друг друга одновременно, и она узнала его.

— Стреляй! — закричал Уилрайт.

Она радостно бросилась к Аресу, не обращая внимания на остальных, доверяя ему, как доверяла всегда. Я видела, что, когда Арес поднимал ружье, в глазах его стояли слезы.