Ковчег завета - Грэм Хэнкок

Доискиваясь до происхождения мифов и легенд, я нашел в Египте довольно убедительное свидетельство, подкрепляющее «теорию спасенных из воды». Я знал, что это доказательство — полностью оснащенные океанские суда, захороненные рядом практически со всеми крупными усыпальницами фараонов и придворных и рядом со всеми пирамидами, — до сих пор воспринималось археологами в соответствии с древним изречением: «Если не понимаешь какого-нибудь обычая, тогда самое надежное — приписать его религии». Однако до меня постепенно дошло, что захоронение судов вполне могло быть вызвано чем-то иным, нежели простым желанием поместить рядом с могилой «физическое воплощение символического корабля, призванного доставить душу умершего царя к ее конечному пункту назначения на небесах».

Первым был обнаружен корабль из древесины кедра, разобранный и погребенный у южного края Великой пирамиды в Гизе и выставленный ныне в собранном виде в специальном музее на том же месте. Прекрасно сохранившиеся и через 4,5 тысячелетия после постройки, это гигантское судно имеет более 142 футов в длину и водоизмещение около 40 тонн. Его конструкция вызывает особый интерес, ибо обладает (по просвещенному мнению Тура Хейердала) «всеми характерными свойствами морского корабля, с носом и кормой, задранными вверх выше, чем на ладьях викингов, позволяющими преодолевать буруны и плавать по открытому морю, а не довольствоваться легкой рябью на поверхности Нила» 191. Другой специалист считает, что тщательно выверенная и весьма разумная конструкция этого странного судна из пирамиды делала его «более пригодным для морского плавания, чем любой из кораблей Колумба». В самом деле, на нем, возможно, нетрудно было бы совершить и кругосветное плавание!

Поскольку древние египтяне славились своим искусством в создании уменьшенных моделей всякого рода вещей для символических целей, мне показалось неправдоподобным, что они затратили бы столько усилий на постройку и последующее захоронение столь сложного судна, если бы единственное его назначение состояло в доставке души царя на небо. Эта цель могла быть достигнута не менее эффективно с помощью гораздо меньшего судна. Кроме того, я узнал, что недавно в Гизе был обнаружен еще один большой корабль также с южной стороны пирамиды, все еще остающийся в своей яме, и найдены еще три (ныне пустые) ямы, высеченные в скале с восточной стороны. Один довольно консервативный египтолог признал: «Трудно понять, зачем понадобилось столько ям для кораблей». Но, как и можно бьыо предсказать, он скатился обратно на запасную позицию всех озадаченных ученых и заявил: „Ясно, что их присутствие необходимо для некой религиозной цели, связанной с загробной жизнью царя“».

Но именно это и было совершенно не очевидно для меня, особенно, если иметь в виду, что, как отмечено в предыдущей главе, не было найдено и намека на то, что в Великой пирамиде когда-либо был похоронен фараон. Больше того, самые древние похоронные корабли, обнаруженные в Египте, датируются тем таинственным периодом перед самым началом Первой династии, когда цивилизация и техника в долине Нила претерпели внезапную и необъяснимую метаморфозу. Поэтому мне трудно было удержаться от заключения, что любопытный обычай захоронения лодок, скорее всего, был связан с твердо установившимся обычаем «спасения из воды», нежели с чисто религиозной символикой. Прочные океанские суда, рассуждал я, должны были иметь огромное значение для группы иноземцев, которые выжили во время потопа и обосновались в Египте, приплыв с места катастрофы. Быть может, они или те, кто пришел по их стопам, верили, что захороненные корабли могут однажды потребоваться не для увеселительных прогулок перевоплощенных душ по небу, а для спасения живых от нового страшного потопа.

БОГАТСТВА, СПРЯТАННЫЕ В ПОТАЕННЫХ МЕСТАХ

Поистине великие достижения Древнего Египта — относятся к раннему периоду, пик которого приходится на Третью-Пятую династии, приблизительно с 2900 до 2300 года до н. э. С тех пор, хотья и постепенно, и с рядом заметных возрождении, все приходило в упадок. Такой сценарий, признанный всеми учеными, полностью соответствовал, на мой взгляд, теории о приходе цивилизации в долину Нила в четвертом тысячелетии до н. э. из какой-то технически развитой, но до сих пор неопознанной страны. В конце концов нельзя ожидать, что ввезенная культура получит свое наивысшее выражение с самого момента прибытия, поселенцев. Несомненно, должен был произойти великий скачок вперед в тот момент, но весь потенциал не мог быть реализован до тех пор, пока туземное население не обучилось новой технике.

И именно так, похоже, все и случилось в Египте. Перед самым началом Пятой династии (около 3400 г. до н. э.) вдруг возникли письменность, арифметика, медицина, астрономия и сложная религия, причем без каких-либо местных свидетельств о предшествовавшей эволюции в этих областях. Одновременно строились весьма сложные памятники и гробницы, воплотившие передовые архитектурные концепции, — опять же без намека на предшествовавшую эволюцию. При Первой и Второй династиях (скажем, начиная с 3300 г. до н. э.) были построены еще более сложные памятники, воплотившие возросшую веру в силу знаний и ремесел, завезенных в Египет. И эта тяга ко все большей красоте и совершенству нашла, как считают современные ученые, свое максимальное выражение в удивительных каменных сооружениях погребального комплекса царя Джосера — первого фараона Третьей династии.

В этом комплексе (который я посетил несколько раз в 1989–1990 гг.) доминирует башня шестиярусной пирамиды высотой в 197 футов, расположенная в Саккаре к югу от Каира. Весь комплекс занимает прямоугольную площадку почти в 2000 футов длиной 1000 футов шириной, первоначально окруженную одной массивной каменной стеной, крупные секции которой сохранились до наших дней. Он включает длинную колоннаду из сорока высоких колонн, изящный внутренний двор и многочисленные гробницы, храмы и надворные постройки колоссальных размеров, но отличающиеся чистотой и изысканностью линий.

Я установил, что, по египетским преданиям, гениальным автором замысла планировки всего комплекса Джосера был Имхотеп Строитель, носивший также титулы: Мудрец, Волшебник, Архитектор, Главный жрец, Астроном и Врач 192. Меня заинтересовала эта легендарная фигура, поскольку последующие поколения всячески восхваляли его научные и магические достижения. И в самом деле, подобно Осирису, он достиг таких высот в указанных областях, что со временем его обожествили. Имеющий на своем счету такие уникальные и впечатляющие инженерные сооружения, как пирамида Джосера, Ихотеп казался мне явным приверженцем культа Тота: монументы в Саккаре вроде бы красноречиво подтверждают, что он усвоил и затем блестяще воплотил на практике свойственное этому культу техническое мастерство.

Позже меня сильно взволновало открытие, что Имхотепа часто характеризовали в надписях как «образ и подобие Тота», а также как «преемника Тота» после восхождения божества на небо. Затем я узнал нечто еще более важное: в древности Моисея также часто сравнивали с Тотом (в самом деле, во II веке до н. э. иудеогреческий философ Артапан посвятил отдельный труд подобным сравнениям, приписав пророку целый ряд замечательных и чисто «научных» изобретений).

Тот факт, что исторические лица, столь далеко разведенные во времени, как Моисей и Имхотеп, были явно связаны между собой через культ бога Луны, представляется мне основательным косвенным доказательством не только существования тайной передачи знаний из поколения в поколение, но и живучести этой традиции… Соответственно я начал задаваться вопросом: существовали ли и другие маги и волхвы вроде Имхотепа, которым приписывались бы замыслы особенно сложных и прогрессивных сооружений?

К сожалению, не сохранилось никаких сведений об архитекторе, построившем Великую пирамиду в Гизе. Это удивительное сооружение определенно стало венцом великолепной Четвертой династии, во времена которой египетская цивилизация достигла своего зенита. Авторитетный ученый Вест отмечал:

«Фараоны уже не строили в подобных масштабах и с такой безупречностью. Этот уровень совершенства был перенесен почти во все отрасли искусства и ремесла. При Четвертой династии изготавливались самая элегантная мебель, тончайшее полотно, самая изящная и совершенная скульптура… Некоторые ремесла вроде инкрустации достигли уровня, граничащего со сверхъестественным. Более поздние династии могли производить лишь посредственные копии, и в конце концов эти знания были полностью утрачены».

Я не мог не согласиться с большинством вышеприведенных высказываний. Однако мне кажется, что весьма специфические технические умения, необходимые для возведения великолепных и внушительных монументов, сохранялись еще долгое время, пока не были «полностью утрачены». Хотя они не получили практической реализации, нет сомнений в том, что эти ремесла выжили каким-то образом на протяжении многих столетий культурного застоя, наступившего после Четвертой династии, и вновь проявили себя в замечательном возрождении во времена Восемнадцатой и Девятнадцатой династий (1580–1200 гг. до н. э.).