Медвежья кровь - Елена Синякова

— Без глаз Птички будет туго, — пробормотал Дилан, обрабатывая раны, которые выглядели просто ужасно, несмотря на то что были тщательно очищены и заклеены каким-то интересным подобием лейкопластыря со своеобразным «скелетом», который держал края ран, заменяя швы и не давая коже расползаться. — Увидим врага, когда он будет уже близко.

— Врага не нужно видеть, чтобы знать, где он, — спокойно отозвался мой медведь, поднимаясь на ноги, и неспеша вышел на улицу, а вслед за ним Ридли.

Мне же оставалось только выглядывать из окна на своего большого прекрасного мужа.

Он опустился на колени прямо на землю, положив раскрытые ладони, и закрыл глаза, но в этот момент я почему-то смотрела на Ридли и понимала, что моя душа спокойна.

Едва ли кто-то из людей поверил бы вот так просто в то, что мой медведь способен чувствовать настолько остро и сильно, что был способен определить передвижение отдельной группы лиц, которые были настолько далеко, что невозможно было представить!

Но Ридли верил.

Он смотрел, ожидая ответа, готовый действовать здесь и сейчас, полностью полагаясь на то, что услышит, а я замерла за окном, прислушиваясь к каждому звуку и буквально кожей ощущая, насколько тяжело дается это все медведю.

Не потому, что он не мог, а потому, что окружающий мир обрушился на него со всех сторон.

В какой-то момент мне показалось, что он даже покачнулся, но тряхнул головой и вскинул ее, делая глубокий протяжный вдох и замирая на этом движении, отчего его и без того мощная грудная клетка стала еще шире.

Он искал то, что ему было нужно.

Прощупывал каждую нить, каждый доступный аромат, чтобы создать в своей голове картину мира, настолько огромную и яркую, что нам было не дано, пусть мы и были со зрением.

— Он ведет армию…с оружием. С какой-то быстроходной техникой, — услышала я слова медведя, от которых по телу прошел колючий холод. — Они готовы к броску на дальнее расстояние. Куда дальше, чем мы, на самом деле.

Ридли нахмурился и кивнул.

— Можешь сказать примерную численность людей?

Медведь шумно выдохнул, выпуская из груди ароматы, которые ему были не нужны, и снова втянул шумно воздух, поведя носом так, словно сам ветер приносил ему новости, оставляя на кончике носа.

— Больше тысячи.

У меня глаза в буквальном смысле полезли на лоб от услышанного! Но сомневаться в нюхе Аметиста не приходилось!

— Армия, точно. И тебе подобные?

— Да. Двенадцать.

Ридли снова кивнул и провел рукой по лицу, словно приглаживая отросшую щетину, а потом добавил:

— Он думает, что ты уйдешь к своим в поисках поддержки и приведешь его к семье. На это расчет.

— Но ведь и семья идет, — вдруг чуть пожал плечами Аметист, кивая как-то неопределенно. — Они идут с севера. Пятеро. Два Полярных. Два Кадьяка. И Гризли.

— Из Арктики, друг мой. Вся семья сейчас там и ждет тебя.

Семья медведя!

Эти мысли были такими волнительными и заставляли сердце трепетать от мысли, что медведя любят и ждут. Вернее, уже спешат к нам, если я правильно успела понять слова, сказанные медведем.

От мысли, что будут еще такие же большие, сильные и смелые медведи, становилось хоть немного спокойнее.

Значит, шанс победить все-таки был.

Если мой медведь в одиночку мог убить так много людей, то шесть медведей смогут сокрушить и целую армию!

— Сможешь прикинуть, когда они доберутся до нас?

Аметист снова выдохнул, дав себе передохнуть, и сделал очередной глубокий вдох, задерживая в себе новую порцию воздуха, где было так много информации для него, что никто из нас не мог бы себе даже представить.

— Если будут двигаться так же, как сейчас, то через день рано утром они пересекут границу Байкала.

Ридли снова кивнул в ответ, вдруг склоняя голову в почтительном кивке и проговорив серьезно и даже как-то торжественно:

— Я благодарен тебе за помощь, Бер Аметист, сына Бера Агата.

Зрачки моего медведя чуть расширились от услышанного, и он не сразу кивнул в ответ, словно эти слова застали его врасплох и явно задели какие-то струнки души, о которых он не подозревал.

— Это я благодарен вам за помощь. Вы вовсе не обязаны быть здесь и рисковать собой, Рид. Это наша война, наши проблемы.

— Это война общая, потому что семья превыше всего, Амит.

Мужчины поравнялись, когда мой медведь поднялся, и, несмотря на то что он был немного выше Ридли, они сделали один шаг друг к другу, обхватив ладонями в области сгиба локтя, и вдруг прижались лбами, прикрывая оба глаза.

А меня окатило волной блаженных мурашек от этого зрелища.

Я не понимала, что там происходит, но нутром чувствовала, что это было очень важно в их доверии друг к другу.

И теперь оно стало безоговорочным.

Через пару часов проснулся Килан, но не стал выглядеть хоть немного лучше.

Рана была слишком глубокой и причиняла ему боль, о которой мужчина, конечно же, молчал, стойко порываясь отправляться в дозор, но Амит только придавил его рукой к дивану, покачав головой:

— Спи, мелкий. Набирайся силы. Скоро она тебе очень понадобится.

Кил, конечно же, поворчал, но все-таки не стал сильно сопротивляться и растянулся на диване снова, уже не реагируя на то, что Дилан снова принялся обрабатывать его рану.

Я же помогла чем могла, больше не стесняясь присутствия мужчин, с дрожью думая о том, что этот день пройдет слишком быстро, а потом…потом придет армия, которая попытается забрать моего мужа.

— А что особенного с глазами Килана? — тихо спрашивала я, чтобы не разбудить мужчину, отмечая про себя, что сложно было не залюбоваться им.

Все-таки Кил был знойный красавчик.

Глядя на такого, можно повредить шею,