Наковальня Льда (Зима Мира - 1) - Майкл Роэн

Так оба они преуспевали в своих делах и завоевали определенное признание у скрытного и подозрительного горного народа. Но все это время их мучило полное отсутствие сведений о внешнем мире. Большинство дьюргаров не интересовались людскими делами и избегали любых контактов с ними. Единственные новости приходили от пограничных жителей обоих народов, которые иногда встречались в диких землях предгорий, но поскольку они в равной степени отдалились от своих сородичей и вели уединенную жизнь, на их слова трудно было полагаться. Когда-то некоторые из наиболее молодых и бесшабашных дьюргаров, способных при случае сойти за людей, выходили наружу и даже посещали человеческие селения. Анскер был наиболее отчаянным из ныне живущих, но Андвар уже давно запретил подобные вылазки. Элофу и Керморвану пришлось удовлетвориться сообщениями о том, что эквешцы, хотя и набравшие большую силу на севере, еще не осмеливались предпринять решительную атаку на юг.

Но вот наступил день, когда Керморвана отозвали с поста и велели ему отправляться в столицу. Пока корабль плыл на юг по подземной реке, он вспоминал дни своей службы, которым уже давно потерял счет, и с внезапным потрясением осознал, что отведенный им срок почти закончился. Им овладела радость, но к восторгу перед близким освобождением примешивался холодок недоброго предчувствия.

С сильно бьющимся сердцем он вошел в кузницу Андвара - огромный пещерный зал, уставленный наковальнями, рабочими столами, скамьями и множеством хитроумных приспособлений. На грубой каменной стене качалась огромная тень: Элоф обрабатывал какой-то предмет, обрушивая на наковальню тяжелые, но тщательно рассчитанные удары. Закончив работу, кузнец, наконец, отложил свой молот и поднял голову:

- Керморван!

Они рассмеялись и обнялись, хлопая друг друга по спине.

- Добро пожаловать, бродяга! Ты что же, стоял рядом со мной и ждал удобного момента? Нужно было позвать меня!

Керморван улыбнулся и покачал головой.

- Теперь я знаю, как опасно мешать кузнецу за работой. Эти дьюргары горячий народ; самый спокойный из них может расколоть тебе череп за такой проступок. Я опасался, что ты мог перенять их привычки... и по правде говоря, в тебе появилось что-то от них. Похудел, на лице прибавилось морщин, весь продымился и прожарился возле горна!

- А что ты скажешь о его глазах? - поинтересовалась Илс, которую он поначалу не заметил. - В них еще не полыхает огонь подземных недр?

Керморван повернулся, собираясь поклониться ей, и застыл на месте. Заметно побледнев, он отвернулся и стал рассматривать различные предметы доспеха, лежавшие на угловом столе. Илс пожала плечами и повернулась спиной. Элоф едва сдерживал смех; для него было совершенно естественно, что в жаре кузницы девушка работает обнаженной по пояс, так же как они с Анскером. Но он сменил тему, чтобы вывести друга из замешательства:

- А ты стал выглядеть еще крепче, если такое вообще возможно. И как это ты умудрился загореть под землей, а?

Керморван рассмеялся.

- Начальник стражи решил, что мне не помешает глотнуть немного свежего воздуха, и этой весной отослал меня на юг. Я охранял поля и стада на высокогорных террасах. Можешь себе представить - я сторожу коз и пастухов! Но что ни говори, это была желанная работа. Тебе бы она тоже пришлась по нраву, судя по твоей бледной физиономии!

Элоф кивнул, и его широкие плечи немного сгорбились. Он ослабил полоску ткани, перехватывавшую волосы на лбу.

- Кажется, прошла целая вечность с тех пор, как я последний раз видел небо. Я так тосковал по морскому ветру среди деревьев, по птичьему пению! Редкие птицы залетают сюда, где раздолье лишь летучим мышам...

Затем он снова выпрямился, и в его глазах вспыхнуло пламя.

- Но дело того стоило! Я славно потрудился, и не без результата!

Лицо Керморвана посуровело.

- Чему же ты научился?

- Многим вещам. И не только усвоил знания, но и нашел им хорошее применение. Кстати... - Элоф неожиданно повернулся и подошел к наковальне, над которой недавно работал. Там он склонился над каким-то предметом, протер его промасленной ветошью и выпрямился, сжимая в руке меч с темным клинком. Он передал меч Керморвану рукоятью вперед. Тот оценивающе взвесил клинок в руках и с восхищением посмотрел на лезвие. Металл был неярким, сероватым, со странным золотистым отливом. Вглядевшись пристальнее, Керморван заметил, что металл пронизан вязью тончайших темных линий, мерцавших и переливавшихся, словно под пленкой воды.

- Что за волшебство сотворило клинок из тонкого шелка! - воскликнул он и осторожно прикоснулся к металлу, как будто опасаясь обжечься. - Это еще один из заколдованных монстров, которые поражают на расстоянии?

Элоф снисходительно улыбнулся и покачал головой:

- В нем нет ни шелка, ни колдовства, и ты можешь спокойно держать его в руках; тем более что этот меч я выковал для тебя.

- О! - смущенно вымолвил Керморван. - А я...

Элоф с трудом удержался от улыбки, наблюдая, как Керморван пытается загладить свою неумышленную грубость.

- Я решил, что задолжал тебе хороший меч, поскольку ты сломал оба своих, причем один из них - когда спасал мне жизнь. У меня не было времени выковать два меча, но этим можно пользоваться и в двуручной стойке. Я как раз прилаживал головку к рукояти, когда ты пришел. Пусть тебя не смущает странный вид клинка: в нем нет магии. Я знаю, это пришлось бы тебе не по вкусу.

Илс хихикнула.

- В любом случае в нем нет ничего известного тебе как магия. Узор происходит не от скрученных шнуров металла, как в рунном мече, но от крошечных добавок обожженного древесного угля, придающих стали огромную прочность.

- Древесного угля? - поражение спросил Керморван. - Разве это не ослабляет металл... или тут все-таки кроется какое-то волшебство? Но клинок выглядит отлично.

- О да, можешь не сомневаться! - громыхнул голос Анскера за его спиной. Дьюргар спустился в кузницу из внутреннего чертога и протянул руку. - Добро пожаловать, Керморван. Я рад, что мое послание дошло до тебя так быстро. Не желаешь ли пропустить кружечку доброго эля? Я так и думал, что ты не откажешься. Илс, девочка моя, пошевели ногами, пока мы не умерли от жажды! Так вот, это славный клинок и трудный в изготовлении, но в нем нет волшебства. Древесный уголь запекается в металл при извлечении из сырой руды и внедряется в самые крошечные зерна. Это делает сталь жесткой, но хрупкой, почти как камень. Настоящее мастерство заключается в точно отмеренном отпуске зерен металла до эластичного состояния, наподобие обычной мягкой стали, чтобы уравновесить противоположные свойства. Сильный нагрев, мощная отковка, медленное остывание и быстрая закалка - великий труд! Видишь, как линии сбегают по клинку? Но здесь и здесь - по всей длине лезвия - они как бы закручиваются в поперечном направлении. Здесь падали последние удары молота, сплавлявшие воедино камень и металл. Опять наша двойственная природа: камень и сталь! Но немногие из ныне живущих кузнецов-дьюргаров, а может быть, и никто не смог бы сделать тебе лучший клинок, чем этот.