Сага о копье: Омнибус. Том II - Маргарет Уэйс
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Наконец меня перестало рвать, и я лег спиной на грязную солому, глядя в темный деревянный потолок камеры. «Если голова прекратит раскалываться, — подумал я, — может быть, я даже буду жить. Пока не казнят».
— Ты что-то говорил о пылающем гиганте, — произнес Дуггин, сидевший рядом со мной, готовясь помочь, если меня снова начнет рвать.
— Забудь про это, — со вздохом пробормотал Герн. Он сидел с другой стороны от меня, уставившись на запертую дверь камеры.
— Старик, — в раздражении произнес Дуггин, — я не так глуп, как ты думаешь. Ты считаешь меня глупцом из-за этого? — Я не мог видеть, что делает гном, но так или иначе понял, что он выставил свои руки, показывая обрубки. — Это делает меня глупым? Или я глуп потому, что раб? Расскажи мне о пылающем гиганте.
— Ты не поверишь в это, — произнес капитан. — Даже я не верю.
— А ты попробуй, — с презрением фыркнул Дуггин.
— Мы рыбачили луноперых, — сказал я.
От разговора у меня начала болеть голова, но я неожиданно захотел рассказать всю историю целиком. Через некоторое время Герн стал вставлять собственные комментарии. Должно быть, мы болтали в течение часа или двух. Моя головная боль к тому времени ослабла, а живот успокоился.
— Это не наш мир, — закончил я. — Огненный гигант забросил нас сюда. У нас Истар был разрушен, Король-Жрец убит Богами, Ансалон раскололся на части, а к власти пришли Истинные Боги. — Я повернулся к Дуггину. — А здесь тоже есть Истинные Боги?
Губы гнома плотно сжались. Он опустил взгляд на обрубки, оставшиеся от его кистей.
— Они живы, — медленно произнес он, — но они больше не Боги. Король-Жрец сбросил их вниз. Он единственный Бог. Все остальные сломлены и порабощены.
Мое горло пересохло. Я повернул голову, чтобы посмотреть на Дуггина.
— Порабощены? Истинные Боги стали рабами?
— Они больше не Боги, — уныло и монотонно произнес гном, — но бессмертны даже в телесной форме, хотя и все стали рабами. Больше всего находится в Истаре, как я полагаю. Не знаю, что случилось со всеми, — сглотнул он, — Зебоим так и не стала слишком покладистой рабыней. Я слышал, что когда ее тянули через море на галерах, они в это время чуть не затонули. Гилеан… Гилеана ослепили, а его библиотеку сожгли. Он находится в Истаре, в заточении. Такхизис… с ней плохо обращались, и я не знаю, где она теперь. Она была в Каламане, но ей… приходится много путешествовать в ее работе.
Его голос смолк.
— Паладайн, — в установившейся тишине произнес Герн. Это был вопрос.
Лицо Дуггина переменилось. Его челюсти напряженно сжались, а темные глаза засверкали. Он ничего не ответил, только опустил голову.
— Как это произошло? — спросил я. — Король-Жрец всего лишь человек. Он жрец, я это знаю, но всего лишь человек. Он не мог победить Богов в одиночку.
Дуггин посмотрел на тяжелую дверь камеры и узкое окно, через которое падал свет фонаря.
— Он был всего лишь человеком, но ему помогали.
— Огненный гигант имел к этому какое-то отношение? — спросил я. Это казалось глупым, но было столь же хорошим предположением, как и любое другое.
Гном внезапно вскочил на ноги. Он задал множество вопросов о гиганте, которого мы видели, и об острове, рядом с которым ловили рыбу.
— Нам надо выбираться отсюда, — произнес Дуггин, подходя к двери. — Мы должны выбраться отсюда и отправиться туда, где вы видели огненного гиганта. У нас мало времени.
— Может быть, стоит вырубить охрану, когда нам принесут обед? — с сарказмом произнес Герн. — Может быть, они выбросят нас в море и отпустят плыть к…
— Заткнись, — сказал гном. Он поднял к лицу один из обрубков. Сначала я не мог разглядеть, что он делает. Потом он повел головой в сторону, словно вытягивая что-то, что сжимал зубами. Он выпрямлял медный крюк на обрубке правой кисти.
— Что ты делаешь? — спросил Герн.
Дуггин проигнорировал его. Я приподнялся на локтях, чтобы посмотреть. Гном стоял перед дверью, повернувшись к нам спиной, и с большой сосредоточенностью над чем-то работал.
Возможно, прошла минута. Потом раздался щелчок, а затем еще один.
Дверь заскрипела. И слегка приоткрылась.
— Давайте за мной, — сказал Дугин. — Охраны поблизости нет.
Мы с Герном поднялись на ноги, слишком удивленные, чтобы задавать вопросы или делать что-нибудь еще. Дуггин бросил на нас короткий взгляд.
— Пошли, — произнес он категорично. Это был приказ. Мы последовали за ним.
Я посмотрел на дверь, когда мы уходили. Огромный замок на внешней стороне повис открытым. Как? Я оглянулся на безрукого гнома, но он уже почти скрылся из виду в конце освещенной фонарем залы. Мы с Герном поспешили догнать его.
Я не мог поверить, что это произошло, но всего лишь несколько минут спустя мы уже оказались на темной улице. Вокруг не было никого, если не считать бродячих кошек и собак. Я оглянулся на мраморное здание магистрата. Не было никаких признаков того, что кто-нибудь заметил наше исчезновение.
— Наш корабль на втором пирсе, по левой стороне, третий или четвертый с конца, — нервно прошептал Герн. — Одномачтовое рыболовное судно. «Летучий Омар».
Дуггин не ответил. Он вел нас переулками, которые я никогда не видел прежде, и двигался так стремительно, как будто здесь родился и вырос. Мне было трудно поверить, что он и есть тот самый оборванный гном, подававший нам эль в начале этого дня. В молодости он, должно быть, был потрясающим вором. Я не сильно удивился, когда он сообщил нам, что его покалечили и сделали рабом, когда поймали.
— Держитесь подальше от лунного света, — произнес гном.
— Чтобы никто нас не увидел? — спросил Герн. Дуггин сердито обернулся и посмотрел на капитана.
— Луна, — бросил он в ответ. — Луна смотрит на тебя. Не будь глупцом.
— Луна? — не поверил Герн.
— Капитан, — сказал я, утаскивая его за рукав, — он имеет в виду, что Богокороль может видеть через луну. У него на ней глаз. Вероятно, он избавился от остальных лун тогда же, когда избавился от Богов.
— Но… но, — запротестовал Герн, однако быстро затих.
Дуггин не поправлял меня. Мы поспешили дальше в темноте.
А потом добрались до пристаней, где гном заставил нас на мгновение остановиться в тени складов. Он посмотрел через мощенную камнем площадь, ведущую к огромным пристаням. Я чувствовал запах моря, слышал удары волн о деревянный пирс. Моряки и охранники пристаней перекрикивались в нескольких сотнях футов под лунным светом.
Дуггин долгое время смотрел через площадь, очевидно прислушиваясь, не приближается ли кто-нибудь. Затем он снова повернулся к нам и начал тыкать в нашу одежду своими обрубками.
— Натяните что-нибудь на головы. Хотя нет, это не сработает. Подождите.
Он отошел от нас и, запустив искалеченные руки в кучу груботканых мешков и корабельных одеял, швырнул их нам под ноги.
— Накиньте это на головы. Прорвите в мешках дыры под руки. Они не должны быть прочными, ведь их выбросили. Вот так-то лучше. Вот. — Гном пристроил с моей помощью рваное одеяло и на своей голове.
— Стражники все равно нас не узнают, — угрюмо запротестовал Герн.
— Богокороль, — пояснил Дуггин, — скорее всего, следил за вами еще до того, как вы добрались до этих пристаней.
Герн начал было отвечать, но потом тяжко вздохнул и продолжил укрываться. По сигналу Дуггина мы спокойно вышли под лунный свет и пошли к своему судну.
Наш путь пролегал близко от того места, где ранее я видел прикованного к столбу бородатого старика. Мое зрение было достаточно хорошим, чтобы сказать, что он по-прежнему оставался там. Старик лежал на земле и вроде как спал. Вокруг него валялись маленькие камешки, дохлая рыба и гнилые овощи, о чем мне четко доложил нос, когда мы приблизились.
— Когда я скажу вам бежать, — прошептал Дуггин, — вы должны побежать, как при пожаре.
Он внезапно развернулся вправо, подойдя прямо к прикованному к столбу старику.
Я сразу ощутил, что Дуггин делает что-то запретное. Старого раба, скорее всего, наказали за некое ужасное преступление, и никто, как предполагалось, не должен был подходить к нему или помогать ему. Я быстро огляделся, высматривая охрану или кого-нибудь другого, кто мог сообщить о нас, но никого не было видно в бледном свете. Прохладный ветерок из тихого залива обдувал нас.
Дуггин опустился на колени возле лежащей фигуры. Он осторожно поднял голову старика, подсунув обрубок под его шею. Гном коснулся щеки старика другим обрубком и что-то прошептал. Я не уловил то, что он сказал, и наклонился поближе, чтобы лучше слышать.
— Эй, — тихо сказал Дуггин, — мне нужен камень.
Губы старика шевелились. Казалось, он все еще спал.
— Просыпайся, — торопливо произнес гном. — Камень. Мне срочно нужен камень.