С кем и за что боролся Сталин? - Валерий Евгеньевич Шамбаров
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
15 мая СССР подписал соглашение с западными державами о выводе наших войск из Австрии. Без каких-либо уступок с их стороны. В одностороннем порядке. Министр иностранных дел Молотов выступал решительно против, Австрия была важнейшим стратегическим плацдармом в Центральной Европе. Да и население относилось к советским гарнизонам куда лучше, чем в Германии или Венгрии. Ни провокаций, ни демонстраций не устраивало. Но «гидом», выводившим Хрущева на международную арену, был не Молотов, а Микоян. Возражения Никита Сергеевич отмел. Австрию сдали. В качестве жеста «доброй воли».
За этой инициативой сразу же последовали другие. Микоян отправился в Югославию, подготовив почву для визита Хрущева. В конце мая Первый секретарь поехал туда в обычной своей компании, с Микояном и Булганиным. Встретились с Тито и восстановили «дружбу». Всю вину за разрыв отношений взяли на Советский Союз, извинились. Молотов опять был категорически против такого подхода, но его доводы отвергли. А Тито еще и кочевряжился, задирал нос, демонстрировал обиды. Но советская делегация по всем вопросам уступила и согласилась на огромную экономическую помощь, в которой Югославия очень нуждалась. Взамен СССР не получил ничего, кроме заверений о «дружбе». Белград сохранил «особую позицию», не присоединился ни к Варшавскому договору, ни к Совету экономической взаимопомощи.
А в июле 1955 г. в Женеве впервые после Второй мировой войны состоялась конференция на высшем уровне. Встретились главы великих держав: президент США Эйзенхауэр, премьер-министры Англии — Иден, Франции — Фор. СССР представляли Хрущев и Булганин. Конференция завершилась полным провалом. Советские предложения по коллективной безопасности в Европе, по «германскому вопросу», Запад дружно отбросил. Тем не менее и за рубежом, и в Советском Союзе конференцию пропагандировали как крупнейший успех. Писали о «духе Женевы», о том, что встреча показала возможность сотрудничества, продолжение переговоров…
Да, они продолжились. В сентябре 1955 г. состоялся визит в Москву канцлера Западной Германии Аденауэра. Хрущев принял его со всем радушием, а в результате Советский Союз признал ФРГ и установил дипломатические отношения. Снова в одностороннем порядке! Западные державы признавать ГДР не желали. Да и вообще «дружить» очень не спешили. Где могли, пакостили.
В октябре в Севастополе от загадочных взрывов затонул линкор «Новороссийск» — незадолго до того его орудия главного калибра были доработаны для стрельбы снарядами с ядерной боеголовкой. Погибли 829 человек. Уже много лет спустя стали открываться факты, что линкор был уничтожен с помощью итальянских боевых пловцов. Предположительно операцию организовали англичане. Но и последствия оказались сродни диверсии. Было снято с должностей не только все командование Черноморского флота, понизили в звании и отправили в отставку Главнокомандующего Военно-морским флотом Н.Г. Кузнецова, хотя он вообще находился в отпуске и не мог иметь никакого отношения к случившемуся. А в результате была похоронена программа строительства авианосцев и других современных кораблей, которую он готовил для советского флота.
Ну а международная деятельность Хрущева продолжилась его турне по Индии, Бирме, Афганистану. Эти государства на путь социализма не повернули и союзниками СССР не стали. Но и к антисоветским военным блокам не присоединились. По итогам переговоров им были выделены более чем солидные кредиты на экономическое развитие (Индии — 135 млн долл. на строительство только одного металлургического комплекса). Таким образом, устанавливалось правило, что даже нейтралитет в мировом противостоянии будет вознаграждаться за счет Советского Союза!
Да, Никита Сергеевич выражал готовность дружить со всеми. Подкреплял свою «добрую волю» широкими жестами. Он охотно пошел навстречу просьбе Аденауэра, были отпущены на свободу и возвращены Германии все пленные, остававшиеся после войны в советских лагерях. А заодно с ними освободили тех, кто сидел за сотрудничество с оккупантами (за исключением карателей). Вышли на волю бывшие полицаи, старосты, власовцы. Это был следующий, хрущевский этап амнистии. Ее распространили и на бандеровцев, прибалтийских «лесных братьев». Те, кто до сих пор прятался по лесам, получали возможность вернуться домой. Те, кто сбежал за границу, — возвратиться на родину.
Но с международными отношениями можно соотнести еще одну амнистию. Летом 1955 г., когда сдавали Австрию, когда заговорили о сотрудничестве с Западом, председатель Союза писателей Фадеев, Самуил Маршак, Лев Кассиль и ряд других литераторов обратились в ЦК с ходатайством о пересмотре дела ЕАК. Хрущев назначил прокурорскую проверку, и результаты предсказать было не трудно. Всех осужденных реабилитировали. Мало того, было пересмотрено дело молодежного «Союза борьбы за дело революции», хотя там-то все доказательства преступления, по советским законам, были налицо. Но и этих осужденных объявили невиновными.
С точки зрения логики, после этого должны были привлечь к ответственности Игнатьева. Ведь руководителей ЕАК и молодых радикалов расстреляли при нем! Как бы не так! О том, что МГБ в данное время возглавлял Игнатьев, никто даже не вспомнил. «Фальсификацию» перевалили на мертвых Берию, Абакумова (который как раз и погорел, покрывая ЕАК). А Игнатьев за успехи в Башкирии получил орден Ленина и повышение — первым секретарем в более крупную, Татарскую Автономную Республику. Что ж, Хрущев «своих» не забывал. Заслуга-то была немаловажной, со смертью Сталина.
Но в ходе этих инициатив и впрямь начиналась «оттепель». Инициировали ее из-за границы. Зарубежные СМИ воспылали вдруг горячими симпатиями к Хрущеву. Принялись расхваливать его как мудрого и прогрессивного политика. А это, в свою очередь, способствовало укреплению его позиций внутри страны. В 1953 г. его еще не воспринимали как «вождя». Для народа он оставался хоть и Первым секретарем ЦК, но одним из целой плеяды соратников Сталина. А теперь он раз за разом представлял СССР на международной арене, его «признали» Америка, Англия, Франция. Он приобретал вес персонального лидера. Можно даже прийти к выводу: без его «признания» Западом был бы невозможен политический взрыв на ХХ съезде партии.
Глава 29. XX съезд
Хрущев был человеком очень хитрым, коварным, но не слишком умным. В одиночку, только лишь в борьбе за власть, подобный деятель никак не смог бы вырваться на самый «верх», организовать убийство Сталина и Берии, занять первое место в могучей державе. Требовалась поддержка неких скрытых кругов, и поддержка не слабая. Кто же стоял за ним? Известно, что изначально его покровителем был Каганович. Но в послевоенные годы его влияние упало, он не представлял самостоятельной политической силы. А опорой Хрущева стали те самые фигуры, которые так или иначе были связаны с «ленинградской» группировкой Кузнецова. Микоян, Суслов, Куусинен — он выдвинулся в главные идеологи партии.
И скрытые влияния пошли точно такие же, какие прослеживаются в «Ленинградском» деле. Разрушительные. Никита Сергеевич для этого прекрасно подходил. Донельзя самоуверенный, упрямый, склонный к крайностям. И
