Маги и мошенники - Елена Долгова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Нет! Он тут не при чем. Ты напрасно презирал мое могущество – у Хрониста нет настоящей власти над такими, как я.
– Когда-то ты держалась противоположного мнения.
– Так это было так давно! – колдунья многозначительно сверкнула глазами и советник решил не настаивать на своем.
– Что там с моей спиной?
– Я вытащила наконечник, пока ты оставался без сознания, а твой друг-император просидел здесь всю ночь. Можешь считать, что родился под счастливым созвездием, мессир мошенник. Девочку, которая спасла тебя, похоронили в неосвященной земле…
– Гернот?
– Это известное имя. Вот ее мне и вправду жаль – хорошенькая была, как козочка, и умерла вместо тебя, мерзавца.
– Что будем делать, Магдалена?
– И это спрашиваешь у меня ты – плут из плутов, ищейка, пес императора?
– Не бранись! Могла бы более почтительно говорить о тех, кто дал тебе эти земли.
– Много мне поможет прошлая власть Святоши, если сюда слетится все окрестное воронье! Стоит им узнать, или хотя бы заподозрить, что я прячу императора, хотя даже и поддельного, никаких котлов со смолой не хватит, чтобы поливать отчаянные головы – на стены полезут все. Солдатня уэстеров и ребята Шенкенбаха, одни стоят других…
– Так что же будем делать, Магдалена?
Ведьма замялась.
– Я не злопамятна. Твои интриги помогли моему возвышению. Останешься здесь, пока не придешь в себя, а потом уходите оба.
– Ты не хочешь помочь Империи?
– Я ей достаточно помогала, когда сотворила из твоего кристалла кольцо. Вы сами упустили Адальберта, а я еще не сошла с ума, чтобы сходиться в открытом поединке с самим Хронистом, когда он предупрежден и начеку…
– Раньше ты была куда как смелее.
– Раньше мне было нечего терять – я была голой, босой, нищей и у меня не было Нового Тинока.
– Но…
– Скажи спасибо за помощь и лечение, обманщик! У тебя есть семь дней, чтобы суметь держаться в седле. Лошадей я вам дам, дорога свободна настолько, насколько это возможно в наши скверные времена… Проваливайте куда хотите – к ворам в Ночную Гильдию или к варварам на восток. Скажи об этом своему повелителю.
– Ведьма!
– Конечно.
Принужденный из-за раны лежать на животе, Фирхоф не мог изменить неудобную позу. Он пытался повернуть шею, чтобы держать в поле зрения лицо Магдалены, но спина болела, а ведьма отошла в сторону – ее облик и настроения ускользали, дразня. Крошечная собачка, встав на задние лапки, с интересом обнюхала советника.
– Ну что ж, спасибо и на этом, великая Магдалена…
– Да что там, не стоит благодарности, – отпарировала ведьма и ушла, напоследок прошуршав туго зашнурованным лиловым платьем.
Советник остался в одиночестве и предался невеселым размышлениям. Лихорадка отступила, рана в спине занемела. Император не появлялся, должно быть, пытался отоспаться после проведенной возле полумертвого друга ночи. Фирхоф был доволен одиночеством – оно помогало думать. Медленно-медленно, по крупинке, перебирал он воспоминания о собственном пребывании на мятежном острове, надеясь отыскать разгадку тайны Адальберта.
– Эй, Россенхель!
Астральный эфир молчал, и Портал больше не появлялся.
– Что же мы имеем? Вы, Россенхель, пустили в ход стилет и расцарапали руку, пытаясь спастись от шайки Айриша и Шенкенбаха. Быть может, это спасение и есть лишний шаг?
Людвиг в душе отверг это предположение – Хронист не мог быть тем самым лишним звеном, потому что его отсутствие в Церене ничуть не исправило отчаянного положения.
– Что скажете, Вольф?
Эфир безмолвствовал.
– Я сжег ваши гримуары, Россенхель, а Клаус Бретон прикончил все книги в городе, мы вместе с вами смотрели на костры, но потом сделали бумагу и бежали, чудесным образом объявившись в стенах форта и несказанно удивив простодушного Беро. Быть может, лишним оказалось это перемещение?
Фирхоф всерьез задумался, перебирая варианты, но тут же отверг и это новое предположение. Форт пал через сутки после акта волшебства, и колдовское бегство никак не повлияло ни на неизбежную встречу советника и ересиарха, ни на страшную смерть капитана Морица, ни на судьбу самого Хрониста. Разве что…
– Эй, Россенхель! Я не спускал с вас глаз от момента нашей встречи и до того часа, как вы ушли прогуляться по форту в компании с румийцем. Что вы там вместе учинили?!
Эфир скромно помалкивал.
– Вольф Россенхель! Адальберт!!!
Портал распахнулся внезапно – как будто упал занавес. На подоконнике сидел заспанный и злой Хронист.
– Чего вы орете, любезный друг Людвиг? Вы подло разбудили автора – я устал от ваших бесконечных претензий.
– Сознавайтесь, писака пасквилей, что вы натворили вместе с философом Антисфеном?
– Когда натворил? Ах, вспомнил… Да ничего особенного. Мы осторожно и деликатно вмешались в азартную игру императорских солдат. Надеюсь, благодаря нам они не проиграли наспех свои закаленные в безобразиях души.
Фирхоф застонал в отчаянии.
– Несчастный Вольф! С ума сошли – нашли себе опасную забаву!
– Не паникуйте, с чего вы решили, что это тот самый лишний элемент?
– Это единственный период в Толоссе, когда вы не были под наблюдением – моим или Бретона, без разницы.
– Вашим или Бретона? Хорошенькое сравнение! Воистину, противоположности замечательно сходятся. Кстати, в вас говорит обычная недоверчивость высокопоставленного негодяя. Если я вывернулся из-под опеки, это еще не значит, что я тут же по крупному напакостил. Вам бы следовало в большей степени доверять людям, интриган. Хотя… В конце концов, следует проверять любую возможность. Отыщите кира румийца, у него потрясающая интуиция, пусть он припомнит все подробности сюжета. Возможно – это нить. В крайнем случае зовите меня снова, хотя мои возможности теперь ограничены, я попытаюсь помочь соображениями. А пока что – будьте человеком, а не политиком, дайте мне выспаться.
Портал сердито захлопнулся, и усталый Хронист исчез.
– Когда творец имеет неограниченную власть, и ни за что не отвечает, последствия могут быть только наихудшими. Да что – «могут»? Они ими и будут наверняка. И как Великий Создатель, милосердный Бог, терпит этого малого творца – легкомысленного мерзавца Россенхеля?
Людвиг устроился на постели поудобнее, пережидая, пока утихнет зашевелившаяся в спине боль. Сон пришел незаметно.
А над приземистыми башнями Нового Тинока пел шальной ночной весенний ветер. Масса теплого влажного воздуха неслась с юго-запада, прогоняя зиму северных земель. Влага и тьма накрыли замок, пустое поле, холмик, под которым навек успокоилась красавица Гернот, просыпающуюся подо льдом реку, перелески, старые дубы с прошлогодними гнездами ворон, уже заметенный снегом след проповедника Иеронимуса Роккенбергера и спящую у потухших костров шайку разбойника Шенкенбаха.
Чутко задремала после вечерней ворожбы ведьма Магдалена, вытянувшись под пологом огромной кровати. Добродетельная служанка Катерина заперлась в своей крошечной каморке и, чтобы заглушить пение ветра, укрылась с головой толстым одеялом. Привратник замка, хлебнув для верности украденного «горячительного», поскребся в ее запертую дверь, но, не получив ответа, в разочаровании удалился обратно в казарму.
Разбуженный этим внезапным возвращением Хайни Ладер выругался, потрогал шрам на месте уха и задумался о своей невеселой судьбе.
И только бывший властитель Церена не сомкнул глаз – он очнулся ото сна вечером и проводил тревожные ночные часы в отведенной ему комнате, интуитивно ощущая в тонкой ткани мира приближение странных перемен.
Возможно, владей Гаген волшебством, он сумел бы даже увидеть будущее, но справедливый император чародеем не был, а поэтому грядущее явилось исключительно в свой черед и в таком виде, в каком его не ожидал никто.
Глава XXIX
К чему приводит хороший глоток горячительного
Вождь Шенкенбах. Новый Тинок, Церенская Империя.
– Тонкие следы, оставленные в эфире, ведут сюда, о мой бесценный вождь!
Шенкенбах благодарно кивнул старому знакомому – тощему колдуну, стащил шлем и почесал заросший густым черным волосом висок. Приземистые могучие башни Нового Тинока не заслоняли небо, зато казались несокрушимыми, бойницы неприветливо насупились, темнели тяжелые створки окованных ворот.
– Надо выковырять их оттуда, ребята. Я не привык оставлять за спиной небрежную работу.
Нестройная толпа разномастно вооруженных пехотинцев заполняла поле, процессия ползла от реки наподобие толстой змеи.
– Эй там, на стене! За вами должок.
Предприимчивый привратник осторожно высунул румяное лицо в бойницу.
– У вас не ссудное заведение. Мы долгов не держим.
– Зови хозяйку, нам нужны ее гости.
– Которые? У нее их перебывало много…
Под стеной наступило замешательство.
– Открывайте по добру вождю Шенкенбаху!