Странник и Шалопай - Сергей Минутин

В этом хаосе спасателей, сами спасаемые только и делали что прятались. Мир ждал нового Дон — Кихота. Спасаемые вспомнили спасительный рэп многовековой давности и распевали:

Я — оруженосец Сан — ,Что с ломанчцем Дон Кихо — ,Возмечтав о лёгкой жиз — ,В странствования пустил — ,Ибо тягу дать, коль нуж — ,Был весьма способен да —Вильдъего бессловес — ,Как об этом говорит —В «Селестине», книге муд — ,Хоть, пожалуй, слишком воль-.

Мир ждал, когда Дон — Кихот на своём могучем коне Росинанте нанижет на своё длинное копьё хоть парочку спасателей, подав пример спасаемым. Нужен был пример для подражания, нужен был смелый человек. Нужен был Дон — Кихот.

Надеждин не искал лёгких путей и не ждал примеров. Он несколько раз одевал на голову пустое ведро, помня, что именно с этого начинал свои подвиги Дон — Кихот.

Надеждин подкидывал к верху лом, пробуя крепость своих рук. Но для подвига нужна была мотивация или хотя бы женщина, такая же прекрасная, как Дульсинея. Увы, любить женщин так, как их любил Дон — Кихот, Надеждин не мог, а мыслей Дон — Кихота о рыцарских подвигах не разделял. Ушли те старые добрые времена, хотя разбойников и пиратов стало больше.

Но мало ли чего Надеждин не мог или не хотел. Боги хотели смотреть кино дальше. Человечество надо было спасать от спасателей. Мысли Надеждина налетали на замыслы Богов и «совершенно» путались.

Надеждин вновь заговорил вслух: «Человечество давным–давно разделилось на кланы, классы, богатых и бедных, умных и глупых. Кого и от кого спасать, если всё на Земле происходит по воле Высшего Космического Разума. Всё у нас, как у них. И это не просто слухи, это уже факты».

Надеждин в возбуждении человека, охваченного «белой горячкой», на радиоволне SOS отстучал в бескрайний Космос телеграмму: «Высшие силы небесные! Я прекрасно понимаю Ваше намерение сделать всех нас счастливыми. Но, если Вашими наместниками у нас являются ваши глобалисты, то вы уже тонете вместе с нами. Эти глисты плохо справлялись с управлением отдельных государств, так почему же вы решили, что они справятся со всем миром. Я, Надеждин, считаю, что Ваш Великий СОНМ что–то не додумал, как всегда не додумывает наш Генеральный штаб. Вы уверены в том, что сами справитесь, если всех нас объедините в единое общество? Я нет. Я не раз читал о том, как в маленьких обществах происходят маленькие военные перевороты и маленькие войны, а с большими отдельными обществами случаются мировые войны, а если всё станет едино, то наступит конец. Жду разъяснений. Надеждин».

После этой телеграммы Надеждина охватило странное спокойствие. Он даже начал молиться для налаживания контакта с ВКР. Но тут обнаружилось, что Надеждин не знает, кому надо молиться. У Надеждина было военное прошлое. В своей прошлой жизни он был дога. Перед караулом он молился на Устав караульной службы, перед нарядом — на Устав внутренней службы, перед боем — на Боевой устав. В прошлой жизни он привык постигать через Уставы мудрость поколений, а потом молиться на эту мудрость, чтобы не подвела. Надеждин находил в жизни массу аналогий с пунктами Общевоинских уставов. Аналогий, от простейших, тех которые предлагали эти «молитвенники», до самых сложнейших, какие явил миру Шекспир словами: «Быть или не быть? Вот в чём вопрос!».

Время, место и адресат молитвы — это было важно. Надеждин глубоко задумался над этим. В голову пришли другие шекспировские слова: «Молилась ли ты на ночь, Дездемона?».

— Как точно Шекспир определил время для молитвы, — произнёс Надеждин и продолжал, — точно, молиться надо на ночь и молиться Богу, чтобы время души прошло в радости и согласии с ним. Днём, а главное на день молиться бесполезно — всё отвлекает, но думать о Боге надо всегда.

Надеждин молился и думал. Он не любил попов, точно так же, как не любил генералов, ибо никак не мог взять в толк, как можно «переживать» за спасение и безопасность всего человечества и при этом угнетать и обворовывать свой народ, солдат и паству. По мнению Надеждина, это был очень подлый гуманизм. Но другого гуманизма не было, поэтому приходилось жить с тем, что было, что дали.

Надеждин через книги мудрецов, через математику и литературу давно пришёл к выводу о том, что Господь нужен только человеку. Но из этого знания выходило, что Господь — это, прежде всего, осознание себя ЧЕЛОВЕКОМ. Так выходило, что пока ты живёшь одним умом, который в основном занят утолением плотских страстей, Бог тебе абсолютно не нужен. Господь приходит в жизнь человека вместе с приходом РАЗУМА.

Надеждину на этом пути размышлений приоткрылась страшная тайна о том, что церковь давно разгадала эту тайну. Её коллективный ум значительно раньше Надеждина начал постигать и литературу и математику в целях укрепления своей материальной базы. Церковники быстро сообразили, что здорового человека с сильными руками, сильными ногами и здоровыми зубами, с повадками зверя в церковь не затащишь. Чтобы он туда пришёл, его лучше сделать немощным, больным, убогим. Механизм внушения «memento more» был запущен на полную катушку.

Вдобавок ко всему его ещё хорошо удобрили бесами и прочей нечестью. Надеждин даже научился различать разницу между «огосударственными» церквями и «отмороженными» сектами. Если человек «дёргался» в секте, то это означало — в него входит бес. Если он дёргался в церкви, то это означало — из него бес выходит. В остальном всё было почти одинаково. В это почти вмещалась разница в подаче «Бога». Из Божьего храма попы стремились сделать место скорби, хоть торговцев в храмах и оставили, а сектанты заманивали пороком.

Надеждин долго размышлял над тем, что такое хорошо и что такое плохо. Наконец он решил перейти от размышлений к действиям и отправиться в паломничество по монастырям.

Глава пятьдесят пятая

Законы Космоса

1. Космос всегда рядом, человек! Внутри тебя точно такой же Космос! Те же самые планеты и созвездия, но Духовные. Заветы Древних — что внутри, то и снаружи — опять та же самая Монада. Только внешний Космос — это проявленный Хаос, это Тьма, а внутренний Космос — это Свет. От тебя, Человек, зависит сделать внутренний Космос внешним.

2. Неприемлемые энергии, то есть не принятые, не переработанные человеком, делают виток и превращаются из созидательных в разрушительные. Пословица говорит об этом: не руби сук, на котором сидишь. Но человечество с упорством продолжает не признавать психическую энергию, этим самым способствуя ураганам, смерчам, несчастным случаям на Земле, ведь все землетрясения, наводнения, стихийные бедствия оттого, что Человек не хочет перерабатывать Бессознательную энергию природы, энергию разрушительную в энергию созидательную.

3. Яблоко от яблони недалеко падает. Этот Космический закон говорит, что подобные психические энергии будут всегда рядом, и так как они похожи, то и действия их будут похожи. Рядом со злыми мыслями будут и злые дела, люди, и злые болезни, разрушение и смерть; рядом с добрыми мыслями будут добрые люди, а также здоровье, радость, красота, хорошее настроение, созидание. Космический закон также говорит о том, что психомагнитом могут быть друг для друга только подобные энергии. Люди это ни что иное, как частицы проявленного Хаоса, но в то же время у них есть Искра Божья, но только через мостик любви образуется Единое Сознание. Единая психическая энергия — это основной закон Мироздания. Пространство есть Совокупность сознаний, тел, психических энергий. Необходимо соединение множества пространств в единую цепь Иерархии с помощью мостика Любви (не подавляя индивидуальность), основываясь на законе Свободной воли.

Для воцерковлённого и религиозного человека паломничество — это всё, как А. С. Пушкин для любого поэта и даже больше. Собираясь стать паломником, точнее говоря, собираясь в своё первое паломничество, Надеждин сильно переживал.

Уместно заметить, что Надеждин был самым обыкновенным, греховным человеком. А ещё точнее, Надеждин воплощал собой все человеческие грехи, но он знал об этом и поэтому на прощение, а тем более снисхождение, особо не рассчитывал. Божий суд, это вам не суд арбитражный или уголовный, и даже не суд присяжных заседателей. Это местный, глубоко верующий в справедливость судья, держащий на своём судейском столе голубой глаз или голубой камень от сглаза, может войти в ваше положение и простить вам всё что угодно, если, конечно, адвокат уже поделился, а Господь никогда. На сколько нагрешил, столько и получи.

Поэтому Надеждин, собираясь в паломничество, меньше всего думал о спасении своей души. Он думал о трудностях, ожидавших его в пути. Он думал над тем, что надо брать с собой и в какую сумку складывать. Он даже посмотрел старые документальные фильмы, где бедные люди шли босиком далеко–далеко, а сзади на деревянном посохе, болтались из стороны в сторону, сапоги и мешок с нехитрой снедью. Они шли, просили милостыню, и им подавали.