Реквием по любви. Грехи отцов - Людмила Сладкова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Не выдержав напряжения, она зашлась в приступе истерического хохота.
— А для чего ты возвращался? — вновь на эмоциях повысила голос. — Для чего? Чтобы превратить меня – свою единственную племянницу – в разменную монету для ваших «божественных» клановых игр?!
— Я здесь как раз для того, чтобы оградить тебя от них!
— Ты лжешь!
— Следи за языком. Мое терпение не безгранично!
— Сам следи! — огрызнулась она, стискивая пальцы в кулаки. — А я достаточно молчала!
От напускного спокойствия дяди Борине осталось и следа. Тяжело дыша, и зыркая на нее тяжелым разгневанным взглядом, он таки поднялся на ноги.
Выпрямился во весь свой могучий рост и теперь возвышался над ней огромной глыбой, заставляя ее чувствовать себя жалкой беспомощной букашкой у его ног.
— Лиза? — спокойно. Вкрадчиво. С затаенным бешенством в голосе. — Не вынуждай меня идти на крайние меры!
Крайние? Крайние, черт подери?
То есть до этого они были еще и не крайние!
Она буквально задохнулась от возмущения.
— И что ты сделаешь? — прорычала не своим голосом, теряя всяческую связь с реальностью. — Накажешь меня? Ударишь? Так вперед! Давай, покажи мне свою любовь и заботу в полной мере. Без прикрас! Хочу увидеть наконец-то твое истинное лицо!
Секундная пауза, и страшный рев Прокурора эхом разнесся по двору:
— Да за кого ты меня принимаешь, в конце-то концов? Рот закрой и задумайся над моими словами хоть на гребаную секунду! Я – твоя семья! Твоя кровь! Я никогда не подниму на тебя руку, хоть ты и заслуживаешь приличной порки! Никогда не причиню вреда. Все мои действия обусловлены исключительно заботой о твоем будущем и направлены на твою защиту!
Нет! Она слышала это уже десятки раз.
Лиза рьяно замотала головой, выражая внутренний протест.
Подобно маленькому ребенку прикрыла ладонями уши и крепко зажмурилась. Сердце больно ныло в груди. Слезы душили.
Поддавшись эмоциональному порыву, в клочья разрывающему сознание, она закричала… что было мочи:
— Тогда сделай милость: защити меня от самого себя!
И вновь тишина. Мерзкая. Оглушающая.
И вновь голос дяди, звучащий словно приговор:
— Смирись! От меня тебя не защитит никто. Это наша карма!
Вымученно улыбнувшись, она тихо произнесла:
— Отец прав – я слепа! Не вижу дальше собственного носа. Вот и не разглядела тебя… сразу. А ведь он меня предупреждал: не смотри глазами - чувствуй нутром!
Кровь отхлынула с лица Прокурора, делая мужчину неестественно бледным. Теперь он взирал на нее, точно на умалишенную. Его было сложно в этом винить. Сейчас на Лизу подобным образом таращился каждый присутствующий здесь человек.
— Лиза, о чем ты говоришь? — за спиной Черчесова осторожно материализовался Кирилл. Такой же шокированный и напряженный. — Черчилль мертв, милая. Давно мертв!
Она удостоила его лишь равнодушным мимолетным взглядом.
Намеренно проигнорировала.
Потому что он так и не соизволил одеться.
И по-прежнему сжимал футболку Дмитрия в своей руке.
— Я не спятила! — пояснила Лиза в первую очередь своему родственнику, так сильно разволновавшемуся о ее психическом здоровье. — Он снился мне вчера. Прямо перед твоим приездом. Во сне он отругал меня. И сказал мне кое-что. Жаль только, что смысл его слов я поняла лишь сейчас!
Вслух произнесла и буквально каждой клеточкой своей кожи ощутила, с каким облегчением выдохнули окружающие.
Дядя Боря же, напротив, озадаченно нахмурился:
— Но… это его слова! Наши с ним. Кир без устали повторял мне их, когда мы еще совсем зелеными… были...
Пользуясь моментом, Лиза обиженно прошипела:
— Наверняка привет тебе передает! И в гробу переворачивается, наблюдая за тем, что ты вытворяешь с его единственной дочерью!
— Не ерничай!
— А может, он просто соскучился? — буркнула, стремясь ужалить больнее. Слова являлись ее единственным оружием. — Заждался тебя, наверное!
«Господи…»
Злость мгновенно испарилась.
Канула в небытие, оставляя после себя пустоту.
Выжженную пустыню.
Лиза застыла ошеломленно, ужасаясь самой себе.
«Как я могла ляпнуть подобное?»
При одной только мысли, что она может потерять и его – своего дядю, ей стало по-настоящему дурно.
Внутренности от волнения будто прилипли к позвоночнику.
— Прости, — сокрушенно спрятала лицо в ладонях, будучи не в силах выдержать его взгляд. — Прости, умоляю! Я не желаю тебе ничего дурного. Живи, пожалуйста! Живи очень долго и очень счастливо… только живи!
Прокурор осторожно, без особых усилий развел ее руки в стороны, все же вынуждая смотреть ему в глаза. Может, слова ее и задели его, но вида он не подавал. Только резюмировал с некой затаенной нежностью:
— Вот она – наша кровь. Вижу! В жилах кислотой бурлит. Справедливости требует. Возмездия. Все нутро будоражит, да?
«Смысл отрицать очевидное?»
Лиза кивнула, соглашаясь с каждым его словом.
— Поэтому мы не поймем друг друга! – подытожил дядя Боря. - Тем более сейчас, когда ты еще так юна и неопытна. Ведь у каждого из нас своя правда. И как бы ни сложились наши с тобой отношения в дальнейшем, знай: в моей жизни нет никого важнее и дороже тебя!
В который раз насухо вытерев лицо тыльной стороной ладони, Лиза ответила Прокурору. На удивление спокойно и ровно. Даже голос не дрогнул.
— Но в моей-то есть!
Мужчина понял ее без слов. Тем не менее она продолжила.
Выцветшим усталым голосом. Монотонно.
Ибо силы ее действительно были на исходе.
— Есть тот, кто дороже. Тот, кто важнее. И ты сейчас не просто отбираешь его у меня! Нет. Тебе этого мало. Ты пытаешься отдать меня другому мужчине, желая осчастливить, обезопасить. И даже не понимаешь, что тем самым просто убиваешь меня! Вот этими… самыми… руками!
Вцепившись мертвой хваткой в запястье дядюшки, Лиза демонстративно приложила его крупную ладонь к своему надрывно колотящемуся сердцу.
И продолжила, проникновенно вглядываясь в его глаза:
— А я не хочу умирать! Я хочу жить! Значит, мне остается… лишь одно: бороться до последнего вздоха за это право. Даже с тобой!
Всего на миг. На долю секунды. Но Прокурор прослезился.
И она увидела это более чем отчетливо.
Однако мужчина слишком хорошо владел своими эмоциями.
И отменно себя контролировал. В отличие от нее.
Ведь слезы вновь навернулись на глазах, когда она услышала тихое:
— Ты – дочь Черчилля! Иного от тебя никто и не ожидал!
— Изменишь свое решение? — ухватилась за его последнюю фразу, как за спасительную соломинку. — Ради…