Охота на дракона (сборник) - Анатолий Бритиков

Камни здесь стали заметно суше, и дело пошло веселее. Наконец, рука коснулась верхнего края стены! Уцепившись за него, я стал подтягиваться и тут случилось непоправимое: камень, за который держался, плохо лежал в кладке и не выдержал моего веса. Я почувствовал, как он тронулся с места, но было уже поздно. Чтобы он не накрыл меня, я сильно оттолкнулся и полетел вниз…

Падать оказалось гораздо быстрей и проще, чем взбираться. Я сориентировал тело и классически вошел в воду головой, вероятно, почти без всплеска, чего нельзя сказать о проклятом камне, который упал мгновением раньше, наделав много шуму. Глубина рва вполне позволяла использовать стену в качестве вышки для ныряния, и если бы не одежда, которая от удара о воду сбилась на лицо, залепив рот и нос, я бы не испытал никаких неудобств Вынырнув и первым делом сдвинув в сторону свои тряпки, отдышался и поплыл к противоположному берегу. На вторую попытку сил не осталось. Да она была и невозможна: переплыв ров и схватившись за свисающий куст, я обернулся и увидел, что на стене творится нечто интересное. Там метался огонь, слышались голоса, бряцало оружие. Разворошенный муравейник! Между двумя зубцами остановилась темная фигура и замахала факелом:

— Сюда! Это здесь!

— Что там? — послышался властный голос.

— От стены камень отвалился. Вот тут, господин лейтенант.

Рядом с первой фигурой выросла тень второй.

— И из-за этого подняли такой переполох!? — Офицер осмотрел выбоину и покачал головой. — Я говорил, что стену надстроили плохо — рушится сама собой…

— Осмелюсь доложить, господин лейтенант, перед тем как упал камень, мне почудились какие-то шорохи снаружи. Я уже хотел пойти посмотреть, а тут…

— Что ты несешь? Какие шорохи? Просто проседала кладка. Смотри! — он взял и высунул его наружу. — Не думаешь ли ты, что кто-то мог лезть здесь? Тут и кошке не под силу… Все! Часовые — по местам! Рабочие завтра починят стену. Проследи, чтоб сделали это хорошо.

Он удалился, сопровождаемый несколькими, судя по топоту, стражниками, а над злополучным местом вновь показался факел: часовой еще раз внимательно оглядел стену, а затем долго всматривался в ночь. Наконец скрылся и он. Снова все окутал мрак.

Должен сказать, что замечание офицера насчет кошки, мне польстило, и я не смог сдержать самодовольной улыбки, забыв на минуту серьезность своего положения. Но реальность быстро напомнила о себе: рука, которой держался за куст, начала замерзать. Тело в воде пока не мерзло, но не барахтаться же до утра’ во рву, тем более, что рано или поздно холод найдет и здесь. Положение было незавидным. Даже если бы стена не охранялась, я все равно не мог бы повторить восхождение — не было сил, одежда насквозь промокла, отдохнуть нормально и то не мог — под ногами не было дна.

“Надо попасть в замок любой ценой”, — вертелась мысль, но, к сожалению, ничего путного в голову не приходило. Неожиданно я обнаружил, что плыву. Плыву вдоль рва к воротам. Зачем? Я и сам не знал. Что-то подталкивало меня, и я не противился. “Будь что будет…”

Плыть пришлось недолго. Место, где я карабкался на стену, было недалеко от ворот. Еще не приблизившись к ним, я вынашивал план выманить из замка одного или нескольких охранников и, разделавшись с ними, хотя бы воспользоваться одеждой, но то, что меня ожидало, было подарком судьбы. У ворот кто-то трубил в рожок. Я подплыл ближе и замер в ожидании. Вскоре в одной из бойниц показался свет, и грубый голос окликнул:

— Кто?

— Открывайте живей, бездельники! — последовал поток ругательств. — Вы что, не узнали мой рожок?

— Это вы, граф? — спросил другой голос, по которому я узнал уже знакомого лейтенанта, очевидно, начальника стражи.

— А то кто же! Прошу вас, лейтенант, быстрей впустите меня. Я страшно замерз.

— Опустить мост! — раздалась команда.

Загрохотали цепи.

Забраться на мост из воды было невозможно — слишком высоко, а потому, выбравшись на берег, я развязал одежду и стал ее натягивать. Процедура малоприятная, но голое тело в темноте слишком бросается в глаза, а я рассчитывал остаться незамеченным.

Мост был чудом техники и опускался настолько медленно, что прошел только половину пути, когда я уже лежал там, где дорога обрывалась в ров, и всматривался в смутный силуэт всадника. Лошадь переступала ногами и тихо фыркала, зато ее хозяин посылал проклятия нерасторопным стражникам, которые все никак не могли управиться с мостом. На мгновение он умолк, и я расслышал, как стучат его зубы. Признаться, недавно и я был близок к этому, но сейчас возбуждение достигло предела, заставив забыть про холод.

Первая же пришедшая в голову мысль показалась удачной: напасть на этого графа, переодеться в его одежду и, таким образом обманув стражников, проникнуть в замок. Но я сразу отбросил ее. Времени на это явно не хватало, не говоря уж о том, что стражники наверняка захотят удостовериться, кого они впускают в ворота, и будут начеку. Тогда я вновь обратился к мосту.

Возникший план был прост. Едва мост приблизился, я прыгнул и уцепился за его край. На темном фоне замка всадник не мог меня увидеть, да и мысли, я полагал, у него были заняты другим. Он ждал, пока мост опустится окончательно, а я, перебирая руками, добрался до подъемной цепи и полез по ней вверх. Хотя цепь шла на меня, поднимался я довольно быстро. В общем грохоте это было не слышно, и опасаться приходилось только одного: как бы меня не заметили из ворот. Но там пока было темно.

Поднявшись почти до самого конца, я услышал скрежет решетки и, обернувшись, увидел свет в арке, но здесь уже меня заметить не могли. Еще одно усилие — и я держался за толстое бревно, в которое упирался мост в поднятом состоянии. Проползти по нему не составляло труда, и, немного спустя, я был над воротами.

Наконец грохот смолк. По мосту зацокали копыта, а навстречу высыпало несколько стражников с факелами во главе с офицером. Они загородили ворота.

Усевшись на бревне, я внутренне собрался и, выжидая, замер.

Дело представлялось довольно простым: когда всадник окажется подо мной, я прыгаю на лошадь ему за спину, вышибаю из седла и устремляюсь в ворота. Успех казался верным. Во-первых, солдаты, пропустив графа, останутся у него, а следовательно, и у меня за спиной. Причем я буду на коне, и они меня не догонят. Во-вторых — внезапность! С ее помощью я рассчитывал прорваться сквозь тех, кто стоял под аркой ворот. Их не было видно, но доносились негромкие голоса.

Но все-таки какая-то неудовлетворенность не покидала…

В голове всплыло восхождение по стене. Не была ли неудача, постигшая меня, знаком того, что в замок с помощью одной лишь силы и ловкости не проникнуть. “Очень может быть. Даже наверняка!” — не знаю почему, но уверенность в этом, вдруг возникнув, перечеркнула весь мой казавшийся таким хорошим план. Проникать надо было иначе… Но как?..

Стоило об этом подумать, как решение нашлось: не пускают просто посторонних, но, быть может, схватив ШПИОНА, его отведут чтобы допросить, к владельцу замка. Весьма вероятно! Дело было за малым — разыграть шпиона-неудачника. “Что ж, попробуем…”

Между тем всадник остановился перед цепочкой солдат. Офицер у поднял факел, изучающе вглядываясь. Остальные стояли наготове.

— Какого черта, лейтенант?! Вы что, не узнаете меня?

— Простите, господин граф, но я исполняю приказ.

— Ну так исполняйте быстрей! Не видите, я потерял плащ и страшно мерзну. Прикажите кому-нибудь отдать мне свой.

— Конечно, — лейтенант распорядился, и один солдат передал графу плащ. — Можете ехать.

— Благодарю, — он закутался. — И не сердитесь за грубость. Страшно устал — везу срочное послание герцогине.

Солдаты расступились, и граф тронул коня.

Я повис на руках и, едва он поравнялся со мной, прыгнул.

Оказавшись за спиной всадника, я выбил его из седла и, вскочив в него сам, схватился за узду. Первую часть плана я менять не стал; теперь оставалось с почетом сдаться, но в этом обстоятельства пришли мне на помощь. Конь оказался норовистый — он слушался только хозяина Почуяв чужака, да еще так бесцеремонно вскочившего в седло, он взбрыкнул, а затем, встав на дыбы, завертелся на месте. Стражники оказались проворней, чем можно было предположить. Опешив на мгновение, они быстро пришли в себя и, подняв оружие, кинулись на меня. С трудом увернувшись от алебарды, я отвлекся от коня и потерял равновесие. Животное взбрыкнуло еще раз, и я очутился на земле. Но оставшись на ногах, бросился к воротам, сбил набежавшего солдата и, увернувшись от второго, отправил его в ров. Подхватив алебарду, выбил шпагу у лейтенанта… но тут сзади меня схватило сразу несколько рук. Чувствуя, что вырваться еще можно, я тем не менее счел момент для сдачи подходящим и прекратил сопротивление.