Схватка за Европу - Йен Дуглас

Он словно чувствовал, как что-то зовет его, приглашает к себе, одновременно заполняя его разум безумным страхом.

Но ведь этого не может быть, верно? Певец существует, но он, Фрэнк, не может слышать испускаемые этой штукой волны. Нет, он просто позволил, чтобы ситуация, окружающая обстановка испугала его. Вот и все!..

— Ски! — Том Поуп схватил его за руку и оттащил от края корпуса. — Ски! Ты в порядке?

— А?.. Да-да. В порядке. Так, немного голова закружилась. — Камински повернулся и увидел встревоженные глаза пехотинцев.

Вот дерьмо! После недавней потери сознания люди до сих пор не верили, что он поправился, и боялись, что он лишится чувств в самый неподходящий момент. Док Макколл предположил, что потеря сознания была вызвана электромагнитным импульсом в момент выстрела из «Международного орудия», от которого возникла легкая вибрация старых имплантатов в мозгу. Возможно, док и прав.

Но не стал же Фрэнк из-за этого беспомощным инвалидом.

— Ну? Что уставились? За работу! Глаз не спускайте с этой стены… мы снова начали раскачиваться! Брайтон! Стравливай медленнее!

— Есть, главный сержант.

И они продолжили спуск в неизвестное.

Отсек С-3, объект «ЕвроГИС»;

полярная станция «Зебра», Европа;

23:10 по времени гринвичского меридиана.

— Войдите.

В отсек С-3 вошел капрал Джордж Лаки.

— Сэр, я могу с вами поговорить?

— Встань-ка по стойке «смирно».

— Есть, сэр! — Лаки вытянул руки по швам и замер.

Джефф оглядел его с головы до ног. Боец был в полной форме и выглядел вполне здоровым.

— Чем могу помочь, Лаки?

— Сэр, до меня дошел слух… я имею в виду экспедицию на лодках. Сэр, я хочу участвовать в ней.

— Как себя чувствуешь, Лаки? Как ноги?

— В абсолютном порядке, сэр!

— А док Макколл сказал мне вчера совсем другое. Он сказал, что ты растянул сухожилие правой ноги и будешь хромать не менее двух недель. А еще он сказал, что ты чудом избежал обморожения и едва не лишился пальцев.

— Думаю, док слегка преувеличил, сэр. Я — в полном порядке и хочу участвовать в операции!

— Послушай, что я тебе скажу, Лаки. На этой станции четырнадцать пехотинцев, которые не смогут участвовать в экспедиции. Шестеро из них уже приходили, чтобы вызваться добровольцами или выразить свое неудовольствие тем, что я не включил их в состав. Ты — седьмой. Счастливая семерка! Чем ты отличаешься от них?

— Сэр… у меня совсем другая ситуация. Мне обязательно нужно участвовать, сэр.

— Почему?

— Потому что… сэр… я влюбился.

Джефф удивленно поднял брови:

— Неплохая причина для участия в операции, которую многие считают самоубийственной. Не желаешь ли объясниться?

— Майор… все дело в том, что я только что узнал ее, понимаете? Она вызвалась участвовать в операции и будет в ней участвовать… я должен быть рядом, сэр.

— Понятно. Не назовешь мне имя счастливицы?

— Нет, если у нее будут неприятности.

— Все в порядке, Лаки. Я не должен поощрять романтические отношения внутри подразделения, но я понимаю, что может произойти в реальной жизни. Вынужден выразить сожаление. Составы подразделений и списки имущества уже утверждены. Я не намерен изменять их, чтобы облегчить твою личную жизнь.

— Но, сэр, прошу прощения…

— Забудь, морпех! Твоя девушка вполне способна позаботиться о себе. Ты же, по словам ротного мясника, едва ходить можешь, хотя и пытаешься обмануть меня.

— Не пытаюсь, сэр. Нога — в порядке. И ходить я могу.

— Рад это слышать. Но ответ прежний. Нет.

— Но…

— Нет, капрал! Ты — в списке больных и останешься там, пока док Макколл тебя не вычеркнет. Из вас двоих я предпочитаю видеть рядом с собой в бою твою подружку. По крайней мере, она сможет вытащить из боя раненого товарища! Не волнуйся, здесь тоже будет достаточно горячо! Свободен!

— Но, сэр, я…

— Свободен, капрал!

Лаки вновь вытянулся по стойке «смирно»:

— Есть, сэр!

Он сделал поворот кругом и строевым шагом вышел из отсека.

Через секунду Джефф встал, тихо подошел к двери и выглянул в коридор. Лаки шел к столовой, опираясь при каждом шаге на самодельную трость. Прохиндей оставил ее за дверью, когда приходил с просьбой.

Джефф уже собирался вернуться в отсек, но тут услышал за спиной голос сержанта Винсента Кьюкелы.

— Прошу меня извинить, майор. Могу я поговорить с вами?

Джефф вздохнул, закрыл глаза и указал пальцем на люк:

— Входи, — сказал он. — Поговорить можешь, но мой ответ — нет.

ГЛАВА ДВАДЦАТАЯ

26 октября 2067 года.

Яма, объект «ЕвроГИС»;

полярная станция «Зебра», Европа;

13:12 по времени гринвичского меридиана.

«Манты», пришвартованные к корпусу «ЕвроГИСа» и ледяной стене Ямы, покачивались на черных волнах. Их конусообразные кормовые части были погружены воду, а острые носы лежали на тонком льду. Крылья были расправлены и зафиксированы, а корпуса уже покрылись толстой ледяной коркой.

Двадцатиметровый участок открытой воды кипел под воздействием вакуума, создавая на дне Ямы разреженную, постоянно меняющуюся атмосферу, состоящую из холодного пара и клубящегося тумана. Пар конденсировался на любой поверхности, мгновенно превращаясь в лед. Это могло вызвать проблемы при выходе в море, поэтому все открытые поверхности корпусов субмарин были накрыты нагревательными электрическими сетями.

Джефф стоял на обледенелом трапе и наблюдал за погрузкой пехотинцев на подводные лодки. Им приходилось по двое проходить через воздушный шлюз субмарины, и погрузка шла мучительно медленно.

А времени почти не оставалось.

Рядом стоял, как всегда невозмутимый и спокойный, капитан Мелендес.

— Пол, постарайся защитить базу в мое отсутствие.

— Жаль, что не могу участвовать в операции вместе с вами, майор.

— Еще бы! — как можно язвительнее воскликнул Джефф. — Никому в здравом уме не хотелось бы остаться здесь оборонять базу с четырнадцатью пехотинцами! Там, куда направляемся мы, будет гораздо безопаснее. Но кому-то должно было не повезти, и не повезло тебе!

Пол хмыкнул:

— Берегите себя, сэр. Будем встречать вас с зажженными огнями и открытыми люками.

— Если ситуация станет слишком горячей, немедленно возвращайтесь на базу и задраивайтесь. Не думаю, что китайцы намереваются повредить «ЕвроГИС».

— Меня волнуют не китайцы, сэр, а ученые. Сейчас они превосходят нас по численности!

— Значит, держись, первый помощник!

— Есть, сэр! — Мелендес поднес правую руку к стеклу шлема. — Удачи вам!

Джефф отдал честь в ответ и пошел по трапу, придерживая рукой приклад М-580, чтобы не хлопал по бедру. Движение было непривычным, уже много лет он не держал винтовку в руках. Конечно, в Корпусе морской пехоты стрелком считался любой — от коков, пекарей и писарей до толстозадых командиров батальонов… но он и в самом деле давно уже не участвовал в бою с лазерной винтовкой в руках.

По обледенелому трапу идти было трудно, особенно из-за того, что на ледяной корке возникали и исчезали участки, покрытые тонкой пленкой перекиси водорода. Приходилось все время держаться за страховочный фал. Джефф с трудом втиснул в узкий люк субмарины свою неуклюжую фигуру.

Из-за ранцев ПСЖО в воздушный шлюз едва помещались два человека. Джефф остановился в тускло освещенном красным индикатором отсеке и стал слушать, как гробовую тишину сменяет все нарастающее по громкости шипение прибывающего воздуха. Красный индикатор погас, загорелся зеленый, и почти одновременно открылся внутренний люк.

Темноту в отсеке нарушали только похожие на звезды фонари на шлемах пехотинцев и свечение внутришлемных дисплеев, озарявших лица. По старой морской традиции старший офицер должен был первым подниматься на борт и сходить последним, но по мнению Джеффа, на этот раз традиция должна была уступить практичности. Ему пришлось буквально вползти на мостик — потолок был слишком низким, чтобы идти во весь рост, особенно в скафандре, а наклоняться было неудобно. Он прополз между двумя рядами сидящих друг против друга пехотинцев, колени которых едва не касались. По приказу все оставались в скафандрах, кроме командира лодки.

На мостике «Манты» было немного свободнее. Рэндолф Карвер уже снял ранец ПСЖО, шлем и перчатки и сидел в кресле в красном, закрывавшем лицо ВР-шлеме пилота.

— Немало времени прошло со времени нашей встречи на Багамах, верно, Карвер?

— Да, сэр, немало.

— Жаль, что первый испытательный поход на Европе пройдет в боевых условиях.

— Вода есть вода, сэр, а вода — друг «котика». Все будет в порядке.

— Йя-а-а! — тихо произнес боевой клич второй «котик». Старшина первого класса Майк Хастингс сидел на откидном кресле слева и сзади от Джеффа. Он должен был занять место пилота, если что-нибудь непредвиденное случится с командиром. В команду каждой «Манты» входило по два «котика». Все находящиеся на борту должны были участвовать в бою, и наличие двух пилотов обеспечивало дополнительную безопасность и позволяло надеяться на возвращение домой.