Танцор. Возвращение Танцора - Николай Степанов

В течение двух суток, проведенных на борту «Летучего Голландца», удалось выяснить примерный курс движения космической тюрьмы по звездной системе. В данном случае пригодились знания Стракуса, полученные в юношестве от отца. Тот посвятил всю свою жизнь космическим скитаниям и хотел передать накопленный багаж сыну, так что у бывшего барона имелись кое-какие представления о космической навигации. Однако доступ к приборам, позволяющим уточнить курс, был заблокирован агрессивным роботом. К счастью, в кают-компании имелась упрощенная карта с изображением планет и спутников, вращающихся вокруг двух светил. Голографический макет наглядно сообщал о примерном местонахождении корабля мигающей точкой.

Все потуги Геренписы подключиться к компьютерной системе летательного аппарата оказались тщетными. Блондинка работала в паре со Стракусом. Она действовала, а майор стоял «на шухере». Но лишь стоило женщине подобраться чуть ближе к чему-либо значимому, как электронный мозг жаловался охране, и на месте преступления появлялись сначала «ежики», а затем ремонтники. Первые прогоняли взломщиков, вторые сразу устраняли следы их деятельности. Система надежно охраняла саму себя.

Совместная работа в замкнутом пространстве сближает людей. Майор и бывшая секретарша графа Зиргениеса доказали это на своем примере. После нескольких неудач подряд они уединились в антиграве и долго разрабатывали план дальнейших действий. Все понимали, насколько это важно, поэтому никто не стал им мешать.

После этого случая Егоса совсем загрустила. Игорь чувствовал, что должен поддержать девушку, найти нужные слова… но сложная ситуация требовала полной сосредоточенности. Он нес ответственность за весь отряд и просто обязан был найти решение.

– Я собрал всех вас здесь, чтобы сообщить пренеприятнейшее известие, – Магин предпочел классическое начало, несколько его переиначив. Знатоков Гоголя среди присутствующих не оказалось, и он продолжил: – В самом ближайшем будущем наш корабль пойдет на дно, а мы должны при этом сыграть роль крыс.

– А по-человечески объяснить можешь? – откликнулся из самого дальнего угла попугай.

– В случае аварии, представляющей опасность для жизни экипажа, обязана включиться система спасения. Насколько я понимаю, она должна быть полностью автономной и продолжать функционировать даже в случае отказа основной системы управления кораблем. Другими словами, чтобы открыть дверь к спасательным шлюпкам, нужно хорошенько подпортить мозги нашей космической тюрьме. Необходимо только точно определить – как и когда.

– А вдруг при этом взбесится охранная система? – спросил Пирлис.

– Надеюсь, к тому времени нас здесь не будет.

– Оптимист, – снова подал голос попугай.

– Есть другие предложения?

В каюте повисла напряженная тишина.

– Ты уже решил, как устроить аварию? – первой откликнулась Геренписа.

– Думаю использовать арсенал патронов, прихваченных Равосом. Полагаю, вы с Мерлисом сможете соорудить небольшую бомбочку и знаете, куда лучше ее установить.

Майор кивнул в знак согласия:

– Согласно карте, мы ближе всего к шестой планете. Радар, ты говорил, у нее есть обитаемый спутник. Каковы наши шансы до него добраться?

– Ако – очень хороший спутник. Со своей атмосферой, с космопортом. А какая там охота!

Магин смерил птичку строгим взглядом:

– С помощью аварийной капсулы мы точно сможем добраться до Ако. Минут через десять я попробую выдать рекомендации о наиболее оптимальном времени вылета, когда спутник будет по нашу сторону от планеты.

– В таком случае – всем за работу.

– Ты меня уже совсем не замечаешь? – подошла к Игорю Егоса, когда все покинули кают-компанию.

– Очень даже замечаю, только стараюсь не показывать вида.

– Почему?

– Наверное, потому, что ты мне не безразлична.

– Интересно получается: чем больше нравится человек, тем дальше от него стараешься держаться. Так? Тогда Равоса ты должен просто ненавидеть.

– Это почему? – теперь удивился Магин.

– С ним ты практически не расстаешься на этом корабле, – обиженно сказала девушка. – А меня словно нет. Обидно. Я же много не прошу. Улыбнись лишний раз, поручи мне какое-нибудь дело, отругай, в конце концов. Только не игнорируй.

Она смотрела на землянина большими карими глазами обиженной лани, в которых можно было утонуть. Игорь приблизился к Егосе вплотную и положил руки на хрупкие плечи:

– Игнорировать тебя? Да у меня сердце начинает играть марш Мендельсона, когда только смотрю в твою сторону. А мысли летят в таком направлении, что ни о чем больше думать не могу.

– Рогис, а этот твой марш Мендельсона что собой представляет?

– Гм…

«Ничего не поделаешь, сказал „а“, говори „б“. Не врать же, в самом деле», – подумал Игорь и произнес:

– У нас на Земле, когда парень и девушка образуют семью, звучит торжественная музыка, свадебный марш. Ее написал великий композитор с Земли Мендельсон. После этого их объявляют мужем и женой.

– Хоть бы раз услышать эту мелодию.

Магин попытался в меру своих вокальных данных изобразить шедевр музыкального искусства. Егоса прижалась к нему еще сильнее.

– Как здорово! Теперь по земным правилам нас можно считать мужем и женой? – спросила она, загадочно улыбаясь своей самой обворожительной улыбкой.

Глядя в эти откровенные глаза, до краев наполненные счастьем, просто невозможно было дать отрицательный ответ:

– А ты уверена, что хочешь этого?

– Больше всего на свете!

– Тогда, как капитан данного корабля (в отсутствие прочих претендентов), объявляю нас мужем и женой. И пусть все остальное катится… куда угодно! – Игорь поцеловал супругу, которая и в невестах-то ходила меньше пяти минут.

Девушка не могла не поделиться своей радостью и побежала к Геренписе, оставив новоиспеченного мужа наедине со своими мыслями.

«Вот это оперативность, я понимаю! Самое, пожалуй, скоропалительное бракосочетание. Ни тебе ухаживаний, ни встреч под луной. Разве что один раз в лесу переспали (в прямом смысле этого слова), да и то в присутствии Радара. Хотя длительность встреч еще ни о чем не говорит. С Леночкой вон больше года встречались, а дело кончилось… ее свадьбой, но с другим. Отчего это я сегодня такой решительный?» Ответа на свой вопрос Магин искать не стал. Пора было спускаться на грешную землю и в прямом, и в переносном смысле.